Затерянный поезд - Сувестр Пьер - Страница 19

• Предыдущая
• 19/69
• Следующая

Неожиданно для нее прокурор не был так уж удивлен, он наклонился к судье и пробормотал на ухо слова, которые она, впрочем, сумела разобрать:

– Я в сомнении, дорогой друг, это дело своеобразное, на редкость странное от начала до конца… И, знаете ли, мы постоянно натыкаемся на загадки.

Затем, попусту не теряя времени, прокурор нажал на кнопку. Явились два чина.

– Уведите обвиняемую, – скомандовал он.

Восемь часов вечера. В большой муниципальной тюрьме Антверпена – тишина. В камере Элен испытывала некоторое замешательство, но это не мешало думать. Ей не сиделось на месте. Ослабленная, взволнованная, она все же ощущала прилив энергии.

– Им не известно, – повторяла она без конца, – что я – дочь Фантомаса. Меня только подозревают в преступлении, к которому я не причастна, стало быть, ничего не потеряно, и мне удастся запросто выбраться отсюда. Но что делать?

Глаза Элен увлажнились, когда она вспомнила о тяжелых дверях и высоких стенах, мимо которых проходила в сопровождении двух стражников.

Прошло еще полчаса, и в коридоре послышались тяжелые шаги. Ключ с шумом повернулся в замке, дверь камеры отворилась. Тюремный смотритель с фонарем проворчал:

– Пошли!

Девушка, слегка заинтригованная, последовала за ним. Это был помощник начальника тюрьмы по присмотру за заключенными. Он провел ее через тюремные дворы к судебной канцелярии.

Она вышла на улицу. На тротуаре поджидала машина. Тюремщики подсадили Элен, предварительно нацепив ей наручники.

– Когда я наконец освобожусь? – спрашивала себя девушка. Она побледнела. Страх возрастал по мере того, как она стала замечать, что везут ее вовсе не к Дворцу Правосудия, а в неизвестном направлении. Подозрения ее, кажется, оправдывались. «Они пронюхали, что я – дочь Фантомаса, – пульсировало у нее в голове, – и сейчас меня направят в Париж… вроде как, уже везут на вокзал».

Элен ошибалась!

Ее везли в противоположном направлении. Через двадцать минут машина остановилась, и когда Элен вышла, то сразу очутилась на пристани среди доков. Ее провели сквозь полицейский кордон прямо к реке, где стояли жандармы в высоких касках и тугих сюртуках. Среди них Элен тут же приметила своих «старых дружков» – королевского прокурора и судью.

«Что им от меня надо?» – пронеслось у нее в голове. Но Элен не пришлось долго ждать. Мсье Боорнает приблизился к ней и произнес важным начальственным тоном:

– Сейчас мы воспроизведем весь ход событий. Но сперва – я еще раз предлагаю вам, скажите всю правду!

По знаку прокурора Элен сделала несколько шагов вперед. Оступившись среди тросов, наваленных на набережной, она наткнулась на хлопковые тюки, возвышавшиеся всюду густыми ватными стенами.

Место выглядело зловеще. Сердце девушки сжалось, и вдруг она испустила ужасный крик. Прямо под ногами она внезапно обнаружила вытянутое тело человека с синеватым лицом, черными губами и мертвыми глазами. Узкая струйка крови, испачкав рубашку, тянулась от сердца к шее и исчезала за ушами.

– Ах, Боже мой… – пробормотала Элен, отступая на шаг. Ее расширенные от ужаса глаза неотрывно взирали на труп. Что же это был за человек?

Он казался элегантным, изящным, несмотря на мертвецкую бледность, даже загорелым, волосы цвета светлого шатена.

Девушка вглядывалась в лицо покойника, словно пытаясь сообразить что-то. Наконец она выдавила, запинаясь:

– По-моему, я видела этого несчастного… Причем, похоже, не так давно. Не пойму только, где именно…

Королевский прокурор наклонился над ней и со всей вкрадчивостью, на какую был способен, произнес:

– Я помогу оживить ваши воспоминания, мадемуазель… Вы должны были встретить этого мсье вчера после полудня в момент, когда выходили из конторы судоходной компании, где осведомлялись об отправке парохода до Натала.

– Точно! – воскликнула Элен, вставая между прокурором и убитым. – Там-то я и видела этого мсье несколько секунд перед тем, как у меня стянули сумку с револьвером.

Судья также подошел вплотную.

– Так вы, значит, признаетесь, что прикончили его? – спросил он в упор.

Но Элен, возмущенная, запротестовала срывающимся голосом:

– Не знаю, что вы хотите сказать, мсье, но я никогда никого не убивала, я невиновна…

Тогда вмешался королевский прокурор:

– Мсье Ван Миделик, – выговорил он строго, – воссоздание преступления должно быть произведено мной, а не вами… Поэтому позвольте мне, а вы будете допрашивать обвиняемую в своем кабинете…

И прокурор повернулся к Элен, добавив:

– Несчастный, что валяется у ваших ног, мадемуазель, – иностранец, сэр Гаррисон, посланный сюда специально английским правительством для выполнения секретной миссии. Он должен был отвезти в Англию сумму в пять миллионов, уплаченную ему вчера вечером князем Владимиром, представляющим Гессе-Веймар, что следует из расписки, обнаруженной рядом с телом жертвы.

– Ну и?.. – выдохнула Элен. – Я-то что могу тут поделать?

– О! – вскипел прокурор. – Оставьте же эту вашу систему защиты и расскажите нам, что все-таки произошло.

Молодая девушка опустила голову и пробормотала, запинаясь:

– Я не знаю, мсье…

– Итак, – с оживлением сказал прокурор, потирая руки, – раз вы не желаете, мне придется самому все изложить. Очевидно, вы принадлежите к тому разряду людей, у которых отвага граничит с безрассудством. Вы также весьма находчивы и проворны. Короче говоря, вот как обстояло дело: пронюхав сперва, что эти два господина – князь Владимир и сэр Гаррисон – обладают пятью миллионами, вы решили непременно похитить у них эту сумму. Чтобы создать себе алиби, объявили о пропаже револьвера, подали даже жалобу по этому поводу, после чего пришли на набережную от восьми до половины десятого вечера в надежде, что ваши жертвы явятся туда (ведь накануне вы им назначили встречу, по сути, заманили, пустив в ход все чары своего коварного обаяния). И в самом деле, во время обеда в ресторане «Л'Эстюржеон» они говорили о какой-то женщине, поджидавшей их.

– Ах, мсье! – попыталась прервать Элен.

– Молчать! – приказал прокурор. И продолжил: – Итак, вы подстерегли двух несчастных на этом самом месте… Сначала вы укокошили выстрелом из револьвера сэра Гаррисона. Возможно, в этот момент он находился один. Вы опустошили его карманы, а заодно и портфель, прихватив банковские билеты. После чего, когда появился князь Владимир, не подозревавший ни о чем (а может, как раз наоборот, стремившийся помочь своему товарищу), вы уже были вполне наготове, чтоб скинуть его в реку. Вероятно, не обошлось без некоторой схватки между вами и жертвой, так как мы обнаружили на месте преступления смокинг и шляпу князя. В этом-то смокинге и лежала расписка о получении денег, которую я вам уже демонстрировал.

– Так вот оно что! – выкрикнула Элен, ошеломленная всем этим. – То, что вы тут выдумываете – какой-то сумасшедший бред, я знать не знаю этих мсье… Впрочем, посудите сами – ну как бы я могла справиться с ними!? Я – слабая женщина против двоих мужчин…

Прокурор заулыбался.

– Я ждал этого аргумента! Вот вы и загнали себя в ловушку. О, нет! Совершенно очевидно, что эти два убийства вы не могли совершить одна. Следовательно, для исполнения замысла, построенного заранее (в чем я уверен) вам необходимы были сообщники. Итак, мадемуазель, теперь, когда вы находитесь возле тела одной из ваших жертв, заклинаю – раскайтесь! Скажите нам истину, и над головой этого мертвеца во имя справедливости назовите имена сообщников, участвовавших в таком ужасном злодеянии!

И прокурор добавил тихим голосом, полагая, что это будет наиболее сильным аргументом:

– Судьи примут к сведению ваше раскаяние и признания.

Это была вершина его красноречия. Однако Элен не призналась, продолжая энергично отрицать все подряд.

Через час жандармы, судьи, судебные исполнители и прокурор, измученные и раздраженные, отвезли ее обратно в тюрьму.

«Я должна выбраться отсюда… выбраться любой ценой!»

• Предыдущая
• 19/69
• Следующая