Сын цирка - Ирвинг Джон - Страница 158
- Предыдущая
- 158/183
- Следующая
— «Мы выпьем кружку доброго вина! » — орал мистер Баннерджи.
Мистер Сетна отметил, что на танцевальной площадке мистер и миссис Дарувалла были самой элегантной парой. Супруги Сорабджи танцевали нервно, поскольку не отваживались отвести взгляд от своей дочери. Бедную Эми привезли из Англии, где она себя не очень хорошо вела. Ее родители подозревали, что она посещала излишне много вечеринок, и до них дошли слухи о склонности дочери к амурным делам с пожилыми мужчинами. В университете она почему-то не крутила любовь со студентами-одногодками, а бросилась, сломя голову, к женатому профессору. Слава Господу, что он не воспользовался ее слабостью! Теперь у них сердце обливается кровью, когда они видели, что молодая девочка танцует с Дхаром. Из огня да в полымя! Так думала миссис Сорабджи, ощущая неловкость оттого, что как близкий друг семьи Дарувалла она не может высказать им свое мнение об Инспекторе Дхаре.
— Вы знаете, что в Англии можно посмотреть кассеты видеофильмов с вашим участием? — говорила Эми актеру.
— Неужели? — ответил он.
— Однажды мы присутствовали на дегустации вин и взяли напрокат ваш фильм. Люди, которые не жили в Бомбее, не знают, как к ним относиться. Им фильмы кажутся весьма необычными.
— Да, и мне тоже, — подхватил актер, и Эми весело засмеялась. Дхар подумал, что эта девчонка легкодоступна, и пожалел ее родителей.
— Там много музыки, перемешанной со всеми этими убийствами, — продолжала объяснять Эми Сорабджи.
— Не забывайте о вмешательстве сверхестественных сил, — заметил актер.
— Да. И сколько в фильмах женщин! Целая куча женщин, — поделилась своим наблюдением Эми. — Где вы их собрали?
— Собрал, — только и сказал Дхар.
— «Мы выпьем кружку доброго вина за счастье прошлых дней!» — ревели танцевавшие старики не хуже ослов.
— Больше всего мне нравится фильм «Инспектор Дхар и убийца „девочек в клетке“». Он самый сексуальный, — кокетничала Эми Сорабджи.
— У меня нет самого любимого фильма, — поделился с ней секретом актер.
Дхар предположил, что девушке чуть больше двадцати лет. Ему нравилось, как она его развлекала, однако девушка постоянно глазела на его губу и это его раздражало.
— Что случилось с вашей губой? — наконец прошептала она свой вопрос. Лицо у нее, хотя и детское, было при этом хитрым и заговорщическим.
— Когда погас свет, я наткнулся на стену, — пояснил Дхар.
— Думаю, это сделала та ужасная женщина. Похоже, она вас укусила! — осмелилась сказать Эми.
Джон Д продолжал танцевать. Поскольку губа распухла, он даже не смог усмехнуться.
— Вы знаете, все считают ее ужасной особой. А кто та первая женщина, с которой вы танцевали? Которая уже ушла? — спросила его девушка.
— Она танцовщица в стриптизе, — ответил Инспектор Дхар.
— Не может быть! — воскликнула Эми.
— Совершенно точно, — подтвердил Джон Д.
— А эта леди-блондинка? Я подумала, что она вот-вот заплачет, — продолжала допрос девушка.
— Она моя старая подружка, — ответил актер. Дхар уже устал от девчонки. В представлении этой молодой особы интимные отношения с актером состояли в том, что он должен был отвечать на все ее вопросы.
Джон Д подумал, что Вайнод уже стоит перед клубом. Карлик непременно должен возвратиться после того, как отвез Мюриэл в «Мокрое кабаре». Больше всего Дхар хотел лечь спать. Один. Кроме того, следовало еще приложить лед к губе и извиниться перед Фаруком. Со стороны актера было не очень вежливо говорить, что подготовка к «половому успокоению» миссис Догар это «не цирковое представление». Джон Д слишком хорошо знал, что такое цирк для доктора. Допустим, можно было бы тогда сказать, что подготовка к общению с Рахулом не похожа на пикник. А теперь рядом с ним эта ненасытная Эми Сорабджи, которая хочет ввергнуть его (а заодно и себя) в какие-нибудь ненужные неприятности. Актер подумал, что самая пора смываться.
В этот момент Эми быстро взглянула через плечо Дхара, чтобы точно определить, где находятся ее родители. Троица ветхих членов клуба заслонила их от Эми: мистер Баннерджи пытался одновременно танцевать со своей женой и вдовой мистера Нала. Эми решила воспользоваться этим моментом бесконтрольности, поскольку она знала, что лишь на краткий миг вырвалась из-под пристальных родительских глаз. Она легонько дотронулась губами до щеки актера, после чего едва слышно прошептала:
— Я могу поцеловать эту губу и вылечить ее! Джон Д продолжал невозмутимо танцевать. Это задело Эми и заставило ее действовать более определенно и откровенно.
— Я предпочитаю зрелых мужчин, — произнесла девушка.
— Неужели? — протянул популярный актер кино. — Ну, я тоже… предпочитаю более зрелых мужчин.
От одной этой фразы глупая девчонка сразу отрезвела. Такой прием всегда приводил к нужным результатам. По крайней мере. Инспектор Дхар смог спокойно смыться.
25. ДЕНЬ ЮБИЛЕЯ
Первое января 1990 года пришлось на понедельник. В колледже Святого Игнатия этот день был юбилейным, поскольку миссия вступила в свой 126-ой год работы. На чаепитие получили приглашения представители высшего света, желавшие поздравить миссию, и это мероприятие полагали перевести в легкий ужин. По плану после него предусматривалась поздняя месса, где решено было представить Мартина Миллса католической общине Бомбея. Нужно ли говорить, что отец Джулиан и отец Сесил очень расстроились, увидев своего будущего священника в таком ужасном состоянии. Предыдущей ночью Мартин испугал брата Габриэля, который принял его, с размотавшимися и окровавленными бинтами, за блуждающего призрака убитого в прошлом иезуита, за какую-то бедную душу, которую вначале пытали, а затем уничтожили.
Немного раньше в эту же самую ночь фанатик потребовал от отца Сесила, чтобы тот принял его исповедь. Отец Сесил так устал от хлопот, что заснул прежде, чем дал Мартину отпущение грехов. Исповеди Миллса конца не было, и отец Сесил, сонно клюя носом, даже не осознал ее сути. Старый священник успел только удивиться тому, что Мартин Миллс собрался вместить в исповедь всю свою жизнь.
Он начал со своих разочарований времен первых курсов колледжа Святого Алоиза в штате Массачусетс. Голос будущего священника звучал настойчиво, и отец Сесил постарался слушать внимательно. Однако Миллс обнаружил горячее стремление винить во всем самого себя, и несчастный священник вскоре почувствовал ненужность собственного участия в выслушивании исповеди. Например, Мартин рассказывал, что во время пребывания в колледже Святого Алоиза его нисколько не поразило, что в массачусетский колледж привезли священную руку святого Франциска Ксавьера. А это ведь значительное событие в духовной жизни. Впрочем, отец Сесил полагал, что подобная реакция не настолько уж плоха.
Известный в церковном мире отец Терри Финни был тем человеком, который носил отрубленную руку святого. Он самоотверженно осуществлял перевозку золотого ящика с этой реликвией по всему миру. Мартин признался, что ему священная рука показалась всего лишь костями чьей-то конечности под стеклом. Мартин заметил, что она была похожа на частично обглоданные объедки, кем-то оставленные на тарелке. Будущий священник лишь теперь осмелился признаться в таких богохульных мыслях, однако к этому моменту отец Сесил окончательно уснул.
На этом исповедь не окончилась. Мартина тяготило, что понадобились годы, чтобы решилась проблема обращения на него милости Господней. Будущий священник иногда чувствовал, что он старается не думать об этой милости. Престарелому отцу Сесилу хорошо было бы послушать эти мысли, поскольку Мартин Миллс в опасной степени преисполнялся сомнениями. И эта исповедь в конце концов приведет к тому, что у Мартина сохранится такое же недовольство самим собой, какое одолело его во время поездки в цирк и возвращения оттуда.
Будущий священник признался еще в одной вине: он больше любил мальчика-калеку, чем девочку-проститутку. Отвращение к проституции вызвало его отстраненность от того, какой станет будущая судьба девочки. Кроме того, доктор Дарувалла спровоцировал иезуита на опасную тему о гомосексуализме Мартину было стыдно за то, как он отвечал доктору — с интеллектуальным превосходством и высокомерием. На этом признании отец Сесил заснул настолько крепко, что не проснулся, даже склонившись вперед в исповедальной комнатке. Нос его провалился сквозь материал перегородки, и Мартин Миллс неожиданно его увидел.
- Предыдущая
- 158/183
- Следующая