Я подарю тебе любовь - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 4

• Предыдущая
• 4/52
• Следующая

Он приезжал к родителям, обходил с инспекцией квартиру, выясняя, что требует починки или ремонта, записывал в блокнот, который всегда носил с собой, туда же заносил иные необходимости — таблетки, врачей, покупки, насущные мелочи. И никогда не забывал ни о чем — словом, решал все родительские житейские проблемы.

И все у них было мирно да гладко, пока мама не решила, что пора вмешаться и «устроить» его личную жизнь, и принялась с энтузиазмом знакомить его со всяческими барышнями. Разумеется, «замечательными девочками», дочками-племянницами знакомых и подруг, дальних и близких, коих было у Анны Михайловны бесчисленное множество.

А началось все это два года назад, когда он расстался с Викторией. Не сразу — вот, познакомься, прекрасная женщина! Не сразу. А с подготовительного этапа словесной обработки.

— Денечка, ты с кем-нибудь встречаешься?

— Встречаются, мам, школьники и студенты, а в моем возрасте с женщинами спят, — отвечал хороший сын.

— Денис! — призывала к интеллигентному общению мама.

— Ну, ты хотя бы с кем-нибудь спишь? — уточнял отец.

— Сплю, — успокаивал, посмеиваясь, сынок. — Иногда.

— Нет, это ужас какой-то! — искренне возмущалась Анна Михайловна. — Разве можно при матери так цинично! И я тебя совсем о другом спрашивала, не о пошлом сексе! Я спрашивала, есть ли у тебя серьезные отношения?

— Нет, серьезных нет. Не могу выбрать из обилия предложений, — покаянно разводил руками Денис.

— Ты все шутишь, а мы с отцом переживаем, тебе уж сорок скоро, а ни жены, ни детей! — сетовала мама.

— Почему шучу? Не шучу, — делая «серьезный» вид, уверял Денис. — Я у девушек теперь пользуюсь большим спросом и интересом. Когда молодой и бодрый был, девушек не интересовал особо, а теперь вдруг не стало от них отбоя. Они меня богатым и оттого интересным считают, — разъяснял он реалии жизни, посмеиваясь над самим собой.

— И правильно! — заводился отец. — А почему они должны хотеть замуж за голых, босых и дурных?

— Может, по любви? — предлагал версию женских матримониальных предпочтений Денис.

— Знаешь, с любви хлеба не поешь, детей не накормишь, не вырастишь! — заступалась за всех девушек России Анна Михайловна. — Это вообще глупость — жениться по любви, навязанная всем поголовно голодным строем после революции! На ком им еще было жениться, как не на таких же нищих и голых? И голодать теперь уже вместе, отстраивая светлое будущее. Гораздо правильнее делали раньше. Родители не дураки, жизнь прожили и прекрасно видели, кто кому подходит и насколько. И сватали, подбирая детям пару. И семья начиналась с уважения друг к другу, а уж любовь — дело третье. И правильно нынешние девушки делают, что выбирают, прикидывают, ставки делают на мужчин состоятельных. Вон вы с Викторией прожили почти три года по любви. И где сейчас эта любовь и та Виктория?

— Мы не по любви, — не понимая, отчего она так разошлась, успокаивал Денис, — мы по влюбленности и удобности.

— Пусть так, но и по влюбленности тоже не получилось! — воинствовала мама.

Не получилось у них по другим причинам, но Денис не жалел ни о чем — ни о прожитых вместе годах, ни, уж тем более, о расставании быстром и решительном.

Да, с женским полом у него всегда трудно получалось, это факт. Причины этих трудностей, как сама их понимала, Анна Михайловна частенько излагала, предлагая сыну измениться.

— Ты замечательный человек, Денечка, но слишком уж угрюмый, все молчком, тишком. Весь в себе, слова лишнего не скажешь. А женщинам нравятся мужчины веселые, бесшабашные, умеющие и себя преподнести, и развеселить, побалагурить, легкие в общении. Я сколько раз тебе говорила, ты бы вон у друга своего Вадима поучился. Как он легко с женщинами сходится — комплименты рассыпает, цветочки, ухаживания…

— И так же легко расходится, — напомнил Денис, — третий брак и двое детей.

М-да, тяжелый аргумент, на который у мамы не находилось оправданий.

Но знал бы он, к чему вся эта «артподготовка» родительская: мамины наезды-намеки, отцовские хитрые улыбки и понимающие взгляды!

Понял, когда они первый раз осуществили тайно задуманное. Приехал к ним в очередную «родительскую» субботу, а за семейным столом чинно восседали два неизвестных персонажа — барышенька лет двадцати пяти, с явной претензией на изысканность манер, и дама постарше, оказавшаяся ее маман.

— Денис, — торжественно представила мама. — Ты помнишь Марину Витальевну, мою бывшую коллегу?

— Нет, — признался, мрачнея, он.

— Мы очень давно не виделись, конечно, но ты должен помнить. Марина Витальевна не раз приходила ко мне на день рождения!

Денис не ответил, сдержанно кивнул, здороваясь, смутно подозревая, что последует дальше. Оно и последовало.

— А это ее доченька, Людочка. Мы с Мариночкой случайно встретились, так обрадовались, решили посидеть, поговорить! — на подъеме поясняла мама.

Денис терпеливо выдержал званый, как оказалось, обед, бесконечные хвалебные речи в адрес Людочки с неприкрытым намеком, ее скромненькое опускание очей и даже навязчивое предложение родителей и подруги Марины Витальевны: «Почему бы не прогуляться молодым по нашему дивному парку, что с нами, стариками, сидеть!»

Пошел прогуляться, чтобы остыть, а по ходу объяснить барышне, что тут ей, увы, не светит.

Растолковывать ничего и не понадобилось, у девочки имелось свое жизненное расписание, которое она и поспешила озвучить. Как только они отошли от подъезда, Людочка достала сигареты, затянулась с явным удовольствием, выпустила дым, пристально рассматривая Дениса, и поинтересовалась:

— Так, что у тебя за фирма?

— Какая разница? — не собираясь вступать в продолжительную беседу, неохотно ответил он.

— Большая. Чем занимаешься, какие у тебя обороты?

— Ты вроде музыкант, а не налоговый инспектор, — усмехнулся ее любопытству Денис.

Уже точно зная — вот сто пудов! — о чем сия музыка, потерял последние крохи интереса к девушке.

— Музыкант, — кивнула она, — и очень занятой человек. Мне некогда тратить время на непродуктивные встречи с мужчинами. У меня высокие запросы, и они стоят немалых денег.

— Нет, Люда, я для тебя непродуктивный мужчина. Точно!

Он довел ее обратно до подъезда, сел в машину и уехал. Конечно, мама позвонила через час, еле дождавшись, когда гости уйдут.

— Денис, так нельзя!

— Так, как ты придумала, мама, тоже нельзя! Больше не надо меня ни с кем знакомить! Мне это не нужно и неприятно.

Ему пришлось пережить еще три родительские попытки знакомства за этот год — маму в ее рвении устроить счастливую личную жизнь сына остановить не могло ничего, кроме, пожалуй, глобальной мировой катастрофы. Маетные неуютные обеды он переносил с трудом, еще более тяжело давались попытки уговорить маму прекратить вмешательство в его жизнь.

Сегодняшняя девушка была пятой по счету! Пятой!!!

С этим нелепым цветком ввалилась в комнату и еще удивленное лицо сделала! Денис аж зубы сцепил, чтоб тут же не наговорить и ей, и родителям жестких, неприятных слов.

Ну все! Хватит! Его трудно достать, но уж если умудрились!..

Пригрозит родителям, что перестанет к ним ездить, если еще хоть раз повторится такая глупость, не послушают — встанет и уйдет! Шантаж, а что делать?

Денис, само собой разумеется, к девуленьке-то присматривался незаметно, он, как любой нормальный мужчина, имеет устойчивый, здоровый, неослабевающий интерес к женщинам. Угрюмый там, не угрюмый, а от этого никуда не денешься!

Она при внимательном рассмотрении оказалась симпатичной даже. Худенькая, правда, а он предпочитал женщин высоких, статных, стройных, не субтильных, которых не страшно и обнять, при его-то силе в руках.

Но и эта, хоть и худенькая, не «доска», при груди приятной и попке, как называет его друг Вадим такую форму принадлежности женского тела: «Попка на отлет!» — то есть ладненькая такая.

Девушка больше отмалчивалась, сверкала светло-золотистыми, почти прозрачными, злыми глазами. Злилась, точно. Это Дениса с ней немного примирило, не так, чтобы до дружеского пожатия рук, но и не враждебное отторжение, возникшее поначалу. Он понял, что она и на самом деле не знала о готовящемся знакомстве. Ну, хоть не один он тут невинно участвующий!

• Предыдущая
• 4/52
• Следующая