Мистификация - Ирвинг Клиффорд - Страница 33
- Предыдущая
- 33/99
- Следующая
– Приводи и его.
После ланча мы поехали в дом приятеля моей тети, особняк стоимостью в четверть миллиона долларов, безупречный как снаружи, так и изнутри. Он был призван отражать статус владельца: богато украшен декоратором со склонностью к эклектике и стерилен, как десерт с глянцевой открытки. Нас провели по дому, показали каждую комнату. Все вокруг пронизывала неопределенная атмосфера скуки и печали, а тетя с гордостью демонстрировала нам признаки благополучия: управляемые ногами полки в ванной, чтобы не нагибаться за дезодорантом; спальня хозяев дома, устланная одеялами с электрическим подогревом; магнитофон с реверсом, проигрывавший обе стороны кассеты автоматически; вид на поле для игры в гольф. Я подумал об Эдит, о нашем разваливающемся старом finca, окруженном кактусами и миндальными деревьями, и на меня накатил острый приступ тоски по дому. Я стал практически иностранцем в той стране, где вырос, скучал по Ибице, жене, детям, возящимся в песочнице, обезьяне, а еще по своей лодке, пришвартованной у пристани клуба "Нотико".
– Мило, – сказал я, стараясь подбавить в голос хоть каплю энтузиазма. – Красиво... – И посмотрел на часы: – Боюсь, нам уже надо уходить.
– О, Клифф! – воскликнула Биб. – Совсем вылетело из головы. Стэнли Мейер сейчас в городе, навещает родственников. Он всегда спрашивает о тебе. Может, заедешь к нему?
И снова на меня накатило прошлое: Калифорния, начало 1960-х. Я был беден, но все, что я приносил на телестудию, было или слишком хорошо, или слишком банально для общего потребления. Стэнли Мейеру нравилась моя проза, он постоянно желал мне только хорошего, так что мы подружились. Он выпустил фильм под названием "Невод" и женился на дочери владельца студии "Юниверсал". Привозил нам в Венецию пакеты с едой: бурбон, стейки из мяса его собственных бычков, пасущихся в долине Сан-Фернандо, и дрова гикори, которые, как он говорил, были просто необходимы для идеальной прожарки мяса в камине. Биб и еще несколько моих друзей предупреждали, что у Стэнли есть, если можно так сказать, тенденция использовать людей, но я ответил:
– Не верю. Со мной он никогда так не поступит.
В конце концов, когда я был совсем на мели, Стэнли попросил меня написать сценарий для низкобюджетного вестерна "Кавалерист". Я работал над этим проектом около месяца. По поводу оплаты Стэнли выражался крайне осторожно, говоря в общих терминах о "сумме, превышающей минимальный гонорар гильдии сценаристов", и вечно ссылаясь на "своего партнера, который заведует всеми финансовыми вопросами". Развязка наступила, когда однажды Мейер позвонил мне и попросил срочно подписать бумаги на передачу всех авторских прав, рассказав какую-то запутанную историю о регистрации главной идеи. Я ответил, что не получил за работу ни цента, но Стэнли меня успокоил: "Парень, чек уже выслали тебе по почте". Обрадованный, я все подписал. Три дня спустя пришел чек на сто долларов, к нему была прикреплена форма, согласно которой получатель обязывался заплатить с вознаграждения подоходный налог.
Я рассказал эту историю Биб и Дику, а тетя ответила:
– А я тебе говорила об этом в свое время. Говорила, что это за человек.
– Тогда зачем мне видеться с ним здесь, в Палм-Спрингс?
– Ты ему нравишься, и он постоянно спрашивает о тебе.
– Разумеется, я ему нравлюсь: он обвел меня вокруг пальца, а я даже не пожаловался.
Но Биб настаивала на своем, и в конце концов пришлось уступить; все это было так давно, что уже не имело значения, к тому же мне всегда нравилась жена Стэнли, Додо. Определенную роль в моем решении сыграло тщеславие. В последнюю нашу встречу со Стэнли я был в совершенно беспомощном состоянии, пытался свести концы с концами в Голливуде, где к писателям относятся как к статистам, пока они не напишут бестселлер или не изобретут формулу, с помощью которой пережеванное пюре обретает лоск оригинальности. Как мальчишка, я хотел показать ему, что сумел выбраться из мира, где платят сто долларов за сценарий.
На машине Биб мы добрались до дома тещи Стэнли уже часам к пяти, позвонили в звонок, но нам никто не ответил.
– Вот и все, – резюмировал я. – Поехали отсюда.
– Пойду проверю заднюю дверь. – Биб исчезла за углом, а спустя несколько секунд мы услышали голоса.
Стэнли только что закончил разминку на одном из своих теннисных кортов и приветствовал нас, лежа в солярии на заднем дворе. Постаревший и какой-то встревоженный, но как всегда любезный, он прожурчал слова приветствия мне и Дику, одной рукой утирая пот со лба полотенцем, другой подтягивая к себе пару теннисных шорт.
– Рад тебя видеть, – не замедлил рассыпаться он в любезностях, и мы в паре предложений обменялись краткими историями успехов за последние семь лет.
Я показал ему, как и любому другому знакомому, фотографии Эдит и детей. Выпили пива, а затем я начал искать подходящий повод для отъезда.
– Ну пожалуйста, останьтесь, – заныл Стэнли. – Вы еще не осмотрели дом.
В Южной Калифорнии пройтись по дому со словоохотливым хозяином – непременное условие визита, но я отбрыкался:
– Уже осмотрел. Замечательный дом, Стэнли...
– Да уж, – его голос звенел от гордости, – от Фрэнка Синатры нас отделяет всего лишь один проезд. Вот как раз сегодня утром Фрэнки забросил мяч на нашу территорию, прямо вот сюда. Он играл раунд со Спиро Агнью...
– Ну и как нынче поживает старина Спиро? – спросил я.
– О, замечательно! Я перекинулся с ним парой слов. – Стэнли поднялся, держа в одной руке шорты, затем спросил, над чем я работаю в данный момент.
– Пишу книгу о четырех самых богатых людях Америки. Дик помогает мне с розысками.
– Это о ком?
– Ханте, Меллоне, Гетти и Хьюзе, – ответил я. Это была наша легенда, состряпанная с помощью "Макгро-Хилл", чтобы предотвратить возможные подозрения со стороны компании "Хьюз тул", которая, по словам Ховарда, ничего не знала о проекте "Октавио".
По лицу Стэнли пробежала ошеломленная улыбка.
– Нет, это не может быть просто совпадением! Это просто что-то! Чтобы ты работал именно... – Искры радости неожиданно заблистали в его стеклянно-голубых глазах. – Мы вас оставим на минутку, – сказал он жене и теще, а затем поманил меня и Дика за собой и привел нас в маленький кабинет, сев за стол и показав на стулья перед собой.
– Стэнли, что за таинственность? – Я посмотрел на часы.
Наклонившись вперед, он благодушно уставился на меня. Такой взгляд был мне знаком по прежним временам. Затем Стэнли улыбнулся:
– Вы слышали о человеке по имени Ной Дитрих?
– Разумеется. Он был правой рукой Ховарда Хьюза на протяжении тридцати двух лет.
– Чего вы точно не знаете, так это того, что Дитрих написал книгу о своей жизни с Хьюзом.
Я-то об этом знал из разговоров с Ральфом Грейвзом, но предпочел промолчать.
– Ной – мой друг, – преувеличенно жестикулируя, заявил Стэнли. – Сейчас ему уже за восемьдесят, здоровье пошаливает. Он хочет опубликовать книгу до того, как умрет. Ее написал "литературный негр", писатель по имени Джим Фелан, и, надо сказать, парень откровенно схалтурил. В таком виде рукопись никуда не пойдет. – Он поставил локти на стол и озарил меня своим настойчивым, решительным взглядом, выжав самую откровенную улыбку. – Думаю, именно ты сможешь привести книгу в достойный вид. Ной попросил меня найти писателя, и я думаю, что ты тот, кто нам нужен. Ты знаешь, как я в тебя верю. Ну как, не против написать автобиографию Ноя Дитриха?
Краем глаза я заметил, как Дик схватился за ручки кресла так, что у него побелели костяшки, но постарался не обращать на это внимания.
– Ну... – протянул я, стараясь тщательно подбирать слова и в то же время удержаться от смеха. – Не знаю, Стэнли. Предложение крайне заманчивое, но...
– Заманчивое? Да это же шанс, золотые горы! Хьюз сейчас – это большие деньги. Все хотят знать о нем. Я не могу тебе сказать ничего конкретного, но книга Ноя – настоящий динамит. Там, например, есть такие рассказы о Никсоне... – Он в благоговении покачал головой. – Да он может просто вылететь из Белого дома! И не забывай, впереди выборы!
- Предыдущая
- 33/99
- Следующая
