Бангкок-8 - Бердетт Джон - Страница 81

• Предыдущая
• 81/81

Корреспондентка Би-би-си глубокомысленно кивнула.

— Хорошо держится, — шепотом похвалил полковник. — Даже лучше тебя.

Корреспондентка Си-эн-эн поднесла к губам Нонг большой микрофон. Мать, обращаясь к различным средствам массовой информации, говорила без запинки:

— В своих странах вы говорите молодым женщинам, что у них есть право хорошо одеваться, выглядеть сексуальными, иметь мобильный телефон, купить машину, проводить отпуск где-нибудь в экзотических местах, однако в девяти случаях из десяти существует всего одна профессия, которая им все это позволяет. Так кто из нас сутенер: я или Запад? Я хочу попытаться исправить положение, принимая ситуацию такой, какова она есть, и даю возможность девушкам лучше заработать. Вы спросите меня: не предпочту ли я возвращение к буддистской морали? Предпочла бы, но теперь слишком поздно — ситуация зашла невероятно далеко. Приходится считаться с реальностью. Даже Будда так думал.

Корреспондентка Си-эн-эн отошла от Нонг, чтобы взять интервью у пожилого мужчины в майке клуба и желтых полосатых шортах. Ему было слегка за семьдесят, немного сутулившийся, с мускулистыми руками и серым лицом, он выглядел как карикатура, которая была у него на груди.

— Извините, сэр, вы посещали «Клуб пожилых мужчин» во время своего пребывания в Бангкоке?

— Разумеется. Как только увидел их страницу в Интернете, сразу же взял билет в Бангкок в один конец. Если мне суждено здесь умереть, я не против. Сам я из Канзаса, три раза был женат. И должен вам сказать: только теперь понял, что мне недодали те женщины, которые пятьдесят лет тянули из меня соки.

— Вам чего-то не хватало?

— Именно. Наверное, если бы у меня было время, я бы испытывал горечь. Но теперь я постоянно занят…

— Спасибо, сэр. А вы, сэр, специально прилетели в Бангкок, чтобы стать членом «Клуба пожилых мужчин»?

— Точно. Я слишком стар, и мне плевать, что вы и ваши зрители обо мне подумаете. Мне восемьдесят один год, и я всю жизнь играл по определенным правилам. Вырастил троих неблагодарных сыновей, которые не приезжают меня навещать, потерял умершую от рака жену — царствие ей небесное. Затем женился на откровенной стерве — чтоб ей гореть в аду. Но если даже мне осталось жить минут десять, я все эти минуты хочу провести в «Клубе пожилых мужчин». Это, может быть, не любовь, но самое близкое к любви, что мне доступно сейчас. И уж точно лучше, чем бридж. Вы не представляете, каким скучным может показаться это занятие, если узнаешь, что на другом конце света есть нечто намного более впечатляющее.

— Вас не тревожит, что сограждане сочтут ваше поведение неполиткорректным и даже аморальным?

— А что, политкорректность дает гарантию от Альцгеймера? В старости понимаешь хорошо, что можно не обращать внимания на суету вокруг.

Корреспондентка Си-эн-эн поворачивается к двум молодым женщинам, которые стоят рядом и ждут, чтобы у них взяли интервью. Это Нит-Нит и Ной, которых Нонг по моей рекомендации переманила из «Нефритового дворца».

— Клиенты, разумеется, в восторге. — Это журналистка говорит в камеру. — А что скажут работницы клуба? Вот две очаровательные девушки, которые могли бы стать моделями или кинозвездами. Однако вынуждены обслуживать по ночам клиентов. Послушаем их.

Корреспондентка дает знак оператору, и тот переводит объектив на нее.

— Что ж, Уолт Дисней в «Даме и бродяге» сказал: «Мы, если вам угодно, сиамцы. Но если не угодно, мы тоже сиамцы». Теперь клуб мадам Нонг Джитпличип не критикуют, а хвалят. Только время рассудит, что это — старая как мир вариация на тему эксплуатации человека человеком или шаг на пути к эмансипации. А пока продолжается вечеринка длиною в тридцать лет — Бангкок ведет ночную жизнь, как бы об этом ни судил мир. Специально для Си-эн-эн. Силия Эмерсон. Бангкок.

Прожектора один за другим гаснут, потные от ночной духоты мужчины сворачивают кабели. Нонг выглядит немного грустной. Наступает время войти в клуб. Полковник и Нонг первыми переступают порог, за ними следует Кимберли, которая считает, что я иду за ней. Однако я задерживаюсь и смотрю на черный автомобиль, который останавливается за одним из фургонов прессы.

На мне двубортный блейзер от Зеньи, льняная рубашка с открытым воротом от Живанши, свободные фланелевые брюки и лучшие кожаные мокасины от «Бейкер-Бенджиса». Приятный одеколон от Рассела Симмонса. Думаю, моя тайная гостья одобрила бы мой выбор. Она с некоторым трудом выходит из машины, ее сопровождают два дюжих охранника. Идет, опираясь на палочку. Черты лица так навсегда и останутся мужскими. Платье, по-моему, сидит нескладно, хотя это лучшее, что можно купить у Армани. Зато эстрадиол сделал чудо с ее волосами, и они тяжелыми прядями ниспадают на воротник. Охранники позволяют ей приблизиться ко мне.

— Приличное тряпье, — слышу я голос Пичая из тела Уоррена и смотрю в серые глаза.

Из клуба доносится: «Прощай, прощай, черный дрозд».

• Предыдущая
• 81/81