Пояс Богородицы - Святополк-Мирский Роберт Зиновьевич - Страница 4

• Предыдущая
• 4/62
• Следующая

Москва, Кремль, 6 июля 1480 года, в полдень.

Подробный и точный список всего сказанного на Большом военном совете в Московском Кремле в ходе обсуждения мер, надлежащих к принятию в связи с ожидаемым пришествием хана Золотой Орды Ахмата к южным границам Великого Московского княжества, с прибавлением дословной записи последовавших вслед за тем тайных бесед великого князя московского Ивана Васильевича с некоторыми специально для этого приглашенными лицами, в коих беседах государь дал секретные поручения державной важности каждому из вышеупомянутых лиц, имена и последующие деяния которых никогда не должны быть преданы разглашению.

Были:

Члены великокняжеской семьи -

Инокиня Марфа (вдовствующая великая княгиня московская Мария Ярославна, мать великого князя Ивана Васильевича),

Великий князь московский Иван Васильевич, Великий князь московский Иван Иванович (сын и коронованный шапкой Мономаха законный соправитель и наследник московского престола),

Князь Андрей Васильевич (Меньшой) (младший

брат великого князя), Князь Михаил Андреевич Верейский (двоюродный

дядя великого князя Ивана Васильевича).

Духовные лица - Митрополит Геронтий (глава Русской православной церкви),

Архиепископ Ростовский Вассиан (личный духовник великого князя Ивана Васильевича).

А также-

Иван Юрьевич Патрикеев (наивысший воевода и наместник московский),

Хан Нордуалет-Гирей (старший брат крымского хана Менгли-Гирея, нашедший приют в Великом Московском княжестве),

Василий Иванович Ноздреватый, князь Звенигородский (воевода, известный искусным мастерствам тайных военных операций),

Иван Васильевич Ощера (окольничий боярин, советник великого князя Ивана Васильевича),

Григорий Андреевич Мамон (окольничий боярин, советник великого князя Ивана Васильевича),

Федор Васильевич Курицын (доверенный великокняжеский дьяк, назначенный государем для подробной. записи того, кто, что и как говорит).

Всего оказалось.13 особ

(Дабы не получалось проклятой чертовой дюжины, меня, как писца, можно не считать.)

Итого было 12 особ.

Великий князь Иван Васильевич говорил:

- Вчера с донской засечной полосы прибыл гонец. Он скакал, меняя коней, три недели и сообщил, что несметное числом войско хана Ахмата перешло на правый берег Дона в районе впадения реки Медведицы и готовится к походу в сторону Москвы.

Великий князь Иван Иванович говорил - «Несметное числом» - это примерно сколько,

государь-батюшка? Он не смог определить?

Великий князь Иван Васильевич говорил:

- По его сведениям, не менее сорока тысяч. Но отряды подходили со всех сторон, и войско не торопилось в поход, очевидно поджидая прибытия воинов из дальних улусов.

Иван Юрьевич Патрикеев говорил:

- Даже если он соберет сто тысяч воинов, мы сможем выставить против него сто тридцать, а то и сто пятьдесят, государь! Для этого нам надо не более двух месяцев, а раньше конца сентября Ахмат сюда никак не дойдет!

Великий князь Иван Васильевич говорил:

- Да конечно, даже двести, если б мы все были едины! Но мои родные братья подняли мятеж и находятся со своими войсками на границе княжества в Великих Луках, стоя одной ногой в Литве, и готовы вот-вот перейти к нашему врагу королю Казимиру, который только и ждет прихода Ахмата, чтобы ударить на нас с запада! Ау братьев моих, между прочим, только одних дворян пятьдесят тысяч, не считая прочих людишек, что со своими хозяевами к ним пришли! И один Господь знает, что у них там на уме! Впрочем, может, еще и ты, любезная матушка, знаешь? Ведь ты так любишь своего дорогого сыночка Андрюшу, так позволь же спросить тебя, почему его нет сейчас среди нас?!

Инокиня Мама говорила.

- Тебе хорошо известно, государь, что для матери все дети любимы равно, ибо равно выношены в ее чреве и в равных муках рождены. Что же касается отсутствующих здесь единоутробных твоих братьев и милых сыновей моих Андрея и Бориса, то тебе досконально ведома причина того. Они чувствуют себя обиженными твоей несправедливостью, государь, и я их хорошо понимаю, однако стоит тебе сказать лишь одно слово, и они покорно вернутся под твою руку вместе со всеми своими дворянами и войсками.

Великий князь Иван Васильевич говорит:

- Я прекрасно понимаю, какое именно слово ты имеешь в виду, матушка-государыня, но я уже объяснял однажды, почему не намерен разбазаривать с трудом собираемую мной державу, а потому я скажу им совершенно иное слово, которое в твоем присутствии, инокиня, мне не прилично произнести! И пусть радуются, что я не отнял у них того, чем они пока еще владеют!

Инокиня Марфа говорила: - В таком случае, государь, боюсь, тебе трудно будет рассчитывать на их поддержку!

Архиепископ Ростовский Вассиан говорил

- Позвольте бедному сирому слуге Божьему вступить в ваш спор со словами мира и дружелюбия. Если будет на то твоя воля, великий князь, я готов немедля отправиться на встречу с Борисом и Андреем, Мы уже имели беседу об этом с инокиней Марфой, а если ты, государь, пойдешь на маленькие, ну очень маленькие уступки, о которых с твоего дозволения мы побеседуем позже, я готов стать вестником мира и совершенно уверен, что через два месяца любимые братья твои будут здесь со всеми своими войсками!

Великий князь Иван Васильевич говорил:

Хорошо, отче, поговорим позже, и, коли хочешь, отправляйся к мятежникам с официальным посольством от меня. Но предупреждаю: если братцы не помирятся со своим законным государем - пусть пеняют на себя да знают - я им этого никогда не забуду! И довольно о них! Мы отвлеклись от важного дела- необходимо обсудить, как подготовиться к встрече Ахмата.

Князь Михаил Андреевич Еврейский говорил:

- Я полагаю, государь, что Ахмат, как и в прошлый раз, пойдет на Оку в район Алексина, но, дабы уберечь себя от всяческих неожиданностей, предлагаю расположить наши войска равномерно по берегам Угры и Оки, иначе говоря, по всей литовской границе, вдоль порубежной засечной полосы, именуемой в народе «Поясом Богородицы Мало того, я думаю; что нам вовсе не надо ждать, пока Ахмат сам придет, - напротив, следует начать приготовления к встрече с ним прямо завтра. Особенно я советовал бы обратить внимание на те места по течению Угры и Оки, где берега сходятся близко и вода неширокая, - там надо скрыто установить пушки и пищали, чтобы неожиданно ударить по неприятелю с достаточно близкого для убойной силы расстояния, как только Ахматовы люди выйдут к берегу.

Великий князь Иван Васильевич говорил:

- Молодец, дядя, люблю тебя и ценю! Именно так я и думал сделать. Мне донесли, что зимой на Угру, гораздо выше Опакова, приезжал целый отряд татар, дабы разведать там броды. Это значит, что Ахмат может появиться в любом месте - даже высоко на Угре, в надежде соединиться там с войсками Казимира, если . И насчет пушек я тоже подумал. Мастер Аристотель трудится день и ночь, изготовляя новые легкие и дальнобойные ручные пищали, которые может переносить всего один человек, Но главное скорость стрельбы у них просто неслыханная! Вы только подумайте - если из обычной пищали не удается стрелять чаще чем четыре раза в день, то новые перезаряжаются так быстро, что можно сделать до восьми выстрелов!

Великий князь Иван Иванович говорил: - Вчера я своими глазами видел, государь, как ученик мастера Аристотеля стрелял из новой заветной пищали каждые полчаса! Правда, ему приходилось непрерывно поливать ледяной водой ствол сразу после выстрела, потому что он страшно нагревался, а после третьего и вовсе лопнул, но Аристотель сказал, что…

• Предыдущая
• 4/62
• Следующая