На пути к войне - Ингрид Чарльз - Страница 21

• Предыдущая
• 21/61
• Следующая

Палатон отвернулся.

— Малаки, не подписывай себе смертный приговор, беря меня в свидетели. Я не хочу отвечать за это.

— Но ты обязан! Именно ты разбудил нас. Видит Бог, я пытался… но только твоя просьба дошла до их сознания и побудила их совершить все возможное, каким бы незначительным ни казался их поступок в то время. Я постоянно говорил им, что надежный песчаный берег составляют мириады песчинок — но только ты смог собрать их здесь. Зачем же отпускать их? Зачем позволить им вновь разойтись?

— Потому, что я не могу принять на себя эту ответственность! Малаки… — Палатон вскочил на ноги, не в силах сдержаться. — Я не могу!

— Чоя, рожденный в Доме и не чуждый совести! — Малаки пристально оглядел его. — Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу такую редкость. Я попрошу о терпении, посоветую им уйти. Но я не стану принуждать их, не стану давать пустые обещания. Пусть вот это останется на твоей совести. Осчастливь их или разочаруй, Палатон. Ты волен поступить как знаешь, — он тяжело поднялся и криво улыбнулся. — Я выйду через сад.

Он мотнул головой в сторону ворот под аркой. Как только Малаки вышел, солнечный свет внезапно затопил сад, как будто Малаки, подобно высоким стенам дворца, мешал ему.

Палатон застыл, пытаясь сдержать нахлынувшие чувства. Что делать, если Заблудшие не разойдутся? Сможет ли он вынести тяжесть очередного кровопролития, события, которого Малаки ждет только, чтобы заслужить славу мученика?

Если бы он мог обратиться к кому-нибудь еще… тому, кто смог бы объединить всех чоя… но церковь предпочитала занимать нейтральную позицию. Ринди, конечно, прислушался бы к его словам. Палатон обнаружил, что стоит со стиснутыми кулаками. Он заставил себя разжать пальцы и оглядел сад. На него отовсюду смотрели глаза цветов самых разных оттенков. На мгновение он задумался, какие чоя первыми посадили эти цветы несколько веков назад, и эта краткая мысль принесла утешение. Они выжили; единственное, что понадобилось им — достаточно прочная ограда.

За воротами бледно-серые стены древней крепости, выглядевшие, как известковые утесы в старом и заброшенном каньоне, обступили его со всех сторон. В этой части дворца царила тишина, здесь не был слышен тот шум, который заполнял площадь перед главным входом. Малаки почувствовал движение в тени у дальней стены прежде, чем заметил его углом глаза. Тем не менее он приостановился и напрягся, готовый к борьбе, если это понадобится. Он успокоился, только когда Йорана легким шагом подошла к нему.

— Я так и знал, что увижу тебя здесь, — произнес глава округа Данби.

— Я не осмелилась разочаровать тебя, — ответила Йорана. Она высоко держала голову, ее густые бронзовые волосы величественно ниспадали на спину. Одним взглядом Малаки успел охватить ее мундир и нашивку члена кабинета; в ее голосах и глазах слышалась усталость. — Чего же ты хочешь от меня?

— Я? — насмешливо переспросил Малаки. — Неужели мне позволено распоряжаться чоя из Дома, к тому же входящей в кабинет?

Она круто повернулась, чтобы уйти. Малаки удержал ее за плечо.

— Подожди, чоя! Возьми себя в руки! Йорана сжала губы и коротко отозвалась.

— Меня ждут дела.

— Да, да… — голоса Малаки прозвучали слишком многозначительно. — Неужели ты так быстро забыла прежних знакомых? Неужели совсем недавно ты была одной из нас, надеялась пройти испытание и попасть в Дом?

— Совсем недавно, — напряженно повторила Йорана, и ее тело напряглось, как у птицы, балансирующей на гибкой ветке.

— Таких успехов я не ожидал. Но я явился сюда не за тем, чтобы критиковать тебя, Йори — я только напоминаю, что ты вполне можешь получить все, чего добиваешься. Кровь Палатона отлично сочетается с твоей, и более того — он сможет воспользоваться политической властью, которую даст ему твое положение. Ты составишь ему хорошую пару. Неужели ты не пыталась убедить его в этом?

— Он был в изгнании. Уголок рта Малаки дернулся.

— Об этом мне известно. Подбородок Йораны дрогнул.

— Он видит меня. Он знает, что я рядом.

— Лучшего времени, чем сейчас, у вас не будет… Палатон получит огненное крещение в отсутствие Паншинеа. Ты можешь помочь ему укрепить положение. И сможешь утешить его в беде, — голоса Малаки слегка задрожали. — Я бы не отказался от такого утешения.

Йорана съежилась. Ее глаза блеснули, когда она вновь подняла голову.

— Не для того я добивалась успеха, чтобы ты приказывал мне!

— Я никогда и не пытался приказывать. Чо в опасности. Ей необходима могущественная власть двух чоя. И я хотел бы, чтобы одной из них стала ты, — золотистые глаза Малаки стали суровыми. — Твоя жизнь когда-то была в моих руках. Я вырастил тебя. Несмотря на дар, ты по-прежнему была бы одной из нас — если бы не я.

Йорана покорно ответила:

— Я ничего не забыла. Ты вытащил меня из реки и дал мне жизнь. Ты отослал меня учиться в Ниниот. Ты помог мне пройти испытания. Незачем думать, что я забыла о твоей помощи, — ее глаза внезапно увлажнились. — О, Боже, Малаки — я люблю его! Если бы он попросил, я с радостью отдала бы за него жизнь!

— Попроси его дать тебе будущее. Йорана отвернулась и вытерла слезы со щек.

— Я уже просила его об этом, несколько лет назад. Он отказался. Я не могу просить снова.

— Но если он отказался дать тебе будущее, возьми его сама. Роди от него ребенка и уезжай. Мы приютим тебя. Может быть, твой ребенок станет тем, кого мы ждем — Вестником Преображения.

— Нет, — покачала головой Йорана. — Даже не проси меня об этом.

Малаки протянул руку и взял ее за запястье. Этот захват был таким внезапным, что Йорана испуганно отшатнулась и принялась вырываться.

— Есть снадобья…

— Нет! Я не смогу!

— Скажи лишь слово, и я все приготовлю.

— Нет! — Слезы покатились из ее глаз, как летний ливень. Она вырывалась из рук Малаки.

— Сообщи мне, когда будешь готова, — твердо повторил глава Данби. — Мы подождем.

Он неожиданно отпустил ее и пошел прочь по садовой дорожке, солнечные лучи поблескивали в его темной гриве волос.

Йорана поднесла руку к губам и попыталась сдержать дрожь.

— Боже… — с трудом выдохнула она, — лучше бы я утонула!

ррРаск нетерпеливо ждал появления ГНаска и его спутника-человека в приемном зале. Посланник выразил желание побеседовать с ним, но командующий флотом знал, что единственный неверный шаг в беседе со старшим может грозить великими бедами. ГНаск был тщеславен, и если бы ррРаску удалось точно спланировать свои действия, он смог бы ухватиться за хвост кометы. На большее он не рассчитывал. Пусть ГНаск справляется с остальными делами сам. Абдрелики охотились друг на друга точно так же, как на другую добычу. ррРаск хорошо знал склонности своего народа и гордился ими. Только так и следовало поступать народу абдреликов. Сентиментальность им ни к чему. У них почти нет слабостей.

Единственное, чего им не хватало, чтобы продолжать завоевывать планеты — тезарианского устройства, черного таинственного ящика, которым пользовались чоя. Обычные достижения техники абдреликов оставляли желать лучшего, но десятилетия попыток разузнать устройство загадочного аппарата и принцип его работы не привели ни к чему. Этот черный ящик на вид казался совсем простым. Он дополнял стандартный пульт управления. Но ррРаск подозревал, что все дело в том, каким образом используют его чоя.

Он в нетерпении топнул огромной ступней. Его кожа зудела. Ему пришлось проститься с симбионтом во время полетов, а различные противогрибковые мази никогда не давали такого эффекта в очищении кожи, как постоянно работающий симбионт. Сейчас, в этой искусственной атмосфере, его плоть ныла, а кожа зудела под формой на шее, в подмышках, на талии и коленях. Он боролся с желанием яростно почесаться — от головы до ног.

Дальняя дверь отворилась, и показалась внушительная, но грациозная фигура ГНаска. ррРаск весь обратился во внимание. Посланник взял с собой своего тарша. Симбионт сидел на морщинистой шее ГНаска, вращая своими глазами на длинных стебельках. Тарш служил таким же проводником чувств ГНаска, как и его гудящий голос.

• Предыдущая
• 21/61
• Следующая