Основной инстинкт - Истерхаус Джо - Страница 37
- Предыдущая
- 37/37
Уокер похлопал Ника Каррана по плечу.
— Как трудно разобраться в людях, а? Даже в тех, которых ты, кажется, прекрасно знаешь.
Это был не единственный благожелательный кивок начальства, в тот вечер Толкотт преодолел гордыню и пожал Нику руку.
— Поздравляю, Карран, — сказал он сквозь зубы.
Глава двадцать первая
Несмотря на то, что Толкотт хотел провести тщательно подготовленную конференцию на следующее утро, слухи о новой волне убийств просочились к журналистам. Сообщения о трагедии в Окленде прозвучали в ночных выпусках круглосуточной службы новостей, которые слушали только изнывающие от бессонницы страдальцы, совы, информационные фанатики и… Кэтрин Трэмелл.
Когда Ник наконец вернулся домой, Кэтрин ждала его у двери его квартиры. Она была не накрашена. И выглядела молодой, свежей, беззащитной и встревоженной.
Ник пустыми глазами посмотрел на нее.
— Я не могу это позволить себе, — сказала она. — Не могу позволить себе беспокоиться о тебе. Не могу позволить себе любить тебя. Не могу… не могу.
Ник подошел к ней, обнял ее и прижал к себе. В глазах ее стояли слезы.
— Я не хочу этого. Пожалуйста. Я не хочу. Я теряю всех. Я не хочу потерять и тебя. Не хочу…
Ник сильнее прижал ее к себе, вошел с ней в квартиру и провел ее в спальню. Он нежно раздел ее и заботливо уложил в постель, потом наклонился и стал Целовать ее лицо, груди. Она обвила его руками за шею и привлекла к себе, прильнув к нему обнаженным телом.
Он упал на нее, слился с ней и трепетно, осторожно, чуть-чуть стал ласкать своей плотью ее лоно. Слабый лучик света упал на ее глаза, в которых блестели слезы.
Они вместе пришли к финалу, мягкие волны эротического блаженства бились в них, нарастая, порождая чудодейственную радость, скрашивая молчаливые, печальные часы ночи.
Потом они тихо лежали рядом в постели. Ник смотрел в потолок, к которому медленно струился дым от его сигареты.
Кэтрин свернулась калачиком и откатилась от него, спрятав лицо.
— Что мы делаем сейчас, Ник? Он подумал и ответил:
— Трахаемся как кролики. Разводим нечесаных паршивцев. Весело живем-поживаем.
Кэтрин еще отодвинулась от него, она лежала теперь на боку на самом краю постели, ее волосы свесились, руки почти касались пола. Лицо Кэтрин вдруг стало пустым. Она повернулась к Нику и прямо посмотрела ему в глаза.
— Я люблю тебя, — прошептала она и страстно, призывно поцеловала его.
Она толкнула его на спину, села на него, широко расставив ноги: высокие груди напряглись. Она наклонилась и поцеловала его снова, ее волосы закрыли их лица золотистым занавесом. Она осыпала его глубокими, жаркими, влажными поцелуями. Ник перевернул Кэтрин на спину и сильно, легко вошел в нее.
Он весь растворился в этом блаженном миге, повинуясь лишь зову тела. Он отдался отчаянной страсти; ему и в голову не приходило, что у него под кроватью спрятан тонкий ломик для льда со стальной рукояткой.
- Предыдущая
- 37/37
