Куб со стертыми гранями - Ильин Владимир Леонидович - Страница 18
- Предыдущая
- 18/93
- Следующая
Прохожий продолжал мяться.
— Но у меня нет с собой мелочи, — сообщил он после паузы. — И потом… Почему бы вам самому не сходить — вы все-таки хардер, лицо официальное, вам-то можно что угодно взять просто так!..
Лигуму захотелось схватить мужчину за отвороты дорогого кремового пиджака из стопроцентного хлопка и потрясти хорошенько так, чтобы у него зубы лязгнули, но он вовремя овладел собой.
— Вы умеете делать искусственное дыхание? — отрывисто спросил он мужчину с видео-очками и, не дожидаясь от него ответа, сказал: — В общем, так… Остаетесь возле больного. Если он умрет до моего возвращения — я лично займусь вашим наказанием!
Повернулся и помчался в другой конец пассажа.
Когда он вернулся, мужчина с видео-очками на лбу сидел на корточках возле неподвижного тела и брезгливо трогал пальцем грязную штанину лежащего. Увидев хардера, он распрямился и с вызовом сказал:
— Я сделал всё, что мог, поверьте, хардер!.. У меня и свидетели имеются, — и он указал подбородком на стайку молоденьких девушек, жадно лизавших пушистые кубики мороженого неподалеку. — Вы не сможете мне инкриминировать смерть этого субъекта… Кстати, он был в состоянии сильного алкогольного опьянения, поэтому и окочурился!
Пульса у пострадавшего уже не было. Где-то неподалеку послышались истошные гудки амбуланции, которая ехала по пассажу, заполненному прохожими. Водитель то и дело сигналил, чтобы пробиться сквозь толпу праздношатающихся людей, но те и не думали уступать ему дорогу.
Лигум скрипнул зубами и, ничего не видя, быстрыми шагами пошел прочь. Выйдя из пассажа, он недоуменно огляделся, не зная, куда идти дальше, и тут обнаружил, что в кулаке у него зажат какой-то небольшой продолговатый предмет. Это был так и не пригодившийся кардиостимулятор. Хардер размахнулся и метко бросил его в зев ближайшего утилизатора отходов. Словно этот приборчик был виноват в происходившем вокруг попрании моральных законов…
И тут хардера словно толкнула невидимая взрывная волна. Руки и ноги стали сразу ватными и непослушными, а в голове возникла такая сильная боль, что захотелось сжать виски ладонями и бежать куда глаза глядят подальше от этого места. Лигум так и сделал. Ноги сами его несли, словно знали, где находится то место, в котором он найдет избавление от всепроникающей, жестокой и властной боли. Они действительно знали это место — Дом Бика Гро…
Когда он уже приближался к проклятому зданию, то мельком, сквозь завесу изматывающей боли, обратил внимание на то, что редкие прохожие не обращают на него никакого внимания, словно не видят его. Возможно, так оно и было, и в этом наверняка крылся секрет того, каким образом пропавшим без вести удавалось проникнуть в Дом никем не замеченными. Если Данлор заставлял избранные им жертвы входить в Дом с помощью мощных гипноизлучателей, то он мог использовать часть излучения для того, чтобы сделать этих людей как бы невидимыми для окружающих.
И лишь, берясь за дверную ручку, Лигум спохватился: а что, если дверь и на этот раз не откроется передо мной, и я тогда просто-напросто сойду с ума от этой дикой, непрекращающейся боли — словно голову режут на мелкие кусочки тупым ножом!..
Однако, дверь послушно открылась, не издав ни звука, и оказалась она толщиной вовсе не в полтора метра, а всего с ладонь, и сделана она была не из цельной титановой плиты, а из обыкновенного спектролита — впрочем, тоже достаточно прочного.
Хардер перешагнул через порог и оказался в довольно тесном предбаннике, где имелось несколько одинаковых дверей без каких-либо поясняющих табличек или надписей. Дверь за ним мягко, но непреклонно затворилась, и боль в голове тут же исчезла, словно ее и не было. Руки и ноги вновь обрели свободу действий, и Лигум понял, что где-то в недрах дома невидимый хозяин отключил психогенераторы.
Видео— или голокамер нигде не было видно, но хардер не сомневался, что невидимый противник не спускали с него сейчас глаз. “Хардер Лигум вызывает Диспетчера”, еле слышно проговорил он, и высокочувствительный ларингофон передал его слова на миниатюрный радиомодем в комп-карде, а тот, в свою очередь, — на соответствующие серверные транспьютеры комп-центра Щита Хардеров. Вернее, должен был передать, потому что, судя по отсутствию ответа от Советников, передача эта не состоялась. Экранирующие поля, супервизор был прав. Если так, то бессмысленно и пытаться зафиксировать свои дальнейшие похождения с помощью специального регистратора…
Ну, допустим, пробормотал мысленно Лигум. А что дальше? В какую дверь мне податься?
Словно отвечая на его вопрос, прямо в воздухе перед лицом хардера полыхнула фиолетовая вспышка голотитров, и огненные буквы развернулись в бегущую строку: “Вы можете выбрать любую дверь, но помните: обратной дороги не будет”.
Дешевые трюки, подумал хардер. Неужели Данлор надеется запугать меня таким образом?
Он решительно шагнул к той двери, что была в центре. На ней не было ни ручек, ни замков, но когда Лигум подошел к ней вплотную и дотронулся до нее рукой, то рука его прошла сквозь дверь, не встретив никакой преграды.
Вот оно что. Имитация двери из завесы энергетического поля. Если силовые линии направлены снаружи вовнутрь, то обратно выйти действительно не удастся…
Лигум прошел сквозь “дверь” и очутился в мрачном коридорчике, выложенным как бы матовыми панелями (конечно, тоже имитация). В конце коридорчика виднелись ступеньки лестницы из грубых каменных плит, уходившей наверх, слева и справа в стенах были две другие двери, представлявшие собой абсолютные копии той, которую хардер только что миновал, а в полу имелся аккуратно вырубленный проем люка, через который был виден металлический трап, уходивший вниз.
Итак, предлагается разыграть классический вариант: “вверх — вниз”, “вправо — влево”. И обратной дороги нигде наверняка тоже не будет. Что же выбрать? И есть ли во всем этом какой-то смысл, некий скрытый подтекст? Или Данлор просто хочет посмотреть, как я буду действовать в условиях дефицита информации?..
Предположим, путь наверх символизирует как бы восхождение к вершине, то есть стремление докопаться до истины, или Познание… Тогда что такое лестница, ведущая вниз? Намек на подверженность низменным страстям и порокам, присущим человеку от природы? Ну, а уж двери, левая и правая, — вообще какая-то сложная загадка… Хотя, постой, постой… Помнится, у православных христиан раньше бытовало мнение, что левая рука — ближе к сердцу, следовательно, это путь к чувственному восприятию, эмпатии, а правая по этой же концепции должна означать силу разума, рациональные методы познания истины… А может, это как те надписи на могильном камне в древнерусской сказке про Илью-Муромца? “Налево пойдешь — жену потеряешь, направо — коня, а прямо — не сносить тебе самому головы”… М-да. Остается только испугаться как следует, достать свой надежный “зевс” из подмышечной кобуры и двинуться напролом, поводя стволом из стороны в сторону, дабы в случае чего шарахнуть без особых раздумий двадцатимегавольтным разрядом в упор по какому-нибудь жуткому монстру, каковой, несомненно, встретится в лабиринтах этого уютного домика!..
В ушах появилась какая-то странная резь, нарастающая с каждой секундой, и Лигум понял, что его подталкивают к действиям. Что-нибудь вроде ультразвукового излучения с растущей мощностью, от которого секунд через десять лопнут барабанные перепонки, а через полминуты произойдет кровоизлияние в мозг…
Оружие он все-таки доставать пока не стал. Прошел по коридору до самого конца, заглянув по дороге в проем люка (ничего не видно, кромешная тьма внизу), и стал подниматься по ступенькам лестницы. Резь в ушах тут же прекратилась.
Подниматься пришлось не слишком высоко, всего Лигум насчитал двадцать две каменных ступени. Символ был довольно прозрачным, если учесть, какой век был на исходе. Конечно, если это вообще был символ…
Однако, вопреки представлениям хардера о Познании, лестница завершилась не сияющими вершинами информационных массивов, а тривиально-скучной квадратной площадкой, по обе стороны которой располагались еще две двери. Разница была лишь в том, что они охранялись. Перед каждой из этих дверей, широко расставив ноги и закутавшись в широкий, испанского типа, плащ с капюшоном, в прорези которого посверкивали лишь белки глаз, торчала неподвижная человеческая фигура. Охранник у левой двери был в багрово-красном плаще, у правой — в ярко-синем, как весеннее небо, балахоне.
- Предыдущая
- 18/93
- Следующая
