Безутешные - Исигуро Кадзуо - Страница 21
- Предыдущая
- 21/123
- Следующая
Софи, казалось, призадумалась, потом наконец улыбнулась и снова подошла ко мне.
– Отлично, – сказала она, тихонько беря меня под руку. – Отлично. Сейчас уже поздно, но я пойду. Ты говоришь, мы целую вечность нигде не были вместе? Давай же проведем вечерок в свое удовольствие.
У меня отлегло от сердца – и в кинотеатре я едва удержался, чтобы не прижать Софи к себе. Софи явно это почувствовала и положила голову мне на плечо.
– Так мило с твоей стороны, – нежно проговорила она. – Не держи на меня зла.
– О чем речь? – пробормотал я, оглядывая фойе.
Впереди нас замыкавшие очередь входили в зрительный зал. Я поискал глазами билетную кассу, но она была закрыта, и у меня мелькнула мысль, что между отелем и кинематографом могла существовать особая договоренность. Во всяком случае, когда мы с Софи поспешили присоединиться к очереди, стоявший на пороге человек в зеленой униформе улыбнулся и пропустил нас вместе со всеми другими зрителями.
Зал был практически полон. Огни еще не были погашены – и многие зрители толпились в проходах, отыскивая свои места. Я тоже высматривал, где нам примоститься, но тут Софи возбужденно стиснула мне руку выше локтя.
– Давай что-нибудь возьмем, – предложила она. – Мороженое, попкорн или еще что-нибудь.
Она показала на покупателей, обступивших женщину в белом переднике, которая держала поднос со сладостями.
– Конечно, – поддакнул я. – Но нам лучше поторопиться: иначе останемся без места. Народу полно.
Мы прошли по зрительному залу вперед. Пока мы стояли в очереди, я почувствовал, как меня снова охватывает злость, – и в конце концов я даже отвернулся от Софи в сторону. Но за спиной услышал:
– Я должна быть честной. Сегодня я подошла к отелю вовсе не затем, чтобы найти вас. Я даже не знала, что вы оба окажетесь там.
– Да? – Я подался вперед, разглядывая товар.
– После того, что случилось, – продолжала Софи, – я имею в виду, когда я поняла, какой была глупой, я просто не знала, что мне делать. Потом вдруг вспомнила. О папином зимнем пальто. Я все еще не передала ему пальто.
Послышался шорох. Обернувшись, я впервые обратил внимание на большой бесформенный пакет из оберточной бумаги, который Софи несла под мышкой. Она приподняла его, но из-за тяжести долго удержать на весу не смогла.
– Глупо, – говорила она, – к чему было впадать в панику? Но, видишь ли, мне показалось, что в воздухе чувствуется зима. Я вспомнила о пальто и захотела передать его отцу как можно скорее. Упаковала пальто и вышла из дома. Потом оказалась у отеля – а вечер выдался такой мягкий. Мне стало ясно, что я зря подняла переполох, – и засомневалась: войти ли внутрь и вручить отцу пальто сегодня или же пока отложить. Так я стояла как вкопанная, уже темнело – и в конце концов поняла, что папа лег в постель. Подумала, не оставить ли груз для него у портье, но потом решила передать сама, из рук в руки. У меня даже мелькнуло в голове, не отложить ли это на неделю-другую, раз вокруг такая теплынь. И тут как раз подъехала машина, а из нее вышли ты и Борис. Вот все как есть.
– Понятно.
– Не будь этого повода, не знаю, отважилась ли бы я подойти к тебе. Но раз уж оказалась здесь, через улицу, то набрала в грудь побольше воздуха и позвонила.
– Что ж, могу только порадоваться. – Я обвел зрительный зал рукой. – В конце концов, давненько мы с тобой вот так, вместе, не заглядывали в кино.
Софи не ответила: она любовалась свертком у себя под мышкой, поглаживая его свободной рукой.
– Носить теплое еще не время, – бормотала она, обращаясь больше к пальто, чем ко мне. – Так что особенно спешить некуда. Передадим через недельку-другую.
Мы добрались до начала очереди – и Софи, шагнув вперед, вытянула шею, желая получше разглядеть, что лежит на подносе, который держала в руках продавщица без фартука.
– Что ты возьмешь? – обратилась ко мне Софи. – Мне хочется мороженого – трубочку. Нет, лучше шоколадный брикет. Вон тот.
Заглянув Софи через плечо, я увидел на подносе привычный набор мороженого и шоколадных плиток.
Но, как ни странно, все сладости были в беспорядке сдвинуты к краям подноса, а посередине гордо красовалась большая потрепанная книга. Я склонился над ней.
– Это очень полезное руководство, сэр, – торопливо заговорила продавщица. – Горячо вам его рекомендую. Наверное, мне не следовало бы продавать его здесь таким вот образом. Но управляющий не запрещает нам торговать разными личными принадлежностями – правда, при условии, что мы этим не злоупотребляем.
На суперобложке была помещена фотография улыбающегося мужчины в комбинезоне: он стоял, взобравшись на середину стремянки, с кистью в руке и зажатым под мышкой рулоном обоев. Взяв книгу в руки, я обнаружил, что переплет начал отклеиваться.
– Собственно, эта книга принадлежала моему сыну, – продолжала женщина. – Но он теперь вырос и уехал в Швецию. На прошлой неделе я окончательно разобрала его вещи. Сохранила все, что дорого как память, а остальное выбросила. Однако два-три предмета сортировке не поддались. Вот это старое руководство, сэр, вряд ли подходит для хранения в качестве сувенира: это крайне нужная книга, в ней сказано, как работать по дому – отделать комнату, выложить ванную кафелем. Обучение идет постепенно, шаг за шагом, с помощью четких схем. Помнится, сын, когда подрос, находил книгу очень полезной. Я понимаю, она слегка потрепалась, но это в самом деле очень полезная книга. Я не прошу за нее много, сэр.
– Возможно, Борису она понравится, – сказал я Софи, бегло просматривая страницы.
– О, если у вас мальчик, сэр, лучше и не придумать. Сужу про собственному опыту. Наш сын в эти годы извлек из нее массу сведений. Малярное дело, отделка кафелем – здесь вы найдете все, что угодно.
Свет качал тускнеть – и я вспомнил, что мы еще не отыскали свои места.
– Спасибо, давайте.
Женщина осыпала меня благодарностями, когда я расплатился, и мы отошли с покупками.
– Приятно, что ты позаботился о Борисе, – заметила Софи, пока мы поднимались вверх по проходу. Она приподняла хрустящий сверток и снова прижала его к себе. – Странно думать, что у папы всю прошлую зиму не было годного пальто. Носить старое ему не позволяла гордость. Погода стояла мягкая, и потому особого значения это не имело. Но эту зиму ему так не продержаться.
– Конечно же нельзя.
– Я смотрю на ситуацию трезво. Папа стареет. Это постоянно у меня в голове. Думаю, например, об его уходе на пенсию. Он стареет – и от этого никуда не денешься. – Софи тихо добавила: – Передам ему пальто через пару недель. Будет отлично.
Огни гасли – и публика притихла в ожидании. Зал еще более наполнился, и у меня мелькнула мысль, не запоздали ли мы с поиском мест. Но когда опустилась темнота, в проходе появился билетер с фонариком и указал нам на два свободных сиденья в передних рядах. Мы с Софи протиснулись к ним, мямля извинения, и уселись как раз перед началом рекламы.
Большинство роликов рекламировали различные продукты местного бизнеса: казалось, им не будет конца. Фильм начался по крайней мере полчаса спустя, и я с облегчением встретил название моей любимой классической научно-фантастической ленты «2001: Космическая Одиссея», смотреть которую мне никогда не надоедало. Едва на экране возникли впечатляющие начальные кадры доисторического мира, я, испытывая внутреннее раскрепощение, увлеченно погрузился в перипетии фильма. Развитие сюжета достигло главной стадии – Клинт Иствуд и Юл Бриннер на борту космического корабля направляются к Юпитеру – и тут до меня донеслись слова Софи:
– Но погода может и перемениться. Вот так вдруг. Я решил, что ее замечание относится к фильму, и пробормотал в ответ что-то невнятное. Но спустя минуту-другую Софи заговорила снова:
– В прошлом году стояла такая же чудесная солнечная осень. Казалось, она и не кончится. Кофе распивали на улицах вплоть до самого ноября. Потом вдруг, прямо-таки за ночь, сильно похолодало. Нынче вполне может случиться точно так же. Наперед не скажешь, ведь верно?
- Предыдущая
- 21/123
- Следующая
