Первопоселенцы суши - Акимушкин Игорь Иванович - Страница 22

Чтобы последним представлением истинных крестовиков достойно вам отрекомендовать, скажу, что многие из них весьма недурственны даже и с гастрономической точки зрения. Люди, которые их пробовали на вкус (а дело это обычное в Южной Азии, например), утверждают, что вкусом они напоминают слегка поджаренный орех. Особенно хорош с известной приправой квадратный крестовик. На этом с ними и покончим. Расстанемся.

Вот круг вертикальный, а в нем 50–60 радиусов; спиралей тоже много: тридцать пять только ловчих да одиннадцать или около того крепежных. Густо, плотно сплетена сеть и идеально концентрично: и выше и ниже центра одно число спиральных нитей, а центр простой — не „закрытый“ войлоком и не „открытый“. И паук всегда в середке его сидит. Маленький, 5–6 миллиметров, желтоватая или зеленоватая у него головогрудь, а брюшко светлое, с тремя темными параллельными рядами пятен. Это мангора.

Столь многолучистая паутина ещё только у паука по имени цилла и у циклозы конической. Этот последний — забавный паучок с горбом на брюшке, когда соткет сеть где-нибудь на кусте в лесу, крупным паутинным росчерком, словно размашистой подписью, ее всю поперек стабилиментами перечеркивает.

Стабилимента два, но паук, в центре паутины между ними сидящий, их соединяет в одну линию, и похожи они тогда на тонкий прут, прилипший к паутине. Это сходство тем ещё подчеркнуто, что в толстые нити своего росчерка циклоза-ткач вплетает объедки от обедов и завтраков, не съеденных ещё насекомых, сброшенные свои шкурки и прочий мусор.

Горбатая циклоза, названная конической, с забавным и непонятно для чего сотворенным природой бугром на „спинке“ брюшка ловчие сети вешает высоко — метра полтора-два над землей.

Нити, составляющие раму, образуют, если геометрически на них взглянуть, четырехугольник, а вернее, ромб. В крепежной зоне 10–12 спиралей. Радиусов в сети приблизительно сорок, а стабилименты короткие — тянутся радиально вверх и вниз от центра и до начала ловчих спиралей (которые проведены одна от другой очень точно — через два-три миллиметра). Периферийные части стабилиментов толстые и там, где пересекают они крепежную зону, зазубренные.

Паук сидит, как уже я говорил, в самом центре паутины, соединяя собой вертикальные линии стабилиментов, вниз головой, ножки поджал: другие пауки из семейства аргиопид этого не делают — ног не поджимают.

Когда опасность почует, быстро-быстро трясет паутину, чтобы стать невидимкой (хотя и без того среди инкрустированных мусором стабилиментов не всякий его заметит). Если первый маневр нужного эффекта не дал и опасность приближается, паук, не долго думая, падает вниз с паутины. Потом, когда враг удалится, по ниточке, которую, падая, тянул за собой, снова на паутину возвращается. Но хитроумные осы помпилы научились, следуя за этой ниточкой, добираться до паука и на земле.

Собрат циклозы конической — циклоза глазчатая — тоже оригинальничает: это, кажется, единственный среди кругопрядов паук, который вешает свои яйцевые коконы на верхнем стабилименте ловчей паутины. Обычно два — пять бурых шариков приклеено к овальной пластиночке, а та — к стабилименту. В каждом шарике 14–26 оранжевых яичек.

Кроме того, сеть у глазчатой циклозы висит невысоко — 20–25 сантиметров над землей, на редких травинках где-нибудь на песке или там, где много солнца. Радиусов в ней меньше сорока, и построена она с точки зрения геометрии не очень-то правильно. Стабилименты более длинные, чем у конической циклозы, — проникают, пересекая некоторые спирали, в ловчую зону.

Этот странный росчерк на паутине, стабилимент, кроме улоборуса и циклозы помогает сразу нам узнать произведение ног ещё одного красивого и интересного паука — аргиопу. Серебристая у его самки головогрудь, а брюшко желтое, с черными поперечными полосами. Самцы аргиопы совсем невзрачные — светло-бурые и маленькие: 4 миллиметра их рост, у самок — 15 миллиметров.

Сеть аргиопа раскидывает в низкой траве и ловит главным образом кобылок и мелких саранчовых, которых в обиходе называют обычно кузнечиками. Сеть у нее с редкими ячеями и с очень крупными серебристыми, отчетливым зигзагом извитыми стабилиментами. Центр паутины, прошу обратить внимание, „закрытый“ — заплетен как бы рыхлым войлоком. Все время аргиопа сидит на своей паутине головой вниз. Паука этого сразу узнаете: он ни на кого больше из наших пауков не похож. На Украине я этих пауков находил часто где-нибудь на лесной поляне и на луговине у опушки леса. Одна самка, которую я поймал в начале августа, за ночь сплела в террариуме сеть, полностью укомплектованную отличными стабилиментами. Двенадцатого августа на нитях, рядом с ней, уже висел исключительно мастерски сделанный (и тоже за одну ночь!) кокон, похожий на широкий кувшин. Сверху была плотная пергаментная ткань, а под ней — ржаво-бурый войлок, в нем заботливо уложенный комочек крупных яичек.

Всем этим удивительным делам предшествовала следующая интермедия. В июле самцы-карлики, почувствовав себя взрослыми, ползают всюду по травам, ищут самок, чтобы заключить с ними свой роковой мезальянс.

Когда самец аргиопа найдет в травяных джунглях аргиопу самку, он приближается к ней, трепеща ножками, — заработал мужской эвокатор! Но паучиха реагирует довольно пассивно: не кидается, не убивает и не ест крошку визитера — так сделала бы, если б эвокатор не к сроку пришелся, — а просто сидит и не двигается. Иногда, правда, ободряет ухажера, ритмически покачиваясь.

Когда они, воссоединившись, повиснут на паутине — голова к голове и головами вниз, он слегка обнимает ее ножками, и тогда она начинает свой обходный и предательский маневр: потихоньку оплетает паука паутиной, кидает ее на супруга задними ножками. Опомнившись вовремя, он ещё может спасти свою жизнь — энергичными и сильными рывками быстро порвать путы и бежать, бежать весьма резво. Опыты Бристоу и Герхардта показали: аргиопа-самец от первой самки обычно успевает вырваться и убежать, потеряв одну или много ног, но, если придет ко второй, наверняка погибнет, скушанный ею.

Этого красивого паука натуралисты тридцать лет назад завезли в Англию; он нашел новые земли подходящими и там обосновался несколькими процветающими колониями.

У нас на Дону, в Казахстане и, наверное, в иных местах живет другая аргиопа — дольчатая. Коснитесь ее слегка, когда аргиопа сидит в центре своих тенет, — сейчас же паук так быстро их затрясет, что вмиг станет невидимкой!

У этой аргиопы брюшко по краям волнистое (дольчатое) и без полос — серебристое. Ноги темные, и оторочка по буграм на боках и конце брюшка тоже темная.

Прежде чем состоится наше знакомство с пауками, плетущими сети с открытым центром, пойдем и поближе рассмотрим паутину ещё одного необычного образца. С сектора до круга начали мы наш обзор наиболее совершенных тенет. Здесь сделаем один шаг назад, ибо паук, о котором сейчас пойдет речь, плетет круг без сектора!

Почему? Не будем сейчас раздумывать, хотя, наверное, и это можно объяснить. Просто учтем паутинную странность как факт свершившийся.

В городах на железных решетках, в нишах каменных стен, на рамах оранжерей, а в деревнях, как правило, на окнах коровников и конюшен и почти всегда в каком-нибудь углу этих достопримечательных мест „зигиелла, иксом помеченная“, равнодушная к людским понятиям о чистоте жилищ и подсобных помещений, плетет, свою сеть, которую ни с какой другой спутать нельзя, — круг, в котором один сектор не заплетен спиралями. Только толстая сигнальная нить делит почти пополам, словно ножницами, вырезанный из круга сектор. От центра паутины тянется она к убежищу паука — открытой с двух концов шелковой воронке. Этот открытый сектор (без спиралей) не всегда ориентирован вверх, иногда вбок, а то и вниз — туда, где рестхауз паука.