Ночь Пса - Иванов Борис Федорович - Страница 41
- Предыдущая
- 41/103
- Следующая
Он считал с дисплея данные о возрасте, поле, этнической принадлежности, стаже работы, номере страховки и месте постоянного жительства Энни и не нашел в них решительно ничего неожиданного. Не было для него неожиданностью и подверстанное к резюме постановление Его Превосходительства Президента Комиссии по вопросам гражданства о прекращении действия визы госпожи Чанг на проживание в Объединенных Республиках в связи с публикацией некорректных в этическом отношении материалов, бросающих тень на политику Народного Правительства и Президента.
Для следствия это было равносильно вето на любые посягательства в отношении тоненькой китаянки. Обиженный Президентом на Прерии неприкасаем. Нарушивший табу будет изгнан в отставку совместными действиями всех СМИ, какие только сыщутся на планете и окрест. Между первой и четвертой властями на Прерии шла непримиримая война. Его Превосходительство и без того напоминал Киму медведя, орудующего в посудной лавке, но то, что политическая неуклюжесть правителя одного из окраинных Миров станет препятствием для его собственного расследования было для него досадной новацией.
Что касается местонахождения собственного корреспондента ГН в настоящий момент, то в своей квартире (она же – коррпункт ГН в столице Объединенных Республик) ее самым определенным образом не было. Ким запросил данные о наличии у мисс Чанг индивидуальных средств передвижения и о регистрационном номере таковым присвоенном, получил номер редакционного кара и поставил его на отслеживание центральным компьютером Полицейского Управления. Потом ввел в компьютер еще несколько постоянно повторяемых запросов по тому же объекту. После чего откинулся в кресле и попробовал сосредоточиться. Содеянное начинало тянуть на некое злоупотребление – будь он полицейским чиновником. Но он им не был. В этом и состояло эфемерное преимущество пребывания в шкуре Агента на Контракте.
И все равно: ох и дадут же мне по шапке... – подумал он.
– Чего приуныл, песик? – осведомился тип в рваной шляпе – из тех, что мсье Роше именовал клошарами, а остальной народ Прерии – бомжами – и сочувственно уставился на пристроившегося на травке запущенного газона
Харра. – Это просто поразительно, – добавил он, – такая роскошная псина – и без ошейника! Тебя, что, хозяева бросили, песик?
От клошара пахло воровством и Харр скомандовал ему: Забудь! Нет никакого песика!
Клошар тут же отвернулся в сторону и побрел вдоль берега, бормоча что-то себе под нос.
Все кому не лень приставали к Харру, мешая сосредоточиться. В этой, насыщенной всеми мыслимыми сигналами среде уловить след Подопечного казалось невозможным.
Безответственный же Тор и не пытался сигналить – видно, не чувствовал себя в беде. Харр не уставал корить себя – вот так запустишь Подопечного еще мальчишкой, пойдешь на поводу у его капризов – вроде этих баловств с пространством и временем – и вот теперь, мучайся с ним всю жизнь.
Правда, в Стае Харра ценили – он, как-никак, вырастил отличного Оружейника и присматривал за ним неплохо, но кто бы знал, каких страданий это Харру стоило! Вроде вот этого теперешнего фокуса. Мальчик решил погулять самостоятельно. На чужой планете, где даже псы опустились до бродяжничества... А ведь где-то здесь – теперь Харр знал это точно – Тора подстерегали ТЕ...
Оставался только зов – непонятный , но настоятельный. Он, безусловно, как-то вел к Тору, но как – было вконец непонятно. На этой жуткой планете способность Харра заглядывать в будущее только мешала – в будущем читалась только какая-то чушь. И вообще, все привычные навыки здесь сбоили. У реки, из которой Харр наконец-то напился сравнительно чистой воды, ему почти удалось завести дружбу со здешними детьми – дети всегда более надежный материал, чем взрослые – тем более такие взрослые, как здесь, на Прерии. Один из этих дурней и испортил все дело – надумал заманить Харра в примитивную, дурацкую ловушку. Пришлось попугать его... И дети разбежались. Харр понимал, что в гостях в чужом Мире не стоило бы обижать здешних хозяев, но вот – пришлось...
Господи, что это был за народ!
Они только и заняты были тем, что спали. Кажется, на это у них уходило не менее трети времени, отпущенного Судьбой. А те, кто не спал то и дело были пьяны – Харр не поверил этому сначала, но это было так: здешние люди, оказывается, вместо того, чтобы с пользой сжигать алкоголь еще в кишках, разрешали ему и еще тому, что из него получается, войти в мозг – и, естественно, впадали в транс, в котором от них решительно ничего нельзя было добиться, кроме Пшла вон, собачка! Ух, какая ты вымахала...
И еще – в это уж не верилось совсем – никто здесь не мог чувствовать машины. Да что чувствовать – они даже обычный импульс – слабенький рабочий импульс! – в микросхеме не могли навести. На его – Харра – глазах тип из тех, что здесь именуют полицейскими так и не справился с засбоившей схемой запуска движка в своем каре – да и не пытался справиться: вызвал по радио ремонтников и пошлепал куда-то пешком... Харр не удержался, потратил минуты две, чтобы с противоположной стороны улицы запустить ему движок и направить кар следом за бестолковым хозяином...
Это, конечно, было уже озорство – от Тора. С кем поведешься, от того и наберешься... Харр виновато вздохнул, вспомнив об этом.
Надо было срочно найти детей. Но их, похоже, всех загнали в дома – здесь не любили темноту. Оставалось надеяться на своего брата – пса. И хватит выискивать среди них умников, – твердо решил Харр. Надо организацией поисков Подопечного охватить массы...
Харр неторопливо двинулся вдоль лабиринта каналов, прихотливо рассекавших громадный и бестолковый город, а по пути принялся цеплять всякое четвероногое, из тех, что с пустыми или заполненными голодной хитростью мозгами пробегали мимо. Если, конечно, это четвероногое не было кошкой!
О, кош-ш-шки! Здесь их была тьма. Прямо в городе! Гневу Харра не было предела. Или эти опустившиеся дурни, что населяли этот вздорный Мир, напрочь забыли про историю Сумеречных Стай? Или они, вообще, не слышали о том, на что способно это отродье тьмы? Так или иначе, но бесстыдные твари встречались ему на пути возмутительно часто. Пришлось принять к ним меры – больше для острастки, чем всерьез, но – крику-то!... Но – драной шерсти, клочьями!... Это мешало. Кош-ш-шки! Гм...
На счастье, подцепленный Харром на бегу потявкивающий сброд начал распугивать со своего пути всех представителей проклятого рода кошачьих, да и не только их. Чтобы не привлекать излишнего внимания, Харр разделил образовавшуюся ораву на потоки и пустил их параллельными улицами, рискуя утратить контроль над ситуацией.
Это еще не было Стаей. До Стаи было далеко. Орава! Эх, эту пеструю шантрапу бы – да в бросок через ядерную плешь... А потом – форсировать водную, скажем, преграду. А потом – взаимная дезактивация, помывка и – всех накормить... Да – накормить ораву надо прежде всего. С форсированием плешей и преград – подождем, их что-то не попадается, а вот накормить надо. И потом – инструктаж...
Свое дело Харр знал.
– Это Тихоня... – доложил Рамону человек, одетый строго, как солидный банкир.
На заднем сидении огромного, как катафалк Ройял Флайта, он занимал почетное место – по правую руку от самого Магира – место Советника. Сам Флайт неспешно скользил по рассекающей окраины столицы скоростной трассе. Огни города расплывались в пелене мелкого дождя. Низкие придорожные фонари заливали мокрое полотно призрачным, мертвенным светом. Шли почти самые скверные часы Большой Ночи – часы Мокрой Тьмы.
– Вы возьмете трубку? – вежливо привлек внимание шефа его Советник. – Он, по-моему, очень взволнован тем, что наболтала в новостях эта косоглазая... Она не назвала имен, но говорит, что ей стали известны участники переговоров о выкупе...
– Я не собираюсь утирать ему сопли, Конрад...
Рамон помассировал веки.
– Скажите, пусть ждет инструкций. Я подошлю к нему Гурама... И не надо больше звонков...
- Предыдущая
- 41/103
- Следующая
