Мурзик - Исаков Дмитрий - Страница 31

• Предыдущая
• 31/47
• Следующая

Шукшин с Высоцким эмигрировали, были живы и пока здоровы.

В СССР осуществлялась программа СОИ, а США, устав нас призывать заморозить ее, вовсю искало ей противодействие.

В Чернобыле заканчивали ввод в строй шестого реактора, а в США правил второй срок Рональд Рейган.

Мы сидели с Мурзиком и слушали с открытыми ртами.

– Вот тебе последнее подтверждение моих слов, – промолвил я, обняв Мурзика. – Нам подан не просто знак, а мы фактически поставлены перед выбором: воспользоваться этой бомбой замедленного действия и разрушить этот мир или же испугаться и уничтожить эту машину. В первом случае нас ждет почет и уважение, во втором – стыд и позор. Понятно?

Мурзилка непонимающе замотала головой.

– Какая же ты бестолковая! Простые вещи не можешь осознать. В первом случае нас с уважением возьмут под белы ручки и с почетом посадят, а во втором случае мы с позором зарежем эту золотоносную курицу и со стыдом проживем остатки своих лет в этом болоте, где целоваться публично можно только на собственной свадьбе под крики «горько», а чтобы навестить свою двоюродную маму, к несчастью проживающую в другом городе, необходимо решение Совмина.

Мурзик долго «переваривала» эти перспективы и прикидывала «Баш на баш?!» и, наконец, прикинув «хвост к носу», предложила:

– Давай вернемся домой.

Я с интересом на нее посмотрел, поразившись нетривиальности движения ее мысли.

– Каким же образом?

Мурзик достала кулон и показала его мне.

– Давай нажмем зеленый огонек. Мы его повторно не нажимали.

– И ты думаешь, мы окажемся дома? – засомневался я.

– Может быть… – нерешительно прозвучал ответ.

– А если мы окажемся еще в худшем мире?

– Ну, хуже уже некуда! – решительно сказала она, видимо намекая на невозможность здесь целоваться вдоволь в любое время суток и в произвольном месте дислокации.

– Нет, – твердо сказал я, – я на это не могу решиться.

– Слабо?

– Слабо! – подтвердил я. – Мы оставим этот вариант на «худой конец». Я думаю, что тот, кто организовал это шоу, ждет от нас решительных и конструктивных действий, а возврат домой в свете проведения вышеназванного эксперимента несет в себе обструкционистские тенденции!

– Ты вещаешь как газета «Правда»!

– Я не вещаю, а констатирую!

– И что ты предлагаешь?

– Понимаешь, решать придется только тебе, а я буду именно предлагать варианты решений.

– Давай, валяй, предлагай, злобный Димик.

Я поставил на землю приемник и закурил.

– Эта адская машина позволяет в течение восьмичасового рабочего дня выпускать примерно восемьсот супермикросхем, если каждую из них продавать хотя бы за червонец, это будет семь тысяч рублей чистой прибыли. На каждый вложенный в дело рубль будет девять рублей дохода! Это при условии продажи по минимальной цене, заметь.

– И где ты собираешься взять столько микросхем?

– Хороший вопрос, – сказал я и затушил окурок. – Где взять, где взять? Купить!

– Где купить?

– Еще лучше вопрос. У «Пионера».

– А ты уверен, что здесь поощряется воровство?

– Возможно, ты права, что несуны здесь не в фаворе. Значит надо купить их официально в неликвидах.

– А кто их тебе продаст?

– Тоже верно. Есть магазины радиодеталей, вот через них и закупить на заводах большие партии микросхем. К тому же, как я понял из инструкции, годятся совсем бракованные, лишь бы был корпус с полупроводниковым кристаллом внутри, и нам такую продукцию на любом заводе-изготовителе продадут и еще спасибо скажут.

– Допустим, – продолжила допрос Мурзик, – но кто этим займется? Уж не ты ли сам собираешься мотаться по стране при существующей пропускной системе?

– Правильно. Меня тут же загребут. Но ты забыла, что здесь должен существовать другой Димик, которому сейчас двадцать один год и на все наплевать.

– Ты хочешь сказать, что ты его уговоришь смотаться?

– Конечно же нет. Он, я в этом уверен, никуда не собирается сматываться, но он будет не против заработать на этом немного денег, и потом у него есть кое-какие друзья.

– Ну, предположим, друзья ему помогут…

– Не предположим, а я уверен, что друзья ему помогут.

– Но за какие деньги они купят эти микросхемы?

– Одна микросхема стоит 50 копеек, а у нас с тобой в чемоданах лежит двадцать тысяч рублей.

– Девятнадцать тысяч девятьсот семьдесят пять рублей!

– А куда делся четвертной?

– Я купила «Шанель № 5».

– Транжирка!

– Гнус!

– Продолжаем разговор. На наши «чемоданные» можно купить сорок тысяч микросхем и продать их оптом за четыреста тысяч.

– А кто их купит?

– Любая радиомастерская, понемногу, конечно!

– А дальше что?

– Дальше наш юный Димик положит в кубышку двести тысяч, а на остальные закупит четыреста тысяч микросхем.

– И продаст их за четыре миллиона.

– Ага!

– И его не загребут?

Я почесал правой рукой левое ухо через макушку и с неохотой признал, что Мурзилка иногда бывает не в меру прозорливой.

– Ну, мы еще более детально рассмотрим операцию по сбыту микросхем.

– Ладно, предположим все пройдет нормально, он заработает кучу денег и получится, что вся эта затея с нашими мытарствами была организована только за этим?

– Да нет! Микросхемы пустят в дело, то есть вставят в телевизоры и в приемники, и народ узнает правду.

– И что дальше?

– Эпоха гласности! Плюрализм мнений!

– Пять лет каторги с конфискацией имущества!

– Да ладно тебе. Всех не пересажаешь. А потом достаточно выпустить этого джина из бутылки – и процесс станет необратимым.

– Мы его из бутылки, а нас в Бутырку?!

– А мы на кнопочку, да на зеленую.

– А из кулона выскочит птичка и скажет нам «Ку-ку».

– Ну, я так не играю. Мы все сделали по сценарию и нам за это «ку-ку?» А потом, нам ведь никто не может помешать смотаться отсюдова сразу же после того, как мы передадим ему приемник.

– Ага! Мы ему его отдадим, проинструктируем, кулон не сработает, и мы останемся здесь без денег и без приемничка.

– А мы его у него заберем обратно.

– Так он тебе и отдаст.

– Ну, тогда он с нами поделится деньгами.

– Это ты-то поделишься?

– Вот это я могу точно гарантировать, что деньгами он с нами поделиться. Я его знаю.

– Хоть это-то утешает! – грустно вздохнула Мурзилка.

– Ну как ты, согласна с моим планом? – спросил ее я.

– Можно попробовать, только не надо спешить и надо все еще раз продумать поточней.

– Маленькая, – с умилением произнес я, – я всегда подозревал, что под истинно ангельским и непорочным твоим обликом скрывается настоящая аферистка.

– Гнус!

Бац! Бум! Дзинь!

К моему дому мы подъехали на такси, но вышли чуть не доезжая до него. Обойдя дворами, мы подошли с тыльной стороны, куда выходили окна моей квартиры. По моему расчету, в это воскресное утро я должен быть дома, а мать должна была отдыхать где-нибудь на природе. Но я все же решил подстраховаться и выполнил полный комплект разведывательных манипуляций.

Войдя в скверик, мы с Мурзиком уставились на мой балкон. На балконе сидел я собственной персоной и курил козью ножку. Одет я был буднично и по-домашнему – в одних семейных трусах и даже в скверик достигал запах куримой мной махорки. Мурзик сильно сжала мою ладонь и засопела.

– Ты чего? – спросил я.

– Два Димика… – ответила мне Мурзилка, и я понял, что только сейчас она поверила, что мы на самом деле провалились во Время.

– Не боись, он тоже хороший, – успокоил ее я.

– Если он такой же хороший, как и ты, то мне страшно, – сказала Мурзилка и отпустила мою руку.

– Если я до сих пор тебя не съел, то он тоже не съест, – подбодрил ее я, а Димик на балконе смачно сплюнул вниз и начал громко с кем-то ругаться в квартире.

– Там кто-то еще есть?

– Ну, судя по ругани, это не мать. Давай, сходи и разведай, а я постою выше этажом.

• Предыдущая
• 31/47
• Следующая