Ведьма и вампир - Авербух Наталья Владимировна - Страница 47

Девочка молча уставилась на ведьму и постаралась принять как можно более гордый вид. Кто Магда такая, чтобы её допрашивать?

— Нора! — приказал отец. — Ответь наставнице. Чем ты занималась?

— Алхимией, — созналась дочь и наследница барона.

— Превосходно! — фальшиво восхитилась ведьма. — Лучше не бывает! Когда в замке инквизитор, везде ищущий колдовство и ересь, когда в замке следователь Совета, ищущий врагов инквизиции, ты принимаешься за самостоятельные занятия. И чем — алхимией, подумать только!

— Но ты бросила меня учить.

— Разумеется! Сейчас не время тебе осваивать мою ворожбу. Тебе стоило поискать другие занятия, пока инквизитор не удалится.

— Я и нашла.

— Алхимию!

Лим прекрасно понимал ведьму. Алхимики не были ни волшебниками, ни учёными. Университет упорно не хотел признавать их достижения за научные, а в Башнях твердили, что такое терзание природы противоречит всем законам бытия, в том числе и магическим. Никто не мог в точности предсказать, к чему приведёт тот или иной опыт; любой рецепт в книге сопровождался огромным списком различных исходов, опасностей и правил безопасности. Ересью алхимия не считалась, но любой, кто ею занимался, казался всем донельзя подозрительным. Сказать «он — алхимик» означало назвать человека опасным сумасшедшим. Лучше способа уменьшить влияние барона на Ассамблею не придумаешь, разве что обвинить в занятиях алхимией его самого.

— Ваша милость, — склонилась ведьма перед бароном. — Прошу сложить с меня обязанности наставницы вашей дочери. Если она увлеклась алхимией, мне нечему её научить.

— Нет, Магда, не надо! — запротестовала девочка.

— Я не могу вам приказывать. Если моя дочь не может усвоить вашу магию, не буду принуждать.

Нора подбежала к Магде, схватила ведьму за руки и взмолилась:

— Магда, пожалуйста! Прости, я больше никогда не буду заниматься без твоего разрешения! Только прости, не прогоняй!

— Врёт, — безжалостно прокомментировал вампир. Отец Пуркарий хотел возмутиться наглости мальчишки, но барон неожиданно кивнул.

— Я прикажу отправить все книги туда, откуда они появились. Те, которые ещё можно прочитать. Испорченные будут уничтожены. Кабинет закроем до тех пор, пока не уедет инквизитор и следователь Совета. Тогда Нора сможет снова попросить прощения у наставницы и продолжить обучение или отказаться от него.

— Я повинуюсь вашему решению, — проговорила ведьма. — Когда опасность будет отведена, я скажу, готова ли я продолжать занятия.

— А что я буду делать до тех пор? — возмутилась Нора. Магда и отец Пуркарий одинаково покачали головами. Балует его милость детей, ох и балует! Девчонка только что учинила огромный переполох, чуть не свела с ума мать, подставила отца, но нисколько не раскаивается.

— Я найду тебе занятие, — пообещал барон. — Сейчас мы пойдём к твоей матушке, ты ещё раз попросишь прощения за причинённое ей беспокойство и попросишь возобновить обучение правилам этикета. Ты его совсем забросила, а ведь я собирался взять тебя на Ассамблею.

— Папенька!

— Идём, дочь, матушка нас уже заждалась.

Может быть, его милость барон Фирмин не так уже и балует своих детей?

Искать оборотня в ночном лесу Лиму ещё не приходилось. Сказать по правде, он вообще редко кого-то разыскивал, обычно предпочитал приманивать или хватать первую попавшеюся жертву. Но спорить с ведьмой вампирёныш всерьёз боялся. Он не забыл ещё попыток отходить его кочергой и не сомневался: ведьма без колебаний изувечила бы его, если б почуяла обман. А он пока ещё в одном доме с ней живёт, куда деваться?

В замке следователя не оказалось. Почуять оборотня невозможно. Лим уже подумывал о том, как бы поделикатней сообщить ведьме о полном провале, но тут его чуткие уши уловили тоскливый вой.

Увидев перед собой донельзя смущённого вампира, оборотень опешил. Ещё больше он опешил, когда Лим открыл рот.

— Тебе надо убираться отсюда, — без предисловий заявил юноша. — Покинь наш лес.

— Мы говорили об этом вчера. Нет.

— Это не в благодарность за спасение, — нервно пояснил психолог, мучаясь от необходимости играть несвойственную ему роль. — Ты должен покинуть нашу территорию.

— Почему?

— Или я тебя убью, — пообещал вампир. — Завтра.

— Ты — меня?

— У Веймы почти получилось. Я сильнее. Уходи добром, пока жив.

— Это она тебя послала? Попроси, чтобы…

— Нет! Не Вейма. И я не буду ничего передавать. Ты не должен разговаривать с ней или напоминать о себе. Исчезни из нашей жизни.

— Иначе смерть? — уточнил оборотень.

— Да, смерть. Уходи. Пожалуйста. Завтра ночью я тебя убью.

— Как найдёшь?

— Как-нибудь. Неважно. Уходи добром.

— Кто тебя послал?

— Не твоё дело.

— Это из-за Веймы?

— Да. Нет. Не спрашивай ничего.

Вампир переступил с ноги на ногу и облизнулся.

— Всё, что тебе следует знать, — заявил он, стараясь казаться как можно более уверенным в своих словах, — это то, что ты умрёшь, если останешься на нашей территории. Ты умрёшь, если расскажешь Вейме об этом разговоре. Ты умрёшь, если будешь искать с ней встречи. Есть только один способ остаться в живых: молча уехать.

— Как я уйду? Расследование не закончено.

— Соври Совету. Не давай отчёта. Делай что угодно. Только покинь территорию.

Лим чувствовал себя полным идиотом. Ему в жизни не приходилось угрожать смертью и тем более приводить угрозы в исполнение. Добившись от оборотня неопределённого кивка, вампир закружился на месте и улетел. О завтрашней ночи не хотелось и думать.

— Ну, как? — шепнула Магда, встречая психолога в дверях. Парень с отвращением покосился на ведьму.

— Предупредил.

— Тогда он уйдёт.

— Вы уверены?

— Не самоубийца же он! Всё будет хорошо. Пойдёшь к себе или сделать тебе чай?

— Нет, лучше полетаю, развеюсь.

— Как знаешь.

Магде следовало бы трижды подумать, прежде чем связываться с оборотнем. Вспомнить о том, кто он есть, какая у него профессия, прикинуть, сколько людей и проклятых угрожали жизни следователя Совета баронов.

С раннего утра оборотень пошёл на баронскую конюшню и потребовал, чтобы вывели его мула. Конюхи его милости наотрез отказались выполнять приказание без разрешения своего господина. Ещё вчера следователь отступил бы и пошёл добиваться аудиенции у барона. На этот раз он несказанно возмутился и принялся настаивать на своём праве самому распоряжаться своим имуществом. На шум сбежалось всё детское население замка и пришло несколько взрослых, которые ради скандала сумели выкроить минутку из выполнения своих многочисленных обязанностей. Едва из дворца вышел барон, следователь внезапно отступился и ушёл к себе.

Конюхи получили приказ выполнить требование оборотня, как только он снова придёт за своим мулом. Министриалам и челяди было велено расходится по своим делам, а детвора осталась во дворе обсуждать новость: следователь Совета уезжает! Один, без безумного рыцаря, никого не предупреждая…

Следователь видел в окно, как тот самый человек, для которого был затеян спектакль, вскочил на коня и покинул замковый двор.

Рол, стражник, должен был сегодня первым пройти психологическое обследование.

Вейма вела самый обычный утренний приём. С кем-то надо было поговорить, кого-то утешить, кому-то оказать психологическую помощь… её мысли были далеко от работы: она думала о конверте, который Лим принёс из Тамна. Надо прочитать, но не хватало времени. Ладно, успеется.

Ближе к обеду в кабинет вошёл Рол.

— Отменила бы встречу, — с какой-то странной смесью участия и укоризны произнёс он.

— Как это — отменила? — не поняла вампирша. — Вы не хотите работать?

— Разве ты провожать жениха не будешь?

— Кого? Какого жениха? Как это — провожать?!