Женщина с серебряными глазами - Хэммет Дэшил - Страница 1

• 1/10
• Следующая

Меня разбудил телефонный звонок. Я перекатился на край постели и потянулся за трубкой. Старик. Шеф отделения Континентального агентства в Сан-Франциско. Голос деловой.

— Прости, что я тебя беспокою, но придется пойти на Ливенуорт-стрит. Глентон — так называется этот дом. Несколько минут назад звонил некий Барк Пэнбурн, чтобы я кого-нибудь прислал. Он произвел на меня впечатление человека, у которого не в порядке нервы. Выясни, чего он хочет.

Зевая, потягиваясь и проклиная неведомого Пэнбурна, я стянул со своего упитанного тела пижаму и запихнул его в костюм.

Добравшись до Глентона, я установил, что испортил мне утренний воскресный сон мужчина в возрасте около двадцати пяти лет, с бледным лицом, большими карими глазами, окруженными красными ободками то ли от слез, то ли от бессонницы, то ли от того и другого. Длинные темные волосы растрепаны, фиолетовый халат с большими изумрудно-зелеными попугаями наброшен поверх шелковой пижамы цвета красного вина.

Комната, в которую он меня провел, напоминала аукционный зал до начала распродажи или старинную чайную. Приземистые голубые вазы, искривленные красные вазы, вытянутые желтые вазы, вазы всех форм и цветов; мраморные статуэтки, эбеновые статуэтки, статуэтки из всех возможных материалов; фонари, лампы и подсвечники, драпри, портьеры, коврики, диковинная гнутая мебель; странные картинки в неожиданных местах. Неужели можно хорошо чувствовать себя в такой комнате!

— Моя невеста, — начал он без промедлений высоким голосом на грани истерики, — исчезла. С ней что-то произошло. Что-то ужасное! Найдите ее и спасите от этой страшной...

Я слушал его до этого момента, а потом перестал. Из его уст слова изливались стремительным потоком: «Испарилась... нечто таинственное... заманили в ловушку...» — и были эти слова настолько невнятными, что я никак не мог сложить их воедино. Поэтому я не пытался его прерывать, только ждал, когда у него пересохнет в горле.

Мне не раз случалось слушать людей, которые от волнения вели себя еще более странно, чем этот парень с дикими глазами, но его наряд — халат в попугаях, яркая пижама, — равно как и эта бессмысленно обставленная комната, создавали слишком театральный фон, лишая его слова достоверности.

Барк Пэнбурн в нормальном состоянии был, наверное, вполне приличным молодым человеком, правильные черты лица, хотя губы и подбородок излишне мягкие. Красивый высокий лоб. Но когда из потока, который он обрушивал на меня, я время от времени выхватывал какие-то мелодраматические фразы, я невольно думал, что на халате уместней кукушки, а не попугаи.

В конце концов у него кончились слова, он простер ко мне длинные, худые руки и вопросил:

— Вы мне поможете? — И так по кругу: — Вы поможете? Поможете?

Успокаивающе кивая головой, я заметил на его щеках слезы.

— Может быть, мы начнем с самого начала? — предложил я, осторожно усаживаясь на что-то вроде резной скамейки.

— Да! Конечно, да! — Он стоял передо мной, ероша пальцами волосы. — С начала. Итак, я получал от нее письма ежедневно, пока...

— Это не начало, — высказал я свое мнение. — О ком идет речь? Кто она?

— Это Джейн Делано! — выкрикнул он, удивленный моим невежеством. — Она моя невеста. А теперь она исчезла, и я знаю, что...

И снова из него хлынул поток истеричных обрывков фраз: «жертва заговора», «ловушка» и тому подобное.

В конце концов мне удалось его успокоить, и в промежутках между очередными взрывами страстей я извлек из него следующую историю.

Барк Пэнбурн — поэт. Примерно два месяца назад он получил письмо от некой Джейн Делано, пересланное ему издателем; в письме она хвалила его последний томик стихов. Джейн Делано жила в Сан-Франциско, но не знала, что и он там проживает. Он ответил на ее письмо и получил следующее. Спустя некоторое время они встретились. Была ли она вправду прекрасна или нет, но во всяком случае он считал ее таковой — и влюбился по уши.

Мисс Делано переехала в Сан-Франциско недавно: когда поэт познакомился с ней, она жила на Эшбери-авеню. Пэнбурн не знал, откуда она приехала, он вообще ничего не знал о ее прошлом. Он подозревал — на основании некоторых туманных намеков и некоторых странностей в ее поведении, которые он не сумел определить словами, — что над девушкой висит какая-то туча, что ее прошлое и настоящее не свободны от забот. Однако он не имел ни малейшего понятия, в чем они состоят. Он не интересовался этим. Не знал о ней абсолютно ничего, кроме того, что она прекрасна, что он ее любит и что она обещает выйти за него замуж. Однако третьего дня сего месяца, ровно двадцать один день тому назад, в воскресенье утром, девушка внезапно покинула Сан-Франциско. Он получил письмо, присланное с посыльным.

В письме, которое он показал только после моего решительного требования, я прочитал:

"Барк, мой любимый!

Я только что получила телеграмму и должна ехать на Восток ближайшим поездом. Пыталась связаться с тобой по телефону, но это не удалось. Напишу, как только буду знать свой адрес. Если что-нибудь... (Дальше два слова были зачеркнуты, и прочесть их было невозможно). Люби меня, и я вернусь к тебе навсегда.

Твоя Джейн"

Спустя несколько дней — следующее письмо, из Балтимора в штате Мэриленд, В этом письме, добыть которое оказалось еще труднее, чем первое, она писала:

"Мой дорогой поэт!

Мне кажется, что я не видела тебя уже год или два, и я боюсь, что пройдет месяц, а может, и больше, прежде чем мы увидимся снова. Любимый, я не могу сказать тебе сейчас, почему я здесь. Есть вещи, о которых нельзя писать. Но как только мы снова будем вместе, я расскажу тебе всю эту скверную историю.

Если со мной что-нибудь случится, ты ведь будешь всегда любить меня, правда, милый? Но это глупости. Просто я только что с поезда и очень устала с дороги. Зато завтра напишу тебе длинное-длинное письмо.

Вот мой здешний адрес: Норд-Стрикер-стрит, 215, Балтимор, Мэриленд. Прошу тебя, любимый — хотя бы одно письмо каждый день.

Твоя Джейн"

В течение девяти дней он ежедневно получал от нее письмо, а в понедельник два — за воскресенье. А его письма, которые он посылал по сообщенному ему адресу Норд-Стрикер-стрит, 215, возвращались со штемпелем: «Адресат неизвестен». Он послал телеграмму, и почта ответила ему, что найти Джейн Делано по указанному адресу на Норд-Стрикер-стрит в Балтиморе не смогли.

Три дня он провел, с часу на час ожидая вестей от девушки. Напрасно. Тогда он купил билет до Балтимора.

— Но я побоялся поехать, — закончил он. — Я знаю, что она в затруднительном положении, а я всего лишь глупый поэт. Мне не справиться с этой загадкой. Я бы все запутал, а может, еще и подверг ее жизнь опасности. Я не могу. Это задача для специалиста. Поэтому я подумал о вашем агентстве. Вы ведь будете осторожны, правда? Может оказаться, что она не захочет помощи. А может, вы сумеете помочь ей без ее ведома. Вы знаете толк в таких делах. Вы займетесь этим, не так ли?

Я мысленно взвесил... Есть два типа людей, сеющих страх в любом приличном детективном агентстве: первый — это люди, являющиеся с сомнительным делом о разводе, которому придан вид легальности, а второй — это люди непредсказуемые, живущие в мире необычных иллюзий, люди, которые хотят, чтобы их грезы стали реальностью.

Поэт, сидевший напротив, производил впечатление человека искреннего, но я не был уверен в его вменяемости.

— Мистер Пэнбурн, — сказал я минуту спустя, — я хотел бы заняться вашим делом, но сомневаюсь, что смогу. Я верю в вашу добропорядочность, но я всего лишь работник агентства и должен придерживаться правил. Если бы вы могли представить нам рекомендацию фирмы или частного лица признанной репутации, например уважаемого юриста, то я с удовольствием взялся бы за ваше дело. В противном случае...

— Но я знаю, что ей грозит опасность! — взорвался он. — Я уверен в этом!.. И я не могу делать сенсацию из ее затруднений...

• 1/10
• Следующая