Психология любви и секса. Популярная энциклопедия - Щербатых Юрий Викторович - Страница 91

• Предыдущая
• 91/121
• Следующая

В последнее время отношение к институту брака претерпевает определенные изменения. Он стал восприниматься некоторыми социологами и психологами не как взаимовыгодный союз, в котором каждый из его членов стремится обеспечить второму супругу наиболее оптимальные условия существования, а как вынужденный союз двух существ, стремящихся, в первую очередь, удовлетворить свои сугубо эгоистичные цели и вынужденных прибегать для этого к определенным компромиссам. Такой взгляд находит поддержку и среди этологов — ученых, занимающихся изучением поведения животных. По этому поводу Ричард Докинз в книге «Эгоистичный ген» писал:»…Таким образом, каждого из партнеров можно рассматривать как индивидуума, который стремится эксплуатировать другого, пытаясь заставить внести его больший вклад в выращивание потомков. В идеале каждый индивидуум «хотел бы» (я не имею в виду, что он испытывал бы при этом физическое наслаждение, хотя это возможно) совокупляться с возможно большим числом представителей противоположного пола, предоставляя в каждом случае выращивание детей своему партнеру».

Подобный взгляд на половое партнерство как на отношения, характеризующиеся взаимным недоверием и взаимной эксплуатацией, особенно подчеркивает Трайверс. Для этологов этот взгляд относительно нов. Мы привыкли рассматривать половое поведение, копуляцию и предшествующие ей церемонии ухаживания как некую совместную по своей сущности активность, предпринимаемую во имя взаимного блага и даже во благо данного вида!»

Из такого довольно пессимистичного взгляда на союз двух полов вытекает почти предопределенная заранее перспектива развода — то есть возвращение брачных партнеров к первоначальному индивидуальному существованию. Однако не следует упускать и положительное влияние развода на институт брака.

Развод может быть могильщиком семейного союза, и тогда переживший его человек принимает решение никогда больше не вступать в брак, а может стать и началом новой семьи, более прочной и счастливой, чем та, что была прежде. Развода может желать только один из супругов, и тогда для второго он воспринимается как трагедия, а могут и оба — и тогда развод станет для обоих долгожданным освобождением от уже ненужных юридических пут, как это было у Вуди Аллена, сказавшего журналистам: «Мы раздумывали, что делать: поехать на Багамские острова или развестись. Но, в конце концов, решили, что Багамы — удовольствие только на две недели, а хороший развод остается на всю жизнь».

Поэтому в зависимости от конкретных обстоятельств развод может быть и благом, и злом. Джозеф Коллинз говорил: «Развод — не враг брака, а его союзник», считая, что именно возможность «досрочного» прекращения брака делает последний более прочным, ибо лишает его элементов обреченности и пожизненности. Этой же точки зрения придерживался и Адриан Декурсель, утверждавший, что «развод — есть предохранительный клапан в супружеском котле».

С другой стороны, существует и другое мнение: разводы, мол, ослабляют брак, подталкивают людей к легкомысленному к нему отношению. Такой взгляд в первую очередь характерен для культур с сильным влиянием церкви (Италия), а также с устоявшимися национальными традициями (Китай). В католических странах брак считается осененным божественной благодатью, а потому разрушение его — грех. В странах с ориентацией на материальные ценности (США) трудности на пути развода связаны с очень сложной и дорогостоящей процедурой раздела имущества. Тем не менее даже практичные американцы понимают, что лучше потратить несколько десятков тысяч долларов на адвокатов, чем жить с психологически несовместимым человеком. Все, что здесь остается, — это относиться к ситуации с долей юмора, как это делал американский миллионер Томми Манвилл, разводившийся тринадцать раз. Однажды после очередного бракоразводного процесса он с легкой грустью отметил: «Она заплакала — и судья утер ее слезы моей чековой книжкой».

Когда в начале XX века Вильгейм Райх, можно сказать, впервые серьезно занялся массовым изучением семейных отношений, то он с удивлением обнаружил, что не только мужчины, но и женщины в своих мечтах и фантазиях с удовольствеим рисуют картины супружеских измен. В книге «Сексуальная революция» В. Райх писал: «Нет ни одной женщины, которую бы не посещали так называемые «фантазии на тему проституции». Это надо понимать не в прямом смысле. Лишь немногие женщины видят себя в фантазиях занимающимися проституцией. Речь почти всегда идет о желании совершить половой акт с несколькими мужчинами, не ограничивая свой сексуальный опыт одним партнером. Понятно, что такое желание связано с представлением о проституции. Данные, полученные в результате клинического анализа характера, полностью разрушают веру в моногамную предрасположенность женщины». Увы, но вера в моногамную предрасположенность мужчин была похоронена гораздо раньше.

Пытаясь найти компромисс между необходимостью брака как социального института, придающего стабильность обществу, и желанием людей не ограничиваться только одним половым партнером, люди придумывали различные «нетрадиционные» формы брачных отношений.

К таким экзотическим формам, к примеру, относятся «временные браки», которые до начала XX века были широко распространены у шиитов, особенно в Персии. Иоганн Блох в своей «Истории проституции» писал по этому поводу:

«Временная жена имеет право каждые 25 дней вступать в новый брак. Временный брак может продолжаться и один час. Согласно обычаю, перс, отправляясь в путешествие или в экспедицию, никогда не берет с собой жену, зато почти на каждой станции, где он остается более продолжительное время, вступает во временный брак.

«Браки на час» особенно распространены по деревням. Поселяне охотно отдают своих дочерей или сестер богатым людям для такого рода связей, которые приносят большой доход как им, так и посредникам-муллам. Даже и в публичных домах Персии имам каждый вечер венчает своих клиентов с избранными ими дамами согласно ритуалу и пишет контракт, в котором устанавливается обязательное вознаграждение».

Если вы думаете, что подобные «скоротечные» браки остались в далеком прошлом, то слегка ошибаетесь. Я не буду рассказывать о великой Элизабет Тейлор, которая выходила замуж почти всякий раз, когда ей нравился какой-нибудь мужчина, — ее восемь браков подробно описаны репортерами. В жизни встречаются истории покруче, например 28 браков американца Скотти Вулфа. Его сногсшибательная история была описана в «Спид-инфо» несколько лет назад. Последнюю свадьбу мистер Вулф отпраздновал, когда ему «стукнуло» 85 лет. Его последняя жена тоже из породы рекордсменок, она была замужем 22 раза. По словам Скотти Вулфа, главным стремлением в его многочисленных брачных экспериментах было осчастливить будущую жену и потом подготовить ее к самостоятельной жизни. Он предпочитал жениться на молоденьких. Его жене № 27 было 14 лет, когда они сочетались браком. Когда ей исполнилось 20, она подала на развод.

Правда, жене № 28–53 года. Поскольку у нее за плечами богатый опыт и она хорошо знает, как угодить мужчине, невеста уверена, что их брак будет стабильным. Но почему она выбрала Скотти Вулфа? Что ей может дать 85-летний пенсионер? Внимание, теплоту, нежность — это во-первых, а во-вторых финансовую обеспеченность (даже несмотря на то, что всем своим 19 отпрыскам от разных жен Скотти регулярно платит алименты, он — человек состоятельный). А сам Скотти считает, что, вполне вероятно, и этот его брак может оказаться не вечным. Супружество, по его словам, — это эксперимент, это путешествие в неизвестное, которое он намерен продолжать до последнего вздоха.

• Предыдущая
• 91/121
• Следующая