Маска резидента - Ильин Андрей - Страница 14

• Предыдущая
• 14/63
• Следующая

Я выиграл в единоборстве с бандитами и тем проиграл — вчистую. Я допустил самый крамольный из всех возможных для спеца проступков — возжелал жить любой ценой. Я думал о жизни, а не о сохранении Тайны. Если Контора об этом узнает, я буду строго наказан, даже за мысленный допуск такого.

Я расслабился. Я унесся в фантазиях непозволительно далеко. Стоп. Теперь без ошибок. Забыть о жизни, забыть о придуманных планах спасения! Теперь только в рамках разыгрываемой роли. Я туп, неразвит, до безумия опасаюсь за свою жизнь и в то же время совершенно не умею ее защищать. Я обреченный на умирание обыватель. При приближении смерти, как бы мне это ни было противно, я буду плакать, молить о пощаде, лизать сапоги палачей, а если они надумают меня избить, напрягу всю волю, чтобы не ответить инстинктивно на удар встречной смертельной атакой. Я позволю себя колотить, как только они пожелают: выбивать зубы, ломать ребра, отбивать внутренности. Я позволю с живого сдирать с себя кожу и в конечном итоге убить, но даже в последнее мгновение жизни не разрешу себе отступить от утвержденного мною образа. Только в одном случае я могу позволить себе выказать свои навыки — если впоследствии о них некому будет рассказывать!

Теперь только так! Шаг вправо, шаг влево — считать предательством!

Весь следующий день мужики продолжали, но уже более вяло, строить планы спасения. Они изошли на пустопорожнюю болтовню, не оставив сил на дело. Они проиграли, не начав борьбу. Вместе с ними фантазировал на заданную тему и я, понимая лучше, чем кто-либо, какую несусветную чушь несу.

К вечеру люк распахнулся.

— Эй, в трюме, живы еще? — раздался радостный голос сверху. — Хотите о себе радио послушать?

Просунули внутрь приемник: «...захваченных в качестве заложников. Милиция ведет расследование. Всех, кто может сообщить о местонахождении похищенных людей или дать любую другую информацию относительно данного дела, просим звонить по телефону 02...»

— Ну что, слышали? Вы теперь знаменитые! Радости от свалившейся вдруг на их головы славы никто не ощутил.

— Лучше бы жрать дали, — раздался голос.

— А жрать заложникам не положено!

— Эй, ты, «шестерка», — прервал пустую болтовню командир, — передай своим начальникам, чтобы они дали еды, воды и отвели женщин на оправку. Иначе...

А что иначе? Что, кроме угроз, могли обещать наглухо запертые в трюме люди?

— А пулю в лоб не желаешь? — психанул на «шестерку» охранник. — Ну-ка подойди к свету!

— Я сказал — воды! — не испугался командир. Он не был профессионалом, но в трусости его обвинить было нельзя.

— На дне трюма лужи есть. Вам хватит! — Люк захлопнулся.

Но через несколько часов в пожарном ведре в трюм спустили что-то напоминающее похлебку. Значит, как-то на бандитов воздействовать можно! Значит, все-таки заложники им зачем-то нужны! Будем иметь это в виду.

Следующий день принес сюрприз.

— Три человека ко мне! — скомандовал бандит, стоя над срезом люка.

— Пока вы не удовлетворите наши требования, наверх никто не поднимется! — категорически заявил командир.

— Что? Даю три минуты!

— Может, зря? Может, лучше их Не злить? — заробел кто-то.

По трюму загрохотали чужие подошвы. «Пять человек, три пистолета, автомат, обрез, еще пистолет в подмышечной кобуре, нож...» — автоматически подсчитал я. Мужики выдвинулись вперед. Бандиты действовали на удивление бездарно: спустившись, сгрудились толпой, оружие уперли в одно место, вместо того чтобы равномерно рассредоточить по людям. Автоматчика, способного держать под угрозой весь трюм, выпустили вперед, в наименее выгодную позицию, где до него можно было дотянуться одним прыжком. Они даже не оставили охранника-наблюдателя у люка! Они абсолютно уверовали в свое всесилие и не думали о безопасности. Я, чудак, разрабатывал хитроумные планы, мозги напрягал, а здесь, кажется, довольно одних кулаков! Резко шагнуть, задрать вверх ствол автомата, ударить его владельца ногой в пах, пальцами другой руки достать глаза левого соседа (он, судя по повадкам, наиболее опасен, с него и начинать), согнувшегося от боли автоматчика толкнуть на сзади стоящего бандита, прикладом и ногой одновременно выключить двух оставшихся преступников. Не тратя времени на добивание, вскарабкаться с автоматом на палубу, занять оборону. Полминуты на все про все. Даже стрелять не требуется! Но события развивались иначе, не в профессиональном русле. Когда любители противостоят любителям, неизбежна банальная драка.

— Мы требуем, — настаивал командир.

— Три человека, — угрожающе сипел главарь бандитов.

— Мы отказываемся подчиниться...

— Последний раз...

Бандиты, толкаясь рукоятками пистолетов, полезли в толпу. Ну не безумцы ли?! Для чего предназначено огнестрельное оружие, как не удерживать противника на расстоянии? А они в рукопашную прут, уравновешивая тем возможности пистолета с банальным столовым ножом. Похоже, их обучали тактике ведения боя в ближних, за танцплощадкой городского сада, кустах. Отсюда и тяга к бестолковой, стенка на стенку, потасовке. Подводит их хулиганское детство...

Истошно закричали женщины.

Ближние к бандитам мужчины, пытаясь оказать сопротивление, неумело замахали кулаками и тут же упали на колени, зажимая разбитые в кровь лица. Среди них был и я. Скучная мне досталась роль — жертвы и не умеющего за себя постоять пацифиста.

Что-то реальное успел сделать только командир. Вырвавшись вперед, он, увернувшись от тычка обреза в живот, хорошим прямым ударом в челюсть сшиб с ног самого крупного бандита. Рассвирепевший главарь ударил его пистолетом по затылку. Черту под дракой подвел выбравшийся из свалки автоматчик — длинная очередь, громоподобно прозвучавшая в замкнутом пространстве металлического трюма, оглушила и нападавших, и защищающихся. Заложники испуганно отхлынули к одной из стен.

— Падлы! Гниды вонючие! — ругался главарь бандитов, утирая кровь с разбитой губы. — Перестреляю гадов! — Рядом с ним недвижимо лежал командир.

— Ты и ты, поднимите его наверх, — приказал бандит, угрожающе поводя стволом пистолета. — Ну! — щелкнул курком.

Заложники, один из пилотов и выживший инкассатор, повиновались. Когда дело было сделано, вниз никто не спустился. Хлопнул люк. Узников стало меньше на три человека.

Вечером нам снова дали послушать радио. Переданное сообщение повергло всех в ужас.

«...тела убитых заложников были обнаружены около городской свалки после анонимного звонка в городской отдел милиции. Преступники продолжают настаивать на своих требованиях, угрожая новыми убийствами. Еще раз обращаемся к помощи населения...» Дикторша бесстрастным голосом передавала текст, от которого у всех сидящих в трюме волосы на голове поднимались по стойке «смирно».

То есть даже так! То есть трупов они не боятся! Игра идет на полном серьезе, и наши вчерашние собратья по несчастью взяты не для уборки гальюна или допроса, как мы предполагали ранее, а лишь в качестве дополнительного аргумента в затянувшемся между властями и преступниками противостоянии? Их отвели подальше и хладнокровно пристрелили лишь для того, чтобы подтвердить серьезность декларированных ранее угроз.

Мол, сказали убьем — получайте три трупа! Однажды произнесенное слово «заложник» обрело совершенно реальное для узников значение. Их взяли в залог под чужие жизни И могут затребовать в любой следующий момент. Всякая фраза в словесной перепалке вроде «Мы подтверждаем серьезность своих требований» или «Мы вынуждены поторопить события» может обернуться очередными выстрелами из пистолета в затылок. В мой в том числе!

— Послухали? — поинтересовался главарь бандитов. — Все поняли? Тогда черкните записки своим родственникам. Мы перешлем в случае чего. А еще письмецо в милицию, чтобы пошевелились. Пожалобней пишите, а то они там твердолобые, нормального языка не понимают. Складно напишете — еды дадим. Как закончите — шумните.

Теперь стало понятно, почему они так заботились о нашей информированности. Им недоставало весомого психологического фактора — коллективной мольбы о помощи.

• Предыдущая
• 14/63
• Следующая