Средство от скуки - Алешина Светлана - Страница 11

• Предыдущая
• 11/34
• Следующая

Противостояние Ани на этом закончилось. Вид Патрушева вызвал у нее жалость. Вернее, не сам его вид, а антураж, с которым он обставил свой визит А антураж состоял из одной-единственной вещи — шоколадки «Кофе с молоком» производства Самарской фабрики. Андрей держал шоколадку в одной из рук, которые плетьми повисли вдоль тела. Это был его пропуск в эту квартиру, мандат, который он предъявлял, чтобы иметь удовольствие понежиться в постели рядом с этой высокой блондинкой.

— Да нет, я только что пришла, — смутилась Аня. Видишь, какую я сделала новую прическу?

— О, божественно! — отреагировал Патрушев, но как-то без особого энтузиазма.

Ему показалась эта прическа какой-то надуманной, неестественной. Ко всему прочему, он все еще не верил, что Аня никуда не собирается. Он продолжал вопросительно смотреть на нее, и Аня поняла, что ей придется все-таки объясняться.

Она не хотела говорить о том, что собирается порвать с ним, но подсознательно чувствовала, что этот момент приближается. Не хотела скандалов и разборок, стояния на коленях, криков, визгов и всего такого прочего. Поэтому и начала думать, как же ей извернуться.

— Я только что пришла с работы, — сказала она, кивнув на свой полуодетый, но отнюдь не домашний вид.

— Как, в субботу? — удивился Патрушев.

— Понимаешь, клиент требует выполнить заказ как можно скорее и обещает за это хорошие деньги.

Поэтому мне пришлось работать сверхурочно.

— А-а, — все еще недоверчиво протянул Патрушев.

— Сейчас я переоденусь, — сказала Аня и пошла в комнату надеть свой черный в драконах халат. Этот халат особенно нравился Патрушеву и способствовал его сексуальному возбуждению. Чуть более ободренный Андрей тоже прошел в комнату и уселся на диван перед телевизором.

— Ты хочешь перекусить? — тоном уставшей жены спросила Аня, входя в привычную для себя роль хозяйки. — Я, например, не против.

— Пожалуй, — ответил Патрушев и щелкнул телевизионным пультом.

Аня тоскливо посмотрела на Андрея.

— Сейчас приготовлю бутерброды с ветчиной… А в холодильнике стоит полбутылки красного вина.

Патрушев кивнул. Аня исчезла на кухне, и вскоре Андрей присоединился к ней. Оба поняли, что сегодня все будет, как обычно. С одной стороны, конечно, это навевало скуку, но с другой — и оба это тоже осознавали — своего рода традиция, уют этих привычных встреч успокаивали душу. Но Анна все-таки решила именно в этот момент, что все это будет в последний раз.

Она резала ветчину и вдруг заметила, что Патрушев пристально рассматривает ее ноги. Аня отвлеклась и нечаянно порезала себе палец.

— Что ты уставился? — раздраженно спросила она — Ты их видишь почти каждый день. И не делай вид, что ты чему-то там удивляешься!

— Я ничему не удивляюсь, — обескураженно ответил Патрушев. — Просто они мне нравятся, их изгибы меня волнуют…

— Лучше бы тебя волновали другие вопросы! продолжила обвинительную речь Аня, пристально, с укоризной глядя на любовника. — Например, где найти достойную работу… Сидишь и занимаешься всякой фигней.

Патрушев вздохнул и опустил голову. Ответить ему на это было пока нечего.

— А где она может быть, достойная-то? — спросил он наконец.

— Люди находят, нужно быть просто энергичнее, общительнее… А ты все время ходишь с мрачным видом, даже не умеешь общаться с людьми! Ты отпугиваешь всех моих знакомых! С тобой невозможно появиться в приличном обществе! Нужно быть более открытым, улыбаться, хоть через силу, иногда переступив через себя. Ты же знаешь, что работу можно найти только благодаря каким-то знакомствам. Но чтобы знакомства эти были, нужно, как минимум, их заводить.

— Но у меня много знакомых, — возразил Патрушев. — Вот, например, Дима Филимонов — серьезный человек.

— Тогда почему он не устроит тебя в свою контору? — не замедлила задать вопрос Давыдова.

— Но я же ничего не понимаю в этих чертовых системах сигнализации!

— Неужели так трудно научиться понимать? Ты что, тупой?

Это было уж слишком, и Патрушев надулся.

— Я просто не хочу туда устраиваться, — сквозь зубы процедил он.

— Вот! Вот! — Аня Давыдова выражала всем своим обликом укоризну.

Они замолчали. Аня продолжала заниматься тостами, а Патрушев лениво листал журналы. Наконец кухню заполнил аппетитный аромат готовых тостов, и Патрушев плотоядно повел носом. Собственно, состоявшаяся между ним и Аней разборка несколько присушила его желание, но, выпив бокал вина и закусив бутербродами, он воспрял духом.

У Ани тоже заблестели глаза, и возникло некое напряжение в лобке. Она заерзала на стуле, и Патрушев, который уже по одному взгляду научился определять ее состояние, понял, что пора переходить к делу.

И он перешел. Разумеется, он делал все, как обычно.

Патрушев и Анна в течение где-то часов двух наслаждались друг другом, но Андрей в тот вечер все же был немного вял, чувствуя, что что-то не так. А Анна после этой встречи решила окончательно порвать с ним.

— Это была ваша последняя встреча? — спросила Лариса.

— Да, последняя интимная встреча, — уточнил Патрушев. — Потом я узнал, что она, оказывается, действительно собиралась тогда на свидание, а позднее понял, что с Аткарским. Но интуиция меня не обманула.

— А как ты сам познакомился с Аткарским? — спросила Лариса. — Ведь насколько я поняла, ты был его учеником?

— Да. Эта история началась три месяца назад.

Патрушев закурил очередную сигарету и начал вспоминать…

…В тот вечер он пребывал в обычном для него состоянии безденежья и связанного с этим душевного дискомфорта. Только что он провел астрологический сеанс с некоей журналисткой Машей, которая заплатила ему сто рублей.

Для Патрушева сотенная эта была весьма и весьма кстати. Холодильник его был почти что девственно пуст. Он уже мечтал о том, что завтра придет Аня Давыдова и принесет что-нибудь поесть. А так — эта сторублевка позволяла ему не ждать милостей от завтрашнего дня и поесть уже сегодня.

Патрушев подрабатывал еще в местном еженедельнике «Терапия», где вел колонку астролога. Но этого едва ли хватило на жизнь — ему платили там около тысячи рублей в месяц. Кроме всего прочего, зарплату задерживали, и даже этих жалких грошей ему приходилось ждать там по месяцу с лишним.

Он еще не знал, что вечер сулит ему перемены в жизни. Сама судьба в образе бесшабашного друга Димы Филимонова позвонила ему в дверь.

— А, это ты, Диман, заходи! — вполне радушно приветствовал его Патрушев, который после того, как получил сотню, заметно повеселел.

Дмитрий Филимонов, старый приятель Патрушева, занимался установкой систем сигнализации и, в отличие от Андрея, был человеком земным, практичным и правильным. Он звезд с неба не хватал, зарабатывал около пяти тысяч в месяц, что для провинциального Тарасова считалось весьма приличным. Патрушев же по сравнению с ним выглядел просто нищим.

— Я чувствую, что ты, Андрюха, меня ждал, шумно произнес Филимонов, входя в прихожую. Какие у тебя планы на сегодня? Может быть, пройдемся по парку, нужно ловить последние теплые деньки.

Потусуемся…

— Мы уже тусуемся, — ответил Патрушев.

— Я не понимаю тебя, Андрей! Вечно ты такой хмурый, вечно какой-то не такой… — стал ворчать Филимонов. — Ты что, мне не рад, идиот?

Патрушев осуждающе посмотрел на него.

— У меня вполне хорошее настроение, — ответил он вполне искренне.

— Интересно, как же ты выглядишь, когда оно у тебя плохое, — съязвил Дмитрий и тут же поправился, ободряюще тряся астролога за плечи:

— Ты что, я же шучу. Кстати, у меня есть информация, которая, возможно, еще больше поднимет тебе настроение.

— Кого-нибудь подцепил, она тебе надоела, и ты хочешь перекинуть ее мне? — стал угадывать Патрушев.

— У тебя дар провидца, — улыбка не сходила с лица Филимонова. — Я недавно познакомился с весьма интересным сексуальным объектом.

Он прошел в гостиную, по-хозяйски уселся на диван и нажал пульт телевизора. При этом было непонятно, зачем он это сделал, так как смотреть телевизор все равно не собирался.

• Предыдущая
• 11/34
• Следующая