Диаспора - Иванов Борис Федорович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/127
• Следующая

Рик печально заглянул в глаза Алоизу.

— Собственно, это было последнее, что он нам сказал. Он очень огорчил нас... Но ведь ты отвезешь нас к кораблику, правда, Бобер? И «груз» покажешь... Тебе ведь незачем ссориться с нами...

«Господи, а как же?.. А как же капитан Листер? — эта мысль обрушилась на Бибера, окончательно спутав все в его голове. — Кэп Листер прекрасно знает, где стоит корабль... И должен догадываться, что „груз“ уже давно на борту... Значит, он — не с ними... Не с этими двумя, не с Хубилаем... И, может быть, уже вообще ни с кем...»

— Т-только х-хозяин знает, где «г-груз»!.. — отчаянно пятясь назад и заикаясь, стал объясняться Бибер... — М-может, его еще нет на планете... М-мое дело было нанять к-корабль и э-экипаж... В-вы думаете, кто-нибудь будет говорить Биберу, где находится четыреста килограммов «п-порошка»? Если да — так нет! Кто же будет говорить старому Биберу, г-где г-груз, если он не полный идиот! С-старого Бибера могут вот так запросто п-подставить, и он все сразу расскажет первому же встречному, который ему пригрозит «п-пушкой». Или з-засунет ему паяльник в-в...

— Паяльник... — задумчиво сказал Рик. — Мысль не новая, но хорошая... Впрочем, зачем нам паяльник? Его долго искать в этом доме...

Он подошел к похожему на помесь виселицы с лебедкой сооружению, склоненному над бассейном, и потянул за цепь. Из замутненной кровью бывшего владельца виллы воды появилась крестовина с укрепленными на ней наручниками.

— Ты ведь знаешь, как Фостер любил пошутить? — все с той же неизбывной меланхолией в голосе спросил Рик Алоиза. — Вот этими наручниками человечка цепляли к этим вот перекладинкам и поднимали так, — он покрутил ручку лебедки. — И после этого человечек висел над водой... Он — сверху, рыбки — снизу... А потом его начинали опускать в воду. Вот так... Медленно. Сначала так, чтобы он только носочками касался водички, потом — по щиколотки, потом — по колено... Это у него называлось «проводить воспитательную работу»...

— Если ты хочешь испугать Алоиза Бибера, то ты просто глупый дурак, Рик! — с большой силой убеждения в голосе воскликнул Бобер. — Алоиз Бибер давно уже испугался. Алоиз Бибер боится и Хубилая, и Фокусника. Бибер боится, что снова сделают дефолт и инфляцию... Даже полицию Алоиз Бибер боится. И — извините за то, что это вам говорю, — Алоиз Бибер очень боится таких людей, как вы, господа! Если вы и дальше будете его пугать, у него просто сердце лопнет от страха, как детский шарик, и Алоиз Бибер умрет! Но зачем вам, господа, нужен мертвый Бибер, я спрашиваю — зачем, господа? Я, разумеется, расскажу вам, где, в каком ангаре паркуется «Ганимед», но я не могу рассказать вам того, чего я не знаю, — а я не знаю, не могу знать, где находится товар. Хозяин никогда не выдает таких вещей рядовому исполнителю... Но мы можем действовать иначе, господа... И еще я хочу спросить вас, господа, а где же наконец капитан Листер?

— Он утомил меня, — раздраженно сказал Рони и передернул затвор.

— Но в принципе он прав, — неожиданно сменил гнев на милость Рик. — Надо быть полным идиотом, чтобы доверить товар этому попугаю. Это может быть только на корабле. Или — неведомо где.

— Я говорю вам, что только хозяин может знать, где находится порошок... — Бибер даже на пальцах постарался изобразить мысль, которая с таким трудом доходила до его круто настроенных собеседников. — И только я могу выйти на переговоры с ним! А вы только спугнете его. Уже спугнули, господа! Тот человек летит сюда, чтобы иметь дело через меня с Фостером. И что, по-вашему, будет делать этот человек, когда завтра в сводке новостей ему расскажут, что Фостера сегодня съели его собственные рыбки? Что он скажет, когда не встретит Алоиза Бибера? Я знаю, что он сделает и что он скажет! Он скажет: «Азохенвей!» — и улетит с Фронды к чертям собачьим. Он даже из Космотерминала не станет выходить, чтобы посмотреть на наши тут кошмары... Такие люди никогда не рискуют! И тем более — таким количеством порошка... А что нужно, чтобы такого не случилось, господа? Нужно, чтобы Алоиз Бибер срочно связался с хозяином порошка и чтобы у них немедленно была встреча — сразу, как только он прилетит сюда...

— Хорош учить нас тут! — оборвал его Рони. — Слушай внимательно и запоминай... Ты хозяина порошка выводишь на нас. Как можно быстрее. И если он почувствует что-то... Тогда вам, герр Бибер, лучше было не родиться на свет. А что до Фостера... Элементарно: Хубилай надавит на «Ти-Ви», и они там попридержат информацию о... о том, что тут вышло. А сейчас ты отвезешь нас к ангару. К тому, где стоит «Ганимед».

Нельзя сказать, что сложившаяся ситуация сильно нравилась федеральному следователю. Формально это был провал — полный и окончательный. Элементарная осторожность требовала немедленно свернуть операцию и убираться восвояси — под крылышко подполковника Дель Рея. Но вот фактически... Фактически произошло именно то, к чему готовило его подсознание с самого первого знакомства с планом операции внедрения.

Подсознание имело на то все основания: не было еще на памяти Кая случая, когда тонко продуманный замысел руководства, кристальной логики гамбит, в котором ему — федеральному следователю пятой категории — предусмотрена была роль пешки, послушно продвигающейся продуманным кабинетными умами маршрутом прямехонько в ферзи, был бы от начала до конца реализован. Обычным итогом любой многоходовой комбинации оказывался срыв всего многосложного процесса в нечто, граничащее с неуправляемой лавиной событий. И барахтаться в этой лавине, вводить ее в сколько-нибудь приемлемое русло или просто сводить потери к минимуму приходилось той самой «послушной пешке», которой тут уж становилось вовсе не до послушания.

Вот и сейчас надо было принимать решение отнюдь не легкое. Собственно, Каю предстояло взять на себя прямую ответственность за «груз», что, впрочем, выглядело менее трагично, чем связанная с этим возможность потерять вместе с «грузом» еще и собственную голову. Единственное, что он смог предпринять, это объявиться в «Пятом углу». По договоренности с группой Дель Рея внедренный в обслугу кафе осведомитель должен был немедленно дать знать на «Эмбасси» о появлении Кая в этих стенах. Это означало, что планы операции претерпели резкие и непредвиденные изменения и федеральный следователь вынужден взять управление операцией на себя. Принимать решение приходилось исходя из очень скудной информации. Из одного только фактора: оценки личности партнера — неожиданно взявшего на себя инициативу капитана Джорджа Листера.

Тот не заставил себя ждать.

— Я коротко изложил вам суть дела, сэр...

Кэп сразу взял быка за рога. Он опустился в потертое кресло и устремил взгляд на «господина Крюгера». Игра в гляделки продолжалась.

— Теперь, если вы того пожелаете, — кэп поднес чашку к губам и отхлебнул глоток темно-коричневого напитка, — вы можете задавать мне любые вопросы. У меня нет от вас секретов, господин Крюгер.

— Назовите мне приметы того человека, который нанимал вас от моего имени... — наобум спросил Кай.

Его интересовало не столько содержание ответа, сколько его форма, само поведение отвечающего. Так что нелогичный, посторонний и с толку сбивающий вопрос был ему на руку.

— Рост несколько ниже среднего, — чуть озадаченно начал перечислять Листер. — Что-то около пятидесяти лет. Полный. Можно сказать — толстячок. Судя по оставшейся части э-э... шевелюры — кучерявый брюнет южного типа... Грек или, может, армянин... Или грузинский еврей... Не знаю. Небольшая седина. Большие залысины. Обожает быть одетым э-э... респектабельно. Но лишен в этом отношении вкуса... Это, впрочем, к делу не относится... Очень экспансивен. Звать его — как вы уже знаете — Алоиз Бибер. Соответственно и кличка — Бобр, Бобер...

Кай задумался. Кажется, он понял, о каком сюрпризе предупреждал его подполковник.

— Вы убеждены, что то, что произошло, — не его затея? — спросил он, стараясь не отводить глаза в сторону.

• Предыдущая
• 17/127
• Следующая