Выбери любимый жанр

Фенимор Купер - Иванько Сергей Сергеевич - Страница 32


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

32

Камилло и Виолетта благополучно избегают расставленных сетей и убегают из Венеции. Погибает Антонио, друг Якопо. Чтобы успокоить разбушевавшиеся страсти, сенат обвиняет Якопо в гибели Антонио и приговаривает Якопо к казни. В истории жизни и смерти простого венецианца Якопо Фронтони, как в капле воды, отразились самые низменные закулисные стороны деятельности буржуазной республики. Купер не проводил в своем романе исторических параллелей, не делал прямых сравнений между Венецианской республикой и Соединенными Штатами Америки, он как бы просто рассказывал романтическую историю двух влюбленных, лишь изредка отвлекаясь, чтобы «познакомить читателя с особенностями государственного устройства страны, о которой мы рассказываем…».

Писатель подчеркивает, что Венеция – республика. И тем не менее «основу венецианской политики составляли сословные различия, ни в коей мере не определявшиеся волей большинства. Власть, хотя и не принадлежавшая одному человеку, была здесь наследственным правом в не меньшей степени, чем в странах, где она открыто признавалась даром провидения. Сословие патрициев пользовалось высокими и исключительными привилегиями, которые сохранялись и поддерживались с чрезвычайным себялюбием и всеми средствами».

Как видим, Купер не делал слишком большого различия между властью в монархическом государстве и в стране с буржуазно-демократическим устройством, в которой отдельный человек «по воле случая мог сосредоточить в своих руках власть самого ужасного и деспотического свойства». Современные исследователи творчества писателя считают, что подобные выводы были вызваны не только всем происходящим в Европе, но в известной мере определялись и мыслями о дальнейшем развитии событий в самих Соединенных Штатах Америки. Постепенный переход власти в США в руки финансовых тузов и коммерсантов вызывал внутренний протест у писателя, который полагал, что исконная земельная аристократия более приспособлена к тому, чтобы править государством, чем новоявленные выскочки на ниве банковского дела и коммерции.

Конечно, политические взгляды Купера не отличались точностью и противоречили историческому ходу развития буржуазно-демократического государства. Но он видел и понимал заключающуюся в этом государственном строе опасность для простых граждан страны, видел возможности для злоупотребления властью и своим романом ненавязчиво предупреждал об этом многочисленных читателей.

Роман первоначально увидел свет в Англии в октябре 1831 года, затем был переведен на французский и немецкий языки, вскоре вышло и американское издание. В Европе роман был хорошо встречен и критиками и читателями. Английский поэт и эссеист Ли Хаит опубликован весьма положительный отзыв в журнале «Тэтлер». «Ни к одному из предыдущих романов г-на Купера, насколько мы помним, не проявлялось такого сильного и такого длительного интереса, как к этому», – отмечал Ли Хант. Сравнивая в этой же статье Купера со Скоттом, английский критик приходит к выводу, «что американец имеет преимущества: его романы более интересны, его женщины более привлекательны и его герои обладают большей силой воли».

На родине писателя критическая направленность «Браво» против республики не осталась незамеченной. В июне 1832 года ежедневная газета «Нью-Йорк америкен» опубликовала рецензию, подписанную псевдонимом Кассио. В ней писатель обвинялся в «неясности мотивов, повторении самого себя, корыстных побуждениях, плагиате, бессодержательности» и других смертных грехах, а сам роман назывался «бесплодной попыткой истощившегося гения». Весьма критически отозвался о романе и еженедельник «Нью-Йорк миррор».

Статья в «Нью-Йорк америкен» была опубликована в переводе с французского, и Купер долго пытался разгадать, кто же все-таки скрывается под шекспировским псевдонимом Кассио. Впоследствии оказалось, что автором этой статьи был знакомый писателя, корреспондент газеты в Париже Эдуард Шерман Гоулд. Писателя не мог не огорчить тот факт, что подобная статья была опубликована в газете, которую редактировал его добрый знакомый Чарльз Кинг, активный член нью-йоркского кружка «Хлеб и сыр». Кто знает, может быть, читая в «Нью-Йорк америкен» нападки на свой новый роман, Купер невольно с горечью вспомнил речь Чарльза Кинга, которую тот произнес на торжественном обеде по случаю отъезда писателя в Европу. Именно Кинг произнес первый тост за отъезжающего: «За нашего коллегу и друга Джеймса Фенимора Купера. Пусть здоровье и удовольствие будут его спутниками в отъезде, и пусть попутные волны ускорят его возвращение!»

Прошло какое-то время, и в феврале 1833 года газета «Нью-Йорк коммершиэл адвертайзер» прямо обвинила писателя в том, что его роман проповедует «социальные и политические идеи» определенного сорта. И на этот раз статья была представлена как перевод с французского. Писателя не могло не задеть утверждение, содержащееся статье: «Мы ясно отдаем себе отчет в том, что Купер давным-давно перестал быть жителем Америки и она уже не вызывает в его душе никаких воспоминаний». И далее статье говорилось: «Мы глубоко уверены, что даже проправительственные партии во Франции не будут стремиться атаковать нас, если американцы, проживающие за рубежом, станут придерживаться такого же воздержания от вмешательства в политику, какого мы требуем от европейцев в Америке». Так роман «Браво» стал явлением по только литературной, но и общественно-политической жизни США.

Между тем Купер вопреки столь ясно выраженному совету нью-йоркской газеты все глубже погружался в волны европейской политики. Теперь его помыслы были заняты Польшей. 29 ноября 1830 года в Школе подхорунжих в Варшаве члены тайного шляхетского военного общества подняли восстание. К нему присоединились тысячи ремесленников и рабочих города, польские воинские соединения. 30 ноября восставшие захватили Варшаву, русские войска покинули город. Так началось польское восстание 1830–1831 годов, охарактеризованное Ф. Энгельсом как «консервативная революция», так как власть в правительстве в конце концов оказалась в руках консервативной шляхетской верхушки.

Купер, хорошо знавший Адама Мицкевича, принял польские события близко к сердцу. Он председательствовал на собрании американских граждан 9 июля 1831 года, на котором была принята резолюция в поддержку польских повстанцев, проведен сбор денежных пожертвований в их пользу и принято «Обращение к американскому народу» с призывом оказать посильную материальную помощь полякам. В начале сентября обращение это было опубликовано во многих американских газетах. В результате в Париж на имя генерала Лафайета, который был избран казначеем, поступили крупные денежные суммы из Нью-Йорка, Бостона, Уэст-Пойнта и других городов Америки. 28 октября 1831 года проживавшие в Париже американцы создали Американский польский комитет, членом которого был избран и Купер.

Корреспондент газеты «Нью-Йорк миррор» в Париже Натаниель Паркер Уиллис писал, что в эти годы дом Купера в Париже превратился в «центр республиканских симпатий», котором «многие известные, но обедневшие польские беженцы имели возможность съесть единственную за сутки горячую пищу и в который приходили все кого интересовали благородные принципы их борьбы».

Как известно, польское восстание 1830–1831 годов потерпело поражение. 3 сентября 1831 года русские войска вошли в Варшаву. Американский польский комитет в Париже еще почти год оказывал помощь польским беженцам, а затем прекратил свое существование. Заключительный доклад комитета, подписанный Купером в качестве исполняющего обязанности его председателя, был опубликован в американских газетах в сентябре 1832 года. В ноябре 1832 года польские эмигранты во Франции избрали Купера членом-корреспондентом польского литературного общества.

В эти же годы Купер оказался в центре одной финансовой дискуссии, принявшей явный политический характер. Еще в своих «Представлениях американцев» он с цифрами в руках пытался доказать, что американская система власти обходится налогоплательщикам намного дешевле, чем правительственные учреждения любой другой страны. Генерал Лафайет неоднократно ссылался на выводы Купера в своих речах в Палате депутатов при обсуждении правительственных бюджетов. Консервативные министры Луи Филиппа рады были бы опровергнуть Купера с чисто прагматических позиций – приближалось очередное обсуждение бюджета, и они предвидели трудности с его одобрением.

32
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело