Разбойничий тракт - Иванов-Милюхин Юрий Захарович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/81
• Следующая

Хозяин кабинета пожевал губами, слепо разглядывая стену с картинами, среди которых выделялось своей неординарностью полотно английского художника Кузелле «Ночной кошмар». Видно было, что любителя драгоценных раритетов изнутри раздирают противоречивые чувства. Наконец он пристально всмотрелся в посетительницу и спросил:

– Скажите, а что заставило вас прийти именно ко мне?

– Во-первых, вы патриот своей родины, занимаете видное общественное положение, являетесь собирателем национальных ценностей, – растягивая слова, чтобы собеседник сумел проникнуться уважением к себе, начала перечислять она его достоинства. Софи решила не признаваться в том, что знает этого человека, дальнего родственника, общавшегося когда-то с ее родителями, именно поэтому она и посоветовала возлюбленному завернуть на дорогу, ведущую сюда. – Французы боготворят вас как народного спасителя. Во-вторых, к кому прикажете обращаться, когда страна находится в бедственном положении, когда франк девальвировался настолько, что превратился в оберточную бумажку?! И еще одно. – Женщина выдержала солидную паузу. – Я знаю, что вы относитесь к тем очень немногочисленным людям, которым можно доверять без оглядки по сторонам.

– Спасибо, мадемуазель, вы очень любезны. – Хозяин кабинета явно проникся теплыми чувствами к посетительнице. – Конечно, я пойду вам навстречу и заплачу за раритеты дороже, чем в любой скупке драгоценностей. Можете мне поверить.

– Поэтому я и нахожусь в вашем кабинете, месье.

– Но меня, интересует еще один вопрос. Если не пожелаете, то можете на него не отвечать.

– Я вся внимание, – подобралась Софи.

– Откуда у вас такие редкие сокровища и не встречались ли мы с вами раньше? – снова пожевав губами, задал щепетильный вопрос господин. – Мне кажется, вы тоже принадлежите к известному роду. В Париже у меня есть дальние родственники, с которыми я не встречался много лет, вы очень похожи на одну из женщин из этого, к сожалению, разорившегося, дворянского рода. Сознайтесь, вы ведь из семьи де Люссон?

Софи старательно нацепила на лицо маску недоумения, завела за ухо прядь светлых волос и ответила:

– Нет, я не из династии де Люссон, хотя и не простолюдинка.

– Это видно по вашему умению вести беседу, независимой манере держаться и по перстню на вашей правой руке, – усмехнулся собеседник.

– А драгоценности принадлежат одной знатной семье, пожелавшей остаться неизвестной. В этом деле я всего лишь посредник, – пряча руку за торбу, заспешила с пояснениями посетительница.

– Хорошо, я поверил вашим словам, мадемуазель. Если вы разъясните для меня еще одно недоразумение, то я закрою тему, неприятную нам обоим. А я вижу, что для вас она является щекотливой.

– Не совсем так, но когда человека хотят в чем-то обличить, то хорошего в этом мало, – пожала плечами собеседница. – Что вы желали бы узнать еще, месье?

– У вас на шее золотая цепь, очень похожая на ту, которую в семье де Люссон передают по наследству. На ней должен быть медальон с изображением святого Дионисия, покровителя города Парижа. Не соизволите ли отогнуть края воротника платья, чтобы я мог взглянуть на него? Ведь медальон у вас, не так ли?

– Месье Ростиньяк, вы переходите границы дозволенного, – возмущенно воззрилась на хозяина кабинета посетительница и быстро застегнула платье на последнюю пуговицу. – У меня есть медальон, я обладаю еще чем-то другим, но это все принадлежит только мне. Никто не имеет права посягать на чужую собственность.

– О, мадемуазель, простите ради всех святых, – под жестким взглядом собеседницы респектабельный господин заметно смешался. – Кажется, я действительно перешел рамки разумного, вместо того чтобы поверить вам на слово.

– Не забывайте, месье, что именно с веры начинаются все благие дела, даже в том случае, если в самом начале они не совсем и не всегда праведные.

– Вы правы, нам лучше перейти к делу. Итак, за кубки и столовые принадлежности из золота я заплачу вам ту цену, которой они достойны.

Хозяин кабинета встал, прошел к дубовому шкафчику на высокой подставке, ключом открыл дверцу. На нескольких полках лежали толстые пачки ассигнаций, перевязанные нитками, их разделяли шкатулки, наверняка с золотыми монетами разных стран.

– Какими деньгами вы хотите получить? Английскими фунтами стерлингов, испанскими песетами или русскими рублями? – отвернулся он от домашнего сейфа. – Я гарантирую вам точный расчет в любой валюте.

– В самом начале нашей беседы я говорила, что мне желательно было бы получить расчет русскими рублями в ассигнациях. В коалиции стран-победительниц они котируются очень высоко. Обладатели драгоценностей тоже предпочли бы получить именно их, – подалась вперед женщина. – К английским фунтам я отношусь так же, как и вы, – с раздражением.

Внутренний замок в шкафчике щелкнул два раза, на столешницу шлепнулись несколько солидных пачек ассигнаций с изображением русского императора Петра Первого с императрицей Екатериной Великой. Господин снова занял место на высоком стуле во главе стола.

– Кажется, у нас теперь должно последовать продолжение сделки, надеюсь, вы не станете этого отрицать? – подождав, пока посетительница уложит деньги в ту же торбу, из которой вытаскивала раритеты, пристально посмотрел на нее покупатель. – Что вы хотите предложить мне на этот раз?

В этот момент дверь приоткрылась, и в кабинет протиснулся мальчик лет пяти в белой рубашке с шелковыми воланчиками по груди и по рукавам, в штанишках разноцветными пузырями, в красных шелковых чулочках и кожаных ботиночках с бантиками. Этот белокурый ребенок с капризными бровками, с розовыми щечками и белыми зубками между пухленьких губ был очень красив и здорово кого-то напоминал. Под округлым подбородком у него был повязан шелковый зеленый платок. Пока он по ковровой дорожке продвигался к массивному столу, стоявшему у противоположной стены кабинета, Софи внимательно разглядывала всю его ладную фигурку и вдруг поймала себя на мысли, что наяву видит родного брата, который был на несколько лет моложе ее, и в детстве она успела наиграться с ним вдоволь. Интерес посетительницы не остался незамеченным – поднимаясь с кресла навстречу мальчику, вальяжный хозяин роскошных апартаментов хитровато прищурился, затем взял его за руку и с пафосом представил:

– Потомок галльских рыцарей Огня и Меча, наследник древнего дворянского рода Ростиньяк, будущий герцог и мой племянник Буало де Ростиньяк собственной персоной.

Софи подобралась, поднявшись со стула, присела в легком книксене.

– Очень приятно, месье Буало. Простите, но я представляться не буду, потому что являюсь всего лишь посетительницей, пришедшей сюда по делам, важным только для меня.

– Ваше право, мадемуазель. – Мальчик наклонил кудрявую головку в знак согласия, но любопытство в его голубых глазах сменилось вдруг недетским вниманием. – У вас к моему дяде очень серьезный вопрос? Если да, то я могу удалиться.

Не зная, что ответить, Софи перевела взгляд на хозяина кабинета, который снова хитровато ухмыльнулся и с подтекстом спросил:

– Мадемуазель, разве при общении с этим мальчиком вы ничего не ощущаете?

– Что вы хотите этим сказать? – приподняла она плечи.

– Тогда все в порядке, – с той же ухмылкой пофыркал губами господин, снова обратил взгляд на ребенка. – Месье Буало, вы приехали с родителями?

– Да, с папой и с мамой, наш экипаж стоит еще у подъезда, – подтвердил тот. – А я сразу поднялся в ваш кабинет, дядя.

– Отлично, мы с мадемуазель скоро закончим наши скучные дела. А пока, если вам будет угодно, вы можете занять вон то кресло.

Когда необходимая в подобных случаях субординация была соблюдена и каждый устроился на своем месте, Софи снова занялась свертками. Она задвинула самый увесистый из них, набитый монетами, на дно холщовой торбы, подумав, что менять золотые дукаты с пиастрами на бумажные деньги не стоит по одной причине – золото в монетах в любой стране ценится одинаково. Зато цена изделий из драгоценных металлов имеет свойство повышаться до беспредела, а потом снова падать, и чтобы не прогадать, золотые вещи нужно продавать людям сведущим. Также поступила она и с дамскими цепочками, здраво рассудив, что модницы в любом уголке мира ничем не отличаются друг от друга.

• Предыдущая
• 19/81
• Следующая