Путешествие белой мыши (о больных и несчастных) - Иванов Борис Федорович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/3
• Следующая

Иногда он вдруг задавал такие идиотские вопросы. Сходу и в лоб. Только так они и действуют.

– Да, – без запинки выпалил охранник. Заместитель подошел к двери. Перед тем, как выйти, взглянул в зеркало. Впервые за много лет можно было заметить, что он не брит. Легкая щетина наметилась на верхней губе и под скулами.

Теперь она уже не была легкой – эта седоватая щетина... Скорее уж – молодая бородка. И щеки чуть впали. И тени легли под глазами... Он вернул зеркало заднего обзора в рабочее положение и медленно двинул машину вдоль улицы. Что-то на ней изменилось. Все две недели, что он, меняя каждые сутки место ночлега, прятался от судьбы, он ждал, что что-то изменится...

Он понял, что изменилось – структура очередей... Не за хлебом и не за крупой толпились люди – они сгрудились у витрин, где, за неимением товара, одиноко маячили экраны включенных телевизоров.

Притормозил, вылез, подошел сзади к кучке слушающих. И почти сразу отошел. Все было ясно. На экране белокурый диктор (некогда модный, а потом на глазах скурвившийся ведущий «Пригоршни мгновений») продолжал, пристально глядя в глаза зрителей, произносить давно ожидаемые словосочетания...

Садясь за руль, Заместитель впервые подумал, что пора уходить... Не успел... Слишком сильно связал себя с теми... С теми, кто хотел усидеть за рулем на крутых виражах политики. Свернуть влево, опираясь на правых. Потом вправо, с опорой на левых... Только для таких поворотов надо быть чем-то менее массивным, чем человеческая туша. Идеей или абстрактным принципом для этого надо быть... И единственным, что еще удерживало его в колее, были теперь пара телефонных номеров в памяти и шприц в стерильном футляре, спрятанный во внутреннем кармане пиджака... Последняя доза препарата Т-90 в этом мире... Впрочем, он не слишком верил, что те – наверху – так уж много дадут за рецепт бесследного уничтожения, когда несогласных можно будет просто загонять на стадионы, расстреливать и сваливать в штабеля в отведенных для этого местах...

Перед тем, как повернуть ключ зажигания, он прислушался – и услышал. Издалека, над городом, нависая и давя на сознание, вставал низкий рокот двигателей танковых колонн.

– Странно, – подумалось ему. – Странно: кажется, что этот гром стоял над городом всегда, и только сейчас он к нему прислушался...

У ближайшего автомата он остановился и позвонил.

– Это ты, Александр?.. – спросила жена, не дав ему вымолвить ни слова. А кодовые слова были совсем другими... Заместитель повесил трубку и погнал машину переулками. Все. Это все. Пора уходить...

Уже не заботясь о конспирации, припарковал машину у подъезда, вошел в лифт. Одиннадцать утра. Подручный должен ждать его – число нечетное. Нужный этаж, звонок в дверь.

– Здравствуйте, шеф... (Шеф испытал легкое облегчение. В случае чего, его прикончили бы, не здороваясь)... Мне, честно говоря, уже порядком надоело подкармливать этих тварей. – Оперативник кивнул на ряды клеток, видневшиеся за его спиной, на кухне. Вот уже почти полгода этот стереотипный двухкомнатный блок в полупустой «башне» совмещал функции конспиративной квартиры и кустарной лаборатории.

Заместитель шагнул внутрь, осмотрелся, – и почти сразу зазвонил телефон. Шеф бросил быстрый взгляд на оперативника. Тот был в полном недоумении. Заместитель взял трубку и услышал голос Председателя.

– Александр? Слушай меня внимательно и не бросай трубку. Ты сам знаешь, что ты проиграл. И напрасно ты считаешь козырями свои секреты – они нам не особенно нужны, но поговорить есть о чем... Не делай глупостей и жди. За тобой приедут...

Заместитель бросил трубку и пристально посмотрел на оперативника.

– Вы ведь доверяете мне, шеф? – не совсем уместно спросил тот, делая шаг к начальнику.

– Да, разумеется, – ответил Заместитель. И успел ударить первым.

Потом он прошел на кухню и зачем-то пооткрывал все клетки, на каждой из которых, в полном соответствии с действительностью, аккуратно значилось: «Мышь белая, лабораторная». Вернулся назад, хотел поправить зеркало, перекошенное во время короткой схватки, но раздумал – зачем? Пора уходить.

Нагнулся над «отключенным» подручным – тот был, в общем-то, жив – и криво усмехнулся.

– Ну, что ж, – тебе за меня отчитываться, дружок...

Впрочем, было уже не до мелочного злорадства. Пора уходить. Он зачем-то подвинул стул на середину комнаты и тяжело опустился на него. Как тринадцать суток тому назад сидел тот. Снова криво улыбнулся и по-птичьи наклонив голову, посмотрел в не до конца поправленное зеркало; теперь он даже внешне стал похож на своего предшественника – седая щетина, больше похожая на бороду на осунувшейся физиономии, печальное, нехорошее понимание в глазах. Не отрывая взгляда от своего лица в зеркале, он на ощупь закатал рукав, достал из внутреннего кармана и развинтил пластиковый футляр со шприцом. Потом нашел вену и уверенно ввел все содержимое шприца. Морщась, спрятал шприц в футляр, а тот – в карман. Прижал локтем: «Забираю с собой».

Каким-то чужим взглядом обвел комнату. Покалывание в кончиках пальцев. Ощущение нереальности происходящего. Пора уходить...

Он поднялся со стула. Слегка покачнулся. Как странно устроена эта комната... Хотя – вроде бы, обычная комната обычной квартиры... Господи, и как это он не замечал этого коридора у себя за спиной? А ведь он все это время был там, на самом-то деле... Просто не хотел видеть... Вот туда и пойдем...

Все также пошатываясь, он прошел вдоль шершавых стен, спустился по ступеням, потом по камню, по замшелым уступам. Чувство реальности возвращалось к нему. Чувство реальности низкого облачного неба, теплой долины, затянутой жемчужным туманом, там, под скалами... Чувство древнего мха на камнях под ногами...

Спускаясь в долину, он внимательным, привычно профессиональным взглядом шарил по нехотя выступавшим из сгущавшегося тумана промежуткам между вековыми стволами, странным, фантасмагорическим кустарникам и, словно опаленными адским пламенем, высоким, обуглившимся пням. И скоро увидел того, кого искал. Стража. Они были знакомы. Усталый человек сидел на валуне у обочины тропинки.

– Привет, – сказал тот и приглашающе похлопал ладонью по камню рядом с собой.

– Привет, – глухо ответил Александр. Осторожно, не делая резких движений, отстегнул нательную кобуру и бросил оружие в мох. Туда же кинул и нож. Подошел и сел чуть поодаль. – Ты?.. Ты все это время ждешь здесь?..

– Ну, нет. Просто мы здесь знаем, когда ждать очередного... новосела. Вы там достаточно хорошо просматриваетесь. А сюда, на Перевал, встречать всегда выходит последний из новичков. Последним, как ты помнишь, был я.

– Вот как... И что теперь?.. Я с самого начала видел во всей этой химии какой-то подвох...

– Ну, химии тут как раз немного. Физика пространства-времени и немного психологии, как ни странно... И, поверь, – никаких подвохов.

– И никаких тайн? Теперь... Впрочем...

– И никаких тайн. Тебя еще всему надо будет учить. А пока ты, наверное, и сам понял, что сюда есть – и всегда была – дорожка. И по ней нужно просто пройти. Только для этого надо этот мир увидеть. Эту часть мира. Она совсем рядом.

– Это что – нуль-транспортировка или просто галлюцинации?..

– Да нет. Просто у Вселенной не три измерения и не четыре. Неопределенно много. И все сопряжены друг с другом, образуют сеть, лабиринт... Но сознание... Личность, скажем так, может переваривать информацию только о трех из них одновременно. И тело, управляемое таким сознанием, не может вырваться из этой тройки измерений. А препарат открывает ему другую, соседнюю тройку. А старую закрывает. Только и всего. А здесь – свой мир.

– Вот как... Значит, все дело в том, как устроен мозг...

– Как устроено сознание. Личность. А мозг – это ее проекция в мир. Потом... тебя научат... Это ведь – одно целое: мир и его отражение...

• Предыдущая
• 2/3
• Следующая