Выбери любимый жанр

Атлантида под водой - Каду Ренэ - Страница 37


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

37

Цели восстания были давно определены. Власть должна перейти в руки потребителей. На случай слишком упорного сопротивления правительства и граждан, как крайнее средство, в распоряжении Антиноя были изобретенные им лучи, которые могли бы дезорганизовать мощь врага, внося беспорядок и хаос в работу всех машин. Сам Антиной называл эти лучи душою машин — они до известной степени наделяли сознанием любую машину. Вечерами, когда затихал шум в доме отчуждения, Антиной долго рассказывал Стибу и Сидонии об этих лучах. Он говорил:

— Чистая логика никогда не помирится с тем, против чего не протестует рабское сознание человека. Только человек покорно несет ярмо, душа машин возмутится и восстанет. Для такого возмущения достаточно одного сознания — если бы мы наделили машины еще и совестью, они взорвали бы весь мир. Я прибегну к ним только в самом крайнем случае, в последний момент, когда никаких других средств не останется, потому что я знаю, что тогда я отдам Атлантиду во власть не известной мне до конца силы. Каждая машина попытается выполнить не ту работу, которую взваливают на нее люди, а другое, особенное назначение, часто неизвестное даже мне. Я не знаю, что будет, и я хочу, чтобы вы на всякий случай знали, как управлять этими лучами, вернее, как вызвать и усилить их, машины все равно выйдут из-под вашей власти.

И он сказал Стибу и Сидонии, какие рычаги надо нажать в гробнице человеколошади, чтобы возникли невидимые лучи. Он даже отдал ключ от гробницы, с которым он никогда не расставался, Стибу. Он повернулся к Сидонии и сказал ей:

— Помните о душе машин.

Каменщик и Том наперебой рассказывали, какое впечатление произвел на страну монархический переворот. Стиб, узнав, кто выбран королем, хохотал полчаса. В стране царило ликование. Никто не сомневался в истинном значении переворота. Об английском короле вообще никто не слыхал, и всем было интересно увидеть вестника неба под розгами. Антиной весело сказал:

— Да, день великой порки — единственная привилегия, которая есть у народа. Обидно только, что настоящее правительство вывернулось. Вероятно, и лорду Эбиси не мешает познакомиться с розгами — ведь он дважды был английским премьером. Но его, наверное, не предупредили о тяготах королевской власти, иначе он вряд ли согласился бы на это.

Стиб решительно заявил:

— Я не могу больше сидеть здесь. Вы только подумайте: завтра будут пороть лорда и пэра Соединенного Королевства! Затем в лице лорда будет выпорот и английский король, его августейший патрон и теперешний владыка голубых солнц. И вы хотите, чтобы я не видел всего этого? Я сбегу, честное слово, я сбегу!

К его удивлению, Антиной так же весело ответил ему:

— Мы пойдем вместе. Только вы дадите мне слово принять все предосторожности, которые я укажу, и во всем слушаться меня.

Наутро, тщательно загримировавшись, Антиной и Стиб вмешались в толпу потребителей из дома отчуждения и, крепко держась друг за друга, вышли на улицу. Густые толпы пешеходов сделали невозможным всякое иное движение. Казалось, вся столица идет на судебную площадь. Народ валил, изредка разражаясь криками:

— Да здравствует конституция! Да здравствует свобода! Да здравствует вице-король!

Огромные голубые солнца блистали на седьмом небе. Дома были разукрашены флагами и коврами. Народ перемешался, граждане шли рядом с потребителями. Предстоящее зрелище уравняло всех. Это был единственный день в десять лет, когда власть уступала на несколько часов свои права народу, и народ пользовался относительной свободой. Вряд ли полиция решилась бы арестовать кого-нибудь в этот день, да и наблюдение в толпе было почти невозможно.

Антиною и Стибу удалось пробраться на площадь и занять хорошие места на ступенях, откуда прекрасно был виден помост рядом с дворцом судебных установлений. Стиб не без волнения посмотрел на здание первой своей тюрьмы.

Сквозь толпу пробирались мальчишки, разносчики газет, и навязывали зрителям экстренные выпуски, оглушительно выкрикивая заголовки:

— Порка короля!

— Новый пророк!

— Еще одна победа!

— Война вступает в решительный фазис! Мы наступаем!

Стиб страшно интересовался войной. Он купил целую пачку газет, но не успел просмотреть их, как внимание его привлекли выкрики нового продавца:

— Воздушная бомбардировка нашей столицы! Неслыханное коварство нашего врага! Через десять минут будет обстреляна площадь судебных установлений! Сто три убитых и четыреста восемь раненых потребителей!

Первым движением Стиба было бежать без оглядки от грозящей ему в толпе смерти. Но он увидел, что никто не трогается с места, хотя газета быстро раскупалась. Потом он опомнился и сообразил, что происходит нечто чрезвычайно странное: бомбардировка еще только будет, а уже есть убитые и раненые.

— В чем дело? Какие взрывы? Откуда? Что за чепуха? — закричал Стиб.

Атлантида под водой - any2fbimgloader7.jpeg
Атлантида под водой - any2fbimgloader7.jpeg

— Молчите, — шепнул ему Антиной. — Не время объяснять сейчас. Не выдавайте себя.

Стиб недовольно замолк.

Тем временем двери здания судебных установлений широко раскрылись, толпа завопила, оркестр грянул, и многочисленная стража в ослепительных мишурных одеждах попарно вышла из дверей и расположилась шпалерами на ступеньках. Вслед за нею вышли подростки в костюмах пажей. Затем показались трубачи и барабанщики в сборных костюмах разных веков, видимо, наскоро извлеченных из музеев. Стиб глядел на все это с веселым недоумением. Антиной, смеясь, шепнул ему:

— Ведь никто не знает, как надо обставить выход английского вице-короля. Ну и стараются.

За пажами, уже в современных платьях, показались девушки, назначение которых, очевидно, было играть роль кавалерственных и придворных дам. Стиб довольно свистнул: все они были очень хороши собой.

За девушками показались высшие чины государства, кто в нелепом историческом костюме, кто во фраке. Члены парламента, высшие чиновники с семьями заняли места полукругом на помосте. Музыка, не переставая, играла марш. Толпа вытягивалась на цыпочках, не желая пропустить ни одного мгновения торжественной церемонии.

После маленькой паузы, спиной к публике, пятясь, из дверей вышел церемониймейстер в парчовом кафтане, вышитом золотом, с огромным жезлом. Без конца кланяясь, он как бы расчищал дорогу. За ним вышел скипетроносец — в его палке население сейчас же узнаю знаменитый скипетр Псамметиха 79-го, одолженный на этот исключительный случай. И, наконец, почтительно поддерживаемый двумя министрами, показался сам вице-король. С его плеч пышно ниспадала длинная мантия, затканная голубыми солнцами и водорослями. Огромная корона покрывала его голову, лицо казалось высеченным из мрамора, медлительные жесты были истинно царственными. Золото и алмазы блистали в короне, на пальцах и на мантии короля.

Лорд Эбиси предстал пред лицом своего народа. Церемониймейстер сделал знак, трубы замолкли, толпа заревела:

— Да здравствует вице-король!

Лорд поклонился, крики усилились. Население, казалось, ободряло своего короля. Но лица краснели, глаза разгорались — все ждали близкого уже зрелища.

Церемониймейстер снова сделал знак, и крики утихли. Толпа задержала дыхание. В абсолютной тишине был слышен каждый вздох, и Стибу казалось, что он слышит, как бьется сердце лорда Эбиси. Вице-король сделал шаг и заговорил. Речь его была очень кратка и, очевидно, заранее приготовлена. Его, Должно быть, убедили, что король — не митинговый оратор.

— Благодарю, мой добрый народ, от имени твоего короля и моего собственного. Лорду богу (лорд не изменил английского титула божества) угодно было, чтоб мудрость восторжествовала в нашей стране. Мы вступаем в наши права именем господа и английской короны и объявляем всем нашим верноподданным: мы положим все силы наши на то, чтобы в стране не осталось глаз, могущих плакать, и сердца, могущего страдать. Мы обещаем также, что ни одна из привилегий народных не будет нарушена…

37
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело