Тень дракона - Золотько Александр Карлович - Страница 7
- Предыдущая
- 7/79
- Следующая
И еще Шатов надеялся, что Вите не придется заходить в пропахшую чем-то прелым и немытым комнату в коммуналке, именуемую редакцией. С тысячей долларов аванса все это сочеталось слабо.
– Мне даже выдали удостоверение, – спохватился Шатов, и попытался встать, – хочешь, покажу?
– Я тебе верю, Евгений Шатов, – прохладная рука коснулась губ Шатова, – хотя ты совершенно не умеешь врать. И даже то, что ты стал редактором отдела, вовсе не внесло ясность в то, что я ходила к фотографу.
– Ну как же? – Шатов умудрился придать своему голосу удивление. – Не исключено, что мне придется ехать в командировку за границу. В длительную. А без супруги… Кстати, а почему это ты сказала, что у нас нет денег и оставила меня без ужина? А доллары?
– Это твои деньги, – спокойно ответила Вита. – И не мне решать, что с ними делать.
– А с ними делать… – Шатову вдруг показалось, что он нашел замечательный вариант, – давай плюнем на все и махнем сейчас в какой-нибудь клуб. На всю ночь. А потом, утром, ты позвонишь на работу и скажешь, что берешь отгул, а потом…
– А потом еще и ты позвонишь на свое новое место работы и сообщишь, что решил начать свою трудовую деятельность с прогула, – в тон ему подхватила Вита. – Нет уж, Евгений Шатов, сегодня у тебя тяжелая судьба – отправляться в постель с въедливой женщиной, которая внезапно обнаружила, что твое присутствие ее возбуждает. Намек понятен?
– Еще как! – Шатов поцеловал Виту в ладонь. – Этот намек спасает сегодня тебя от изнасилования, а меня от статьи за вступление в половую связь с применением силы, угрозы силы, беспомощного состояния жертвы или своего служебного положения.
– Какой ужас! Ты собирался сделать все это сразу?
– По очереди, – Шатов обернулся и встал на колени. – Вначале угроза, потом сила, потом беспомощное состояние, потом…
– Ловлю на слове, – Вита увернулась от поцелуя Шатова и встала с кресла. – Ты пока подготовь постель, а я схожу в душ, чтобы…
Зазвонил телефон. Шатов застонал.
– К вам звонят, господин редактор отдела, – сказала Вита, вставая, – постарайтесь говорить кратко и лаконично, иначе это вы подвергнетесь насилию. И я подозреваю – в извращенной форме.
– Да, – сказал в трубку Шатов, проводив Виту взглядом.
– Это Хорунжий.
Шатов глубоко вздохнул:
– Вы мне хотите что-то объяснить?
– Я хочу вас предупредить. Завтра в восемь часов тридцать минут за вами заедет такси. К этому моменту вы должны будете вместе с женой собраться вроде как для пикника. Вы уже переговорили с женой о ее загранпоездке?
– Еще нет.
– Плохо, но не страшно. Вы…
– Не страшно? Какого черта ты поперся к ней? И что это за деньги? И…
– Я поперся к ней для того, чтобы ускорить процесс. Деньги, которые я ей передал для вас – это как раз сумма, которую она должна будет взять с собой, чтобы задекларировать на таможне. И, пожалуйста, пусть она ничего не берет с собой лишнего. Пусть она вообще ничего не берет с собой, кроме того, что взяла бы в обычную поездку в лес.
– Что ты задумал? – срывающимся шепотом спросил Шатов, оглядываясь на дверь комнаты.
– Мы уже обо всем переговорили, господин Шатов. У вас есть время до утра, чтобы все оговорить с женой. Только…
– Что только? – перебил Шатов, – Что только?
– Я не думаю, что стоит ей все объяснять подробно. Она произвела на меня впечатление очень разумного человека. Поэтому – не мудрствуйте, а просто попросите выполнить…
– Не лезь в наши отношения! – уже почти выкрикнул Шатов.
– Извини, – в голосе Хорунжего действительно прозвучало искреннее раскаянье. – У нас просто очень мало времени. Мне сегодня с трудом удалось передвинуть срок твоего включения в группу на один день. Завтра к вечеру ты должен будешь…
В комнату вошла Вита, и Шатов не стал дослушивать Хорунжего до конца.
– Хорошо, я понял, – очень деловым тоном сказал Шатов. – До завтра.
– До завтра, – отозвался Хорунжий.
– Знаешь, какая у меня есть мечта? – спросила Вита.
– Не знаю, – Шатов снял покрывало с тахты, достал из шкафа постель.
– Я хочу, чтобы ты стал безработным.
– Ага, или пенсионером по инвалидности, – подхватил Шатов.
– Зато ты был бы всегда дома, и не вел длинные деловые разговоры по телефону вместо того, чтобы…
– Готово, – отрапортовал Шатов.
Вита села на постель, поправила волосы:
– С чего мы собирались начинать? Кажется, с применения силы?..
– С угрозы применения.
…Тело Виты еле заметно вздрогнуло. Заснула, понял Шатов. Вита всегда засыпала вот так, внезапно, чуть вздрогнув. Теперь главное – не разбудить ее неловким движением.
Шатов прикрыл глаза. Спать не хотелось. Возбуждение спадало медленно, сердце все еще билось учащенно. Прошло три месяца с их первой ночи, но всякий раз это происходило как… Нет, не как первый раз. Все происходило так, будто когда-то они были одним целым, потом надолго расстались, а потом встретились снова. В минуты близости они не ощущали себя парой, это Шатов знал точно, они были одним существом, купающимся в потоке наслаждения.
Вита еле слышно что-то пробормотала. Шатов не разобрал что именно, но в душе защемило. Не нужно ей никуда уезжать. Не нужно. Все это только наваждение. Бред. Ночной кошмар.
Не мог выжить Дракон. Не имел права. Шатов не хотел, чтобы Дракон остался в живых. Он мертв.
Шатов сжал кулаки, и Вита, почувствовав сквозь сон движение его мышц, снова что-то тихонько сказала.
Он слишком поверил в свое везение. Он почему-то решил, что достаточно только его желания. Стоит только захотеть, и они смогут быть счастливы.
Шатов открыл глаза. В комнате было темно, но ему показалось, что между стен плавают обрывки тумана. И словно потянуло ледяной промозглостью болота. И словно темная тень мелькнула в глубине. И голос.
– Я вернусь, – сказал голос.
Шатов попытался ответить, но горло не слушалось.
– Я вернусь, – снова повторил голос. – Ты ничего не можешь с этим поделать. Я приду сегодня, завтра, вчера… Я никуда не уходил. Если бы я ушел – ты тоже исчез бы, ведь ты – только моя тень… Слышишь? Возомнившая невесть что тень…
– Нет… – одними губами прошептал Шатов. – Я…
– Ты. Что ты?
– Я…
– Ты даже сказать ничего не можешь, только шелестишь, как сгоревшая бумага. Ты сжег бумажного дракона? И сам стал пеплом. Ты бросил меня умирать в болоте – и сам остался там же. Теперь ты будешь тонуть в нем, медленно захлебываться грязью, терять опору под ногами, звать помощь – и не получать ее, – голос из темноты становился то тише, то громче.
Шатову захотелось зажать уши руками, но на его плече спала Вита.
Туман сгущался. Теперь его космы ощутимо скользили по лицу Шатова, оставляя влажный холодный след. Ледяной комок опустился на лицо Шатова, мешая вздохнуть.
Нет, подумал Шатов. Сказать этого он уже не мог – губы не подчинялись. Нет. Нет…
– Нет! – Шатов проснулся от собственного крика.
– Что случилось? – спросила Вита.
Шатов промолчал, тяжело дыша.
– Тебе что-то приснилось?
– Да, – выдохнул Шатов.
– Что?
– Просто кошмар. Я даже и не помню…
– Успокойся, Евгений Шатов, я рядом, я тебя смогу защитить. Ты поспи, а я посторожу. Хочешь? – Вита прикоснулась губами к его лицу.
– Не знаю. Я ничего не знаю. Я… – Шатов вдруг решил, что вот именно сейчас нужно все Вите объяснить, рассказать обо всем и предупредить об отъезде. – Я…
– Что?
– Вита, – голос прозвучал фальшиво и слабо.
– Я слушаю тебя.
– Понимаешь, Вита, – Шатов провел рукой по ее плечу, – я не сказал тебе…
Вита молча ждала.
– Я должен был… но… я…
Молчание.
– Тебе… Я… – Шатов замолчал, поняв, что все равно не сможет ничего внятно объяснить.
Захотелось заплакать от бессилия. Как он может рассказать Вите, что ее летом чуть не убили из-за него? Как он сможет ей объяснить, что из-за него погибло несколько человек, а одного он убил своими руками? И как он сможет ей объяснить, что тот, убитый им лично, не умер, а вернулся? И что ее жизнь снова под угрозой? Как? Как? Как?
- Предыдущая
- 7/79
- Следующая
