Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2 - фон Зенгер Харро - Страница 67

В октябре 1981 г. «Пекинская вечерняя газета» объявила, что в день национального праздника в Пекине будут давать оперу «Вечные страдания нежной души».

Как сообщалось в статье, несколько лет назад в древнем погребении в Сиани был обнаружен полностью сохранившийся труп женщины в богатой одежде. Исследование показало, что женщина умерла в возрасте 30 лет от яда. Эта находка вдохновила Го Можо (1892–1978), писателя, поэта, драматурга, историка, филолога и археолога, внесшего в культуру современного Китая вклад, сравнимый с вкладом Гёте в немецкую культуру, на создание потрясающей истории.

Одна из императриц династии Тан (618–907) не желала иметь детей. Она боялась, что потеряет таким образом свою привлекательность и тем самым влияние на мужа и свое могущество. Поэтому она приказала разыскать среди простонародья беременную женщину, чтобы (как выразилась «Пекинская вечерняя газета») заставить сливовое дерево засохнуть вместо персикового. Такую женщину, Фэн Сянло, нашли и насильно доставили в императорский дворец. Там она родила сына, и императрица представила его императору как законного наследника престола. Когда сын вырос, императрица испугалась, что тайна может раскрыться, и убедила его отравить свою настоящую мать.

Эта история напоминает о загадочном случае с найденышем Каспаром Хаузером, который в действительности, видимо, был старшим сыном баденского великого герцога Карла и его супруги Стефании, приемной дочери Наполеона. Графиня фон Хохберг, глава Хохбергской линии Баденского дома, приказала тайно подменить в колыбели здорового младенца, наследовавшего баденский трон, на мертвого ребенка работницы. Настоящего принца отдали на воспитание, а подменышу устроили роскошные похороны. Во всяком случае, так интерпретируется эта история с точки зрения «теории принца», которую журнал «Шпигель» (№ 40 от 28.9.1987), вслед за книгой Ульрики Леонгардт «Prinz von Baden, genannt Kaspar Hauser» (Reinbeck, 1986), провозглашает «соответствующей основным фактам». Графиня фон Хохберг хотела таким образом с помощью своего придворного фаворита Генриха Давида фон Хенненхофера закрепить трон за собственными детьми, что ей и удалось.

В межгосударственных отношениях доимперского Китая (до 221 г. до н. э.) одной из основных целей было не пасть жертвой стремления властителей наиболее могущественных государств к гегемонии. В такой обстановке многие становились персиковыми деревьями, чтобы не превратиться в сливовые.

В эпоху «Сражающихся царств» (V–III вв. до н. э.) государство Хань, царь которого Сюаньхой (332–312) часто проявлял медлительность, находилось между двумя могущественными княжествами, Цинь и Чу. Царь Цинь в некоторый момент увидел в княжестве Чу соперника за гегемонию в стране. Он решил напасть на Чу. Но поперек дороги у него лежало царство Хань. Тогда он послал в Хань специалиста по заключению межгосударственных союзов Чжал И, чтобы склонить Хань к совместной войне против Чу. Царь Хань, однако, решил придерживаться нейтралитета в отношении обоих могучих соседей, Это разгневало царя Цинь, и он постановил захватить Хань. Это произошло в 317 г. до н. э. Войско Цинь, не встретив серьезного сопротивления, вторглось в Хань. В страхе и заботах призвал царь Хань своего советника Гун Чжунмина. Тот уклонился от прямых высказываний и вместо этого процитировал народную песню: «Сливовое дерево засыхает вместо персикового». Владыка Хань не понял намека. Тогда Гун Чжунмин указал на два дерева в царском саду и сказал: «Положим, маленькое дерево — персиковое, а большое — сливовое. На персиковое дерево внезапно напали насекомые. Если хочешь его спасти, единственная возможность — убедить насекомых напасть вместо персикового дерева на сливовое».

Теперь царь Хань понял план Гун Чжунмина. Угрожающее Хань несчастье должно перекинуться на Чу, и Чу послужит жертвенным агнцем за Хань. Ради этого властитель Хань послал своего советника в Цинь. Цинь должно было получить по соглашению крупный город в государстве Хань и за это заключить военный союз против Чу.

Об этом услышал царь Чу и призвал своего советника Чэнь Жэня. Тот рассмеялся и сказал: «Хань намеревается применить против нас стратагему «Засушить сливовое дерево вместо персикового». Так побьем же Хань его собственной стратагемой!»

Царь Чу оценил план своего советника. Он, с одной стороны, подготовился к военному нападению, с другой стороны, распустил слух по всем соседним государствам, что Чу откликнулось на просьбу Хань о помощи и вводит в это государство войска содействия. Затем властитель Чу отправил в Хань эмиссара, который передал его владыке много ценных подарков и предложил ему союз против Цинь. Советник Хань отверг этот план, который мог привести только к тому, чтобы Хань положило свою голову за Чу. На это посланец Чу объявил, что Чу уже собрало всю армию, и поклялся, что Чу будет сражаться вместе с Хань до победы. Нерешительный властитель Хань принял эти слова чуского посланца за чистую монету. Он отверг старый план напасть на Чу вместе с Цинь.

Царь Цинь сначала не поверил известию о союзе между Хань и Чу. Он послал в Хань и Чу переодетых купцами шпионов. Шпионы подтвердили новость. Разгневанный колебаниями владыки Хань, царь Цинь вошел в Хань еще до того, как Хань достигли войска Чу. Ханьская армия упорно сопротивлялась. Перед лицом совершенно критического положения Хань его царь отправил послов в Чу с просьбой о военной помощи. Царь Чу в точности по плану Чэнь Жэня выслал войска в направлении Хань, но только для вида, чтобы побудить Цинь овладеть Хань еще до того, как Хань нападет на Цинь вместе с войсками Чу. Властитель Чу послал гонцов в Хань с сообщением, что войска уже спешат на помощь. В действительности же он и не собирался поддерживать Хань.

Войска Хань поджидали чускую армию, но та не пришла. Ханьские войска были деморализованы. Многие воины дезертировали. И тут Цинь повело генеральное наступление на Хань. Главные силы Хань потерпели поражение, и оно стало вассальным государством Цинь. После победы Цинь над Хань владыка Чу испугался нападения циньских войск. Но его советник Чэнь Жэнь полагал, что это напрасное беспокойство. Сливовое дерево уже было срублено, и тем самым существование персикового дерева было окончательно обеспечено.

Советники властителя Цинь настаивали на походе против Чу. Но властитель Цинь был против. Война против Хань принесла определенные потери, войска Чу были хорошо подготовлены и в покое ожидали усталого противника. Поэтому владыка Цинь увел свою армию назад. Таким образом, стратагема Чэнь Жэня увенчалась полным успехом. Хань было принесено в жертву и тем упрочило безопасность Чу.

Эта история взята из труда, относящегося к началу II столетия до н. э., «Планы Сражающихся царств»,[179] содержащего эпизоды из времен V–III вв. до н. э. Мы здесь привели текст не по древнему памятнику, а по новой версии из китайского комикса, вышедшего в 1982 г. в автономном районе Гуанси-Чжуан тиражом в 558 000 экземпляров.

В приводившихся до сих пор примерах речь шла о том, чтобы приносить в жертву людей или жертвовать собой. Но Стратагема № 11 может пониматься и в более абстрактном смысле. Тогда «сливовое дерево» выступает как метафора любой жертвы. Примером такой интерпретации Стратагемы № 11 может служить следующая история, приведенная в пекинской книге о стратагемах 1987 г. Она происходит из уже неоднократно цитированных исторических записок Сыма Цяня.