Кровная связь - Айлс Грег - Страница 113

• Предыдущая
• 113/141
• Следующая

Безукоризненное зеркало пруда остается нетронутым.

Мы подъезжаем к пруду. Дедушка нажимает на тормоза, и мы останавливаемся в двадцати ярдах от берега. Я чувствую запах разложения, гниющих водорослей и рыбы. Где же отец? Что случилось с моим сном? Сейчас даже настоящий ужас кажется мне лучше неизвестности. Я оборачиваюсь к дедушке, но не знаю, о чем хочу спросить его. В любом случае я не могу задать вопрос. В груди у меня поселился страх, который, подобно загнанному животному, стремится вырваться наружу.

Гнилостные ароматы, доносящиеся от пруда, перебивает другой запах. Он принадлежит чему-то, сделанному руками человека. Это лосьон, который дедушка втирает себе в волосы. «Лаки тайгер».

– Проклятый дождь, – снова повторяет он.

Я смотрю сквозь лобовое стекло, и тут на окружающий мир, подобно гигантской серой тени, опускается пелена дождя, и листья деревьев трепещут под ее тяжестью. В мгновение ока вода в пруду вскипает, и мне кажется, что я смотрю в гигантскую кастрюльку. Пирли как-то сказала, что каждый человек похож на каплю дождя: небеса отправляют его в дорогу в одиночку, но в конце пути он должен встретиться с другими. Я не помню, какие они, небеса, а это значит, что я покинула их давным-давно… Но все равно, мне предстоит еще такое долгое падение…

– Ну хорошо, достаточно, – говорит дедушка.

Он наклоняется, берет меня за коленки и разворачивает, как мешок с картошкой. Он придвигается ко мне, и я взглядом умоляю его не трогать меня. Он колеблется, подобно мужчине, который забыл ключи от машины. Потом сует руку под сиденье, достает оттуда Лену-леопарда и сует ее мне в руки. Я закрываю глаза, прижимаюсь щекой к ее мягкой шерстке и чувствую, как мое тело становится легким и невесомым, словно я погружаюсь в теплую воду. Дедушка заставляет меня откинуться на сиденье. В это мгновение грузовичок накрывает дождем, и в ушах у меня звучит назойливый барабанный стук капель по оцинкованной крыше. Когда большие руки деда расстегивают на мне джинсы, я не чувствую их. Когда его широкий кожаный ремень поскрипывает и звякает пряжкой, я не слышу его. Мы с Леной пребываем за миллион миль отсюда, пробираемся по джунглям, прислушиваясь к безостановочной музыке дождя.

А потом начинается это.

Когда меня будят лучи яркого солнечного света, бьющие в окно спальни Майкла, я уже знаю и помню все.

Подобно Саулу, шедшему в Дамаск, с глаз у меня спадает пелена. Мой повторяющийся кошмар, оказывается, вовсе не кошмар, а воспоминание. Воспоминание, которое пыталось проникнуть в мое сознание любым способом. А видение моего отца, идущего по воде, лишь наложилось на него. Это совершенно другое послание от подсознания, смысл которого мне еще предстоит узнать.

И сегодня я его узнаю.

Там, где рядом со мной лежал Майкл, я обнаруживаю на подушке записку, придавленную ключом от дома. В ней сказано: «Ушел на работу. Пытался тебя разбудить, но безуспешно. Можешь оставаться столько, сколько захочешь. Позвони мне в офис, когда проснешься. Майкл».

Я беру с ночного столика телефон Майкла и набираю номер Шона.

– Детектив Шон Риган.

– Расскажи мне, что написано в отчете о вскрытии.

– Кэт, я перевернул небо и землю, чтобы достать этот проклятый отчет, но это невозможно. Джон Кайзер охраняет его так, словно от этого зависит национальная безопасность. Если тебе нужен отчет, придется попросить об этом его. Прошу прощения, малыш. Я сделал все, что мог.

Я раздумываю недолго.

– Дай мне номер сотового Кайзера.

– Проклятье! Ты уверена? Бюро все еще разыскивает тебя.

– Если бы Кайзер действительно хотел меня найти, я бы уже сидела в тюрьме.

– Да. Наверное, ты права.

Шон диктует мне номер. Я заношу его в память телефона, нажимаю кнопку «отбоя» и набираю его.

У Кайзера перехватывает дыхание, когда он слышит мой голос.

– У вас есть что-нибудь для меня? – спрашивает он.

– Нет. Зато мне нужно кое-что от вас.

– Это не тот ответ, которого я ждал, Кэт. Единственная причина, по которой вы еще не в тюрьме, заключается в том, что я надеялся на вашу помощь в раскрытии этого дела.

– Я могу и хочу помочь вам. Но это как раз тот случай, когда я рассчитываю на ответную услугу. Вы помогаете мне, я помогаю вам.

– Господи! Что вам нужно на этот раз?

Если я продемонстрирую чрезмерную заинтересованность в отчете о вскрытии, Кайзер запросто может не дать мне его.

– Расскажите, как продвигается дело об убийствах. Что показали культуры, выращенные из слюны? Уже есть рост бактерий Streptococcus mutans?

– Еще нет. Патологоанатом считает, что еще слишком рано, что мы увидим их по прошествии тридцати шести часов.

– Нет. В том случае, если они есть, двадцати четырех часов вполне достаточно. Слюна в ранах от укусов или взята у кого-то без зубов, или у того, кто принимает пенициллин с гентамицином. Вы не обнаружили никого из родственников жертвы, кто подходил бы под это описание?

– Мы нашли пару родственников-мужчин, которые носят зубные протезы. Я вплотную занимаюсь ими, но, по-моему, оба чисты.

– Побеседуйте с их семьями. Если они хотя бы изредка надевают зубные протезы, значит, слюна взята не у них. А как насчет антибиотиков?

– Вот это установить очень трудно, – жалуется Кайзер. – Здесь любой может солгать. Мы же не можем делать анализ крови каждого родственника всех шести жертв.

– Почему нет? Результаты ДНК-тестирования показывают, что носителем является мужчина, и это единственная ваша реальная зацепка. В одном городке британская полиция однажды взяла анализ крови у нескольких тысяч человек, чтобы раскрыть убийство.

– Здесь Америка, Кэт, а не Англия.

– Ну хорошо, хорошо. В культурах обнаружены следы анаэробных спирохет? Бактероидов melaninogenicus? Анаэробных вибрионов? Они являются специфичными для зубов, так что мы сможем исключить беззубых людей.

– Черт. Я смотрю… В общем, пока я не вижу ничего подобного.

– Еще слишком рано, чтобы следы этих бактерий стали заметны. Да и вырастить их бывает довольно трудно. Я подумаю что еще можно сделать. Что вы выяснили о черепе, который лежал у Малика на коленях?

– Ничего. Единственные отпечатки, которые мы на нем обнаружили, принадлежат Малику.

– Естественно. Что еще?

Кайзер утомленно вздыхает.

– Мы проверяем все лаборатории по проявке и обработке фото- и кинопленки на случай, если кто-то из них делал такую работу для Малика. В его квартире мы не обнаружили видеооборудования, но я все равно надеюсь, что нам повезет и мы что-нибудь найдем.

– Что-нибудь еще?

– По моей просьбе парни из отдела технического обслуживания пытаются восстановить данные на жестких дисках, которые мы изъяли из офисных компьютеров Малика, но пока что ничего не получается. Я думаю, его фильм – наш единственный шанс. Но если убийца забрал его после того, как разделался с Маликом… мы в глубокой… э-э-э… мы по уши в неприятностях.

– Прошу прощения, что не сумела пока что оказать вам более существенную помощь. У меня полно своих проблем.

– От вас требуется всего лишь назвать имена женщин, входивших в состав «группы X». Сделайте это, и я спасу вас от тюрьмы.

– Я стараюсь, Джон. Но мне тоже нужна ваша помощь.

– Что вам нужно? – В голосе его чувствуется настороженность.

– То же, что я просила у вас вчера. Отчет о вскрытии моей тети.

– Что вы надеетесь в нем найти? Причину смерти?

– Вы знаете, что мне нужно. Информация о ее репродуктивных органах. Вы обнаружили что-либо необычное?

На этот раз Кайзер раздумывает, прежде чем ответить.

– Я не должен сообщать вам этого.

У меня перехватывает горло.

– Разве не вы говорили, что Энн была одержима стремлением родить ребенка?

– Да.

– В таком случае у вас концы с концами не сходятся, Кэт.

– Что вы имеете в виду?

– Потому что ваша тетя была стерильной. И давно, несколько десятилетий. Скорее всего, еще с того времени, когда была подростком.

• Предыдущая
• 113/141
• Следующая