Фантомас - Сувестр Пьер - Страница 3

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая

– К Лушонскому поезду, друг мой, – промолвил он. – У какой он платформы?

Носильщик пробормотал что-то невнятное и махнул рукой в неопределенном направлении. Потом процедил сквозь зубы номер поезда, который сам по себе ни о чем не говорил путешественнику.

– Ступайте-ка вперед, – сказал Ромбер. – Покажете мне дорогу.

Была половина девятого, и на вокзале Орсей царила страшная суматоха, всегда сопровождавшая отправление поездов дальнего следования. Следуя за носильщиком, волокущим багаж, Этьен Ромбер ускорил шаг.

Дойдя по перрону до железнодорожных путей, служитель обернулся:

– Вы едете этим экспрессом, мсье?

– Нет, мой друг, пассажирским, – ответил господин Ромбер.

Носильщик тупо посмотрел на него и равнодушно пожал плечами:

– Вы предпочитаете ехать в начале или в конце поезда, мсье?

– Пожалуй, лучше в конце.

– Первым классом, не так ли?

– Именно так.

Носильщик снова поднял с перрона вещи:

– Тогда вам не приходится выбирать, мсье. В этом поезде всего два вагона первого класса, и оба – в середине состава.

– Я надеюсь, это купейные вагоны?

– Разумеется, мсье. В поездах дальнего следования других не бывает, тем более в первом классе.

Этьен Ромбер с трудом проталкивался в шумной толпе, стараясь не отстать от носильщика, легко тащившего его саквояж.

Вокзал Орсей не похож на все прочие вокзалы. Дальние и пригородные поезда подходят к одним и тем же платформам, и из-за этого частенько возникает путаница. Так и сейчас – рядом с составом, который должен был отвезти Этьена Ромбера в Верьер, стоял поезд, отправляющийся в Жювизи. Немногочисленные пассажиры поднимались в вагоны Лушонского поезда, в то время как состав пригородного направления толпа просто брала штурмом.

Носильщик остановился и поставил багаж на подножку вагона первого класса.

– Ну что ж, мсье, – заметил он, – похоже, здесь почти нет пассажиров. Коль вы едете первым классом, можете выбирать любое купе.

Господин Ромбер расплатился с носильщиком и, последовав его совету, вошел в пустое купе. Но не успел он расположиться там, как появился начальник поезда, почуявший хорошие чаевые.

– Мсье действительно собирается ехать поездом на 8.50? – поинтересовался он. – Мсье не перепутал?

– Конечно, нет, – ответил Этьен Ромбер. – А что, разве это не тот поезд?

– Дело в том, мсье, – продолжал начальник поезда – что некоторые пассажиры первого класса, бывает, путают наш состав с поездом на 8.45. На этом вокзале такая неразбериха, мсье!

– Но ведь поезд на 8.45 – это, кажется, экспресс, не так ли?

– Да, – ответил служащий. – Это прямой поезд, и он, в отличие от нашего, не останавливается на маленьких станциях, только на крупных. Разница в отправлении у нас всего пять минут, а в Лушон он прибывает на целых три часа раньше. Видите вон тот состав? Это как раз он.

Начальник поезда показал рукой в окно.

– Впрочем, если мсье желает, он может ехать экспрессом. Мсье имеет полное право, если у него билет первого класса.

Этьен Ромбер покачал головой.

– Нет-нет, я предпочитаю ехать пассажирским. Из экспресса я мог бы сойти только в Бриве, и оттуда мне пришлось бы добираться еще добрых двадцать лье до Сен-Жори, куда я направляюсь.

Он прошелся по коридору, заглянул в другие купе и, убедившись, что почти все они пустуют, обратился к железнодорожнику:

– Знаете ли, друг мой, я сегодня чертовски устал и собираюсь как следует выспаться. Поэтому я хотел бы обойтись без попутчиков. Где у вас тут уголок поспокойнее?

Начальник поезда привык понимать пассажиров первого класса с полуслова. Если путешественник ищет тихое место, где его никто не мог бы побеспокоить, то, конечно, имеет в виду неплохие чаевые.

– Думаю, здесь вам будет уютно, мсье, – сказал он, указывая на крайнее купе. – Вы можете "пустить шторку, а я уж позабочусь, чтобы вам не мешали.

Ромбер удовлетворенно улыбнулся.

– Отлично! – произнес он, обводя взглядом свои апартаменты. – До отхода поезда я еще, пожалуй, успею выкурить сигару, а потом улягусь и буду спать всю дорогу. Кстати, прошу вас, мой друг, раз уж вы так любезны, потрудитесь разбудить меня завтра утром вовремя, чтобы я успел сойти в Верьере. Я сплю, как убитый, и с меня станется пропустить свою станцию.

В замке Болье, в своей комнате, юный Шарль Ромбер заканчивал туалет. В это время в дверь тихонько постучали:

– Уже без четверти пять, мсье Шарль. Пора вставать!

– Я уже встал, Тереза, – ответил Ромбер. – Через минуту буду готов.

Девочка хихикнула:

– Неужели вы уже встали? Что ж, поздравляю! Жду вас внизу.

– Договорились, – сказал юноша.

Он оделся, взял в руку лампу, осторожно, стараясь не шуметь, открыл дверь своей комнаты, на цыпочках прошел по коридору и присоединился к Терезе, ожидавшей его в столовой.

Тем временем девочка, как настоящая хозяйка, сервировала на столе легкий завтрак.

– Садитесь, мсье Шарль, перекусим немного. Вы не возражаете, если мы пойдем на вокзал пешком? Сегодня утром снега не было. Времени у нас достаточно будет так приятно немного пройтись!

– Ну что ж, по крайней мере, в такую погоду мы не замерзнем, – зевнул Ромбер и сел за стол, отдавая должное приготовленному Терезой завтраку.

Девочка продолжала:

– Должна вам сказать, мсье, что с вашей стороны очень мило подняться так рано. Как вам это удалось, ведь никто вас не будил? А после вчерашних рассказов вы наверняка провели не очень спокойную ночь!

– Ну при чем тут вчерашние разговоры! Просто мысль о том, что я утром встречусь с отцом, всю ночь не давала мне спать.

Молодые люди в несколько минут расправились с завтраком. Тереза поднялась:

– Ну что, в путь?

– В путь!

Девочка отворила дверь, и оба вышли на дорожку, ведущую в сад замка.

Проходя мимо конюшен, они увидели конюха, который без видимого успеха пытался выкатить за ворота старинный экипаж.

– Не торопитесь, Жан! – сказала Тереза слуге после приветствия. – Мы пойдем на вокзал пешком. Вам нужно будет только вовремя приехать, чтобы отвезти нас обратно.

Конюх кивнул. Молодые люди открыли калитку и вышли на дорогу.

Внучка госпожи де Лангрюн спросила:

– Представляю, как вы будете рады встрече с отцом! Вы ведь не виделись Бог знает сколько времени, не правда ли?

– Целых три года, – ответил Шарль Ромбер. – Да и то, последний раз я видел его только несколько минут. Сейчас он возвращается из Америки. А до поездка туда долго путешествовал по Испании.

– Вы, наверное, сильно изменились за это время. Узнает он вас?

Молодой человек смущенно улыбнулся:

– Стыдно в этом признаваться, но мы с отцом довольно мало знаем друг друга.

– Да, бабушка мне рассказывала. Вас ведь воспитывала ваша матушка?

Юноша грустно покачал головой:

– Честно говоря, моим воспитанием вообще никто толком не занимался. Знаете, Тереза, родители всегда представлялись мне какими-то загадочными существами. Видел я их довольно редко, и, несмотря на всю мою к ним любовь, они меня чем-то пугали. Вот и сегодня утром у меня такое ощущение, что я должен заново познакомиться с собственным отцом.

– Наверное, он все время путешествовал, пока вы были ребенком?

– Да, он много ездил – то в Колумбию, проверить свои каучуковые плантации, то в Испанию, где у него тоже большие земельные участки. Когда он появлялся в Париже, он приходил ко мне в пансион, вызывал меня в комнату для посетителей, и мы с ним беседовали… Четверть часа…

– А ваша матушка?

– О, мама была совсем другой! Понимаете, все мое детство, по крайней мере, сколько я себя помню, прошло в пансионе…

– Но вы все-таки любили вашу маму?

– Да, конечно. Хотя и ее я почти совсем не знал.

На лице Терезы отразилось удивление.

Молодой человек, ничего не замечая, продолжал рассказ о своем одиноком детстве:

– Как вам объяснить, Тереза… Сейчас, когда я повзрослел, я начинаю понимать вещи, о которых раньше даже не догадывался.

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая