Месть Фантомаса - Сувестр Пьер - Страница 33
- Предыдущая
- 33/70
- Следующая
Между тем девушка, за которой так пристально следил незнакомец, продолжала шагать по улице, совершенно не подозревая о том, что она стала объектом слежки.
Она спустилась к улице Моцарта, свернула на улицу Пуссэн, бросила в почтовый ящик письмо и, повернувшись, не спеша пошла обратно к дому. Незнакомец не решился идти за ней до почтового отделения квартала Отёй, очевидно, потому что для этого ему бы пришлось проходить по оживленным улицам, что, наверное, не входило в его планы. Он остановился на последней темной и пустынной улочке и стал терпеливо ждать.
Увидев, что девушка возвращается, он облегченно вздохнул.
«Ага, вот и наше дорогое дитя. Она возвращается, все идет как надо… Скоро мы устроим кое-что забавное. Правда, смеяться буду я один…»
Если бы посторонний наблюдатель мог заметить лицо незнакомца, ухмыляющегося при этих словах, то он, наверное, содрогнулся бы от мрачного оскала и отвратительной гримасы, перекосившей лицо странного персонажа.
Через несколько минут девушка уже подходила к небольшому особняку, стоящему на улице Раффэ. Пройдя сад, она нажала на звонок входной двери…
Ей открыла полная женщина.
— Ах, это вы, милочка?
— Да, мадам.
— Не было никаких неприятных встреч по дороге, Элизабет?
Элизабет Доллон — девушка, действительно, была не кем иным, как нежной сестрой несчастного художника, — улыбнувшись, кивнула головой.
— Правда, мадам, я добралась благополучно… Я так и знала, что вы будете меня ждать… Я очень сожалею!
— Да нет, нет!.. Скажите лучше, Элизабет, Жюль предупредил меня, что вы завтра целый день будете дома. Этот бедный парень настолько глуп, что я подумала, не ошибся ли он. Вам нанесут завтра визит?
— Да, возможно, ко мне придут. Если же случайно мне придется отлучиться на некоторое время, за покупками например, то я передам через Жюля, чтобы меня подождали… так или иначе, надолго я никуда выходить не буду…
— Ну, что же, понятно, милочка. А сейчас, спокойной ночи, я пойду к себе…
Расставшись с госпожой Бурра, хозяйкой семейного пансиона, у которой Элизабет Доллон остановилась сразу же после трагических событий, перевернувших ее жизнь, девушка отправилась в свою комнату…
Она закрыла дверь на ключ, зажгла лампу… и вдруг ее улыбающееся лицо приобрело растерянное, испуганное выражение.
— Только бы он пришел, — очень тихо прошептала она, — о, мне страшно, как мне страшно, как мне ужасно страшно…
Девушка неподвижно стояла посередине комнаты, бросая вокруг себя испуганные взгляды…
Да, наверное, в комнате Элизабет Доллон произошло нечто необычное, раз в ней был такой ужасный беспорядок, ведь Элизабет — девушка аккуратная и любящая порядок. Ящики комода были вытащены и сложены в углу комнаты, рядом валялась сброшенная в кучу одежда, чуть дальше стоял заваленный книгами диван. Большой чемодан, сплетенный из ивовых прутьев, в котором Элизабет Доллон хранила бумаги, принадлежащие брату, лежал на полу с открытой крышкой. Документы валялись кипами на полу, разбросанные по всей комнате…
Элизабет Доллон отсутствующим взглядом посмотрела на царивший в ее комнате беспорядок и еще раз повторила:
— Боже! Боже! Только бы он пришел! Что же все это означает?
Правда, девушка быстро взяла себя в руки. Ее лицо вновь приобрело характерное для нее ясное и серьезное выражение.
— Надо спать! — сказала она. — Меня уже давно клонит ко сну. Если я засну, то быстрее наступит завтра…
Элизабет задула лампу, и комната окунулась во мрак.
Прошло лишь несколько минут с того момента, как в комнате Элизабет Доллон погас свет, — было около половины одиннадцатого вечера, — когда входная дверь в маленький особняк открылась вновь…
Бесшумно, озираясь по сторонам и шагая не по дорожке сада, гравий которой скрипел под ногами, а по грядкам вдоль цветников, какой-то человек направился от дома к забору, отделявшему сад от улицы.
Там, оглянувшись, он тихо и протяжно свистнул… Почти сразу же в ответ раздался похожий свист, и голос в темноте спросил:
— Это вы, Жюль?
— Да, патрон…
Человек, только что покинувший дом — слуга Жюль.
Другой, которого Жюль назвал патроном — незнакомец, вот уже больше двух часов терпеливо выжидавший возле дома…
— Все нормально, Жюль?
— Все нормально, патрон.
— Ничего нового?
— Ничего, патрон. Ах, да, она написала письмо!
— Кому?
— Не знаю, я не видел, патрон.
— Рыжий осел…
Слуга Жюль начал горячо возражать:
— Я не виноват, она писала письмо не в гостиной, а у себя в комнате… У меня не было возможности подсмотреть что-нибудь…
— Ладно… Она что-нибудь говорила?
— Нет, ничего.
— У нее был взволнованный вид?
— Немного да.
— Хорошо, никто ни о чем не пронюхал?
— Надеюсь, что нет, патрон… О, упаси Господи, если бы кто-нибудь мог подумать…
Незнакомец повелительным и сухим голосом перебил Жюля:
— Ладно, хватить болтать, у нас нет времени…
— Как? Мы не…
— Да, надо приниматься за работу…
— За работу? Сейчас? Этой ночью! Ах, патрон, вы имеете в виду…
— Да, да! Неужели ты считаешь, что я назначил тебе сегодня встречу ради простого удовольствия поболтать с тобой? Давай, болван, вперед!
— Что нужно делать?
Тот, с которым слуга пансиона разговаривал с подчеркнутым почтением, ответил не сразу:
— Мне не совсем хорошо виден дом из-за деревьев… Горят там где-нибудь окна? Все ли заснули в доме?
— Да, все уже спят…
— Хорошо, а она?
— Конечно, она тоже.
— Ты сделал все, как я сказал?
— Да, патрон…
— А сейчас?
— Что сейчас?
— Я хочу сказать, ты выполнил мой последний приказ?
— Да, да, будьте спокойны! Я зашел в ее комнату и проверил: лампа не горит…
— Ладно! Тогда…
Тут над стеной, окружавшей сад и состоявшей из кирпичного возвышения высотой примерно в человеческий рост, и небольшой железной ограды, укрепленной на нем, едва заметно мелькнула тень… Бесшумно и чрезвычайно ловко перемахнув через забор, незнакомец очутился рядом со слугой Жюлем.
— Гм, через такой забор может перелезть любой ребенок…
При слабом лунном свете слуга рассмотрел перескочившего через забор человека.
Внешность последнего была настолько фантастической и необычной, что у несчастного Жюля задрожали колени… Незнакомец, пробравшийся во владение г-жи Бурра, избавился от своего длинного плаща и широкого сомбреро; теперь он был с ног до головы одет во что-то вроде черного трико, плотно облегавшего его тело и похожего на одежду домушников, мрачное одеяние, позволяющее тем, кто его носит, смешиваться с ночной темнотой и незаметно прятаться в темных углах, где любая другая одежда привлекла бы внимание окружающих… Но загадочная личность, однако, не была похожа на обычного вора-домушника. Лицо незнакомца было спрятано под черным капюшоном с прорезями для глаз, через которые дьявольским пламенем светились глаза…
— Патрон! Патрон! — лепетал Жюль. — Что вы сейчас собираетесь делать?
Таинственный незнакомец, выглядевший как призрак, презрительно усмехнулся.
— Болван! — сказал он. — Иди вперед, хотя нет, стой, пойдешь за мной и чтобы без шума, понял? Иначе заплатишь своей шкурой! Смотри мне!
Мужчины молча двинулись к дому. Но если слуга Жюль прилагал невероятные усилия, чтобы не наделать шуму, то его напарнику, напротив, казалось вполне привычным делом шагать бесшумно по дороге. Он был почти невидим в своем черном одеянии, движения его были просты и естественны…
Вскоре сообщники подошли к дому…
— Открывай! — приказал главный.
Жюль вставил в замок ключ, который захватил с собой, чтобы выйти из дома в сад, и дверь бесшумно открылась.
— Осторожно! — шепнул человек в маске. — Ты останешься стоять на середине лестницы; наверху ты мне не нужен…
— Но…
— Я так сказал! Ты останешься здесь стоять на стреме… Если ты услышишь крик, означающий, что меня обнаружили, быстро спускайся вниз и устрой большой шум. Кричи изо всех сил: «Хватайте его! Хватайте его!» Тогда в первые минуты замешательства каждый бросится к тебе, в твою сторону, и у меня будет время улизнуть…
- Предыдущая
- 33/70
- Следующая
