Любовные послания герцога - Бойл Элизабет - Страница 31

• Предыдущая
• 31/69
• Следующая

– И она даже родственницей вам не приходится?

– Об этом мы тоже умолчали. – Она прикоснулась к своим варежкам. – Милая старушка связала каждой из нас варежки и такие же носки, чтобы было что положить в пакеты, которые надлежало открыть в рождественское утро. Никто, кроме нее, не был так добр к нам, да, откровенно говоря, у нас никого и не было. Не осуждайте ее, пожалуйста, договорились?

Как и накануне на Темзе, она полностью и безоговорочно обезоружила его безмолвной мольбой в глазах. «Никто, кроме нее, не был так добр к нам». Он покачал головой:

– Будьте уверены, я сохраню ваш секрет.

– Даете честное слово ливрейного лакея? – поддразнила его она.

– Честное слово ливрейного лакея, – пообещал он. – Хотя мне все же кажется, что надо бы предупредить добропорядочных жителей Брук-стрит, чтобы они крепче держали свои кошельки.

Она покачала головой:

– Надеюсь, тетушка Минти больше не будет этого делать. – Он не успел ответить, так как появился хозяин с двумя кофейниками, чашками и блюдом разнообразных сладостей. Он и мисс Лэнгли что-то долго обсуждали, потом поклонились друг другу, и она, наклонившись над столом, с наслаждением вдохнула аромат кофе.

– М-м-м, пахнет именно так, как я помню. – Она осторожно наклонила кофейник и, налив две чашки кофе, передвинула ему одну из них по поверхности стола. – Подождите немного, пусть осядет гуща, а потом попробуйте, – посоветовала она и улыбнулась, взглянув на свою чашку. – Взбитые сливки приготовлены великолепно. Я попросила добавить в них побольше сахара.

Выждав несколько мгновений, она поднесла чашку ко рту, и он сделал то же самое. Как только ароматный кофе прикоснулся к языку, он почувствовал, будто перенесся в какое-то другое место. Кофе, который он привык пить, представлял собой горькое пойло, тогда как этот напиток, густой, ароматный, дразнил воображение. Он поднял взгляд и увидел, что она наблюдает за ним, с нетерпением ожидая вынесения вердикта.

– Не пейте его залпом, – предупредила она. – Его следует потягивать. И не вздумайте пить то, что на дне. Это всего лишь осевшая гуща.

– Великолепно, – сказал он.

– Я очень рада, что вам нравится. – Устроившись поудобнее на стуле, она принялась с наслаждением понемножечку отхлебывать кофе.

Закрыв глаза, он подумал, что все делает правильно. Если бы он действовал по-другому, то разве смог бы узнать о ее страсти к кофе? Нет, не смог бы, если бы они встретились, например, в свете. Или в чьей-нибудь гостиной, когда на них направлены все взгляды.

По завершении типично английского периода ухаживания они сочетались бы браком, оставаясь совершенно чужими друг другу, и начали бы семейную жизнь, так и не узнав никогда, связывает ли их что-нибудь еще, кроме этих дурацких «естественных склонностей».

– Вы, наверное, намерены поддразнивать меня по поводу Холлиндрейка? – спросила она.

У него шевельнулись угрызения совести.

– Поддразнивать вас? С чего бы это?

– Возможно, вы были правы в отношении этого человека…

– Я сомневаюсь, что…

– Не надо, – сказала она и вздохнула – Послушав вчера мистера Маджетта, я не знаю теперь, что и думать. Мне кажется, все, что он рассказал…

– Мистер Маджетт не самый надежный источник информации, – сказал он ей. Хотя еще вчера он почти надеялся, что откровения его разговорившегося денщика о грехах его молодости отпугнут ее, сейчас он сожалел, что допустил это. – Возможно, вам следует дать Холлиндрейку шанс самому объяснить свои поступки? – произнес он. – У человека, возможно, есть неотложные дела, которые надо уладить, прежде чем начать ухаживание.

«С чистой совестью».

Она кивнула, потом, сжимая в обеих ладонях чашку, наклонилась вперед.

– А тем временем у меня есть вы.

Фелисити и сама не понимала, почему у нее вырвались эти слова, но Тэтчеру каким-то образом удавалось исполнять все ее самые тайные желания. Он спас ее от мисс Браун, он повел ее кататься на коньках, а теперь почти насильно затолкал в кофейню, чтобы она могла просто насладиться чашечкой кофе.

Он поддразнивал, ее, он испытывал ее терпение, но он же относился к ней с дружеским участием.

Когда они выпили кофе, к ним подошел мистер Муханнад и с поклоном сказал на своем родном языке:

– Вы совершенно необыкновенная мисс. Добро пожаловать в мою кофейню в любое время, когда вам будет угодно.

Она покраснела и была рада, что Тэтчер не понимает этого языка.

Но когда они уходили и мистер Муханнад, провожая, придерживал для них дверь, Тэтчер, улыбнувшись, сказал ей:

– Еще одна победа, мисс Лэнгли?

– Ему просто нравится слышать, как говорят на его родном языке.

– Ну, как скажете. Куда мы теперь?

– К мануфактурщику на Бонд-стрит.

– Ваша сестра и дуэнья не будут беспокоиться по поводу вашего долгого отсутствия?

– Талли? – Фелисити покачала головой. – Они с Пиппин пытаются написать новую пьесу.

– Так они пишут пьесы?

– Да, причем ужасные, – заявила она. – Боюсь, что эту пьесу они попытаются продать, и тогда мы оскандалимся на весь Лондон. Я заставила их пообещать взять псевдоним. – Она помолчала, окинув его взглядом. – Предупреждаю, чтобы вы были осторожнее, иначе можете оказаться героем какой-нибудь дурацкой мелодрамы.

– В таком случае заставьте их пообещать хотя бы, чтобы они не называли мое настоящее имя.

Они свернули на Гросвенор-стрит и были совсем рядом с Бонд-стрит.

– Зачем это, Тэтчер? – поддразнила его она. – Вы скрываете какую-нибудь великую тайну?

Он поскользнулся на льду, и она протянула руку, чтобы поддержать его. Все случилось так быстро, что позднее она не могла даже вспомнить, как это произошло. Но она вдруг оказалась в его объятиях. Снова. И, как и вчера, весь Лондон, кажется, погрузился в молчание.

Она заглянула в его потемневшие глаза. Он что-то явно скрывал, но ей было не до того, потому что она чуть было не выдала ему свою тайну.

«Поцелуй меня, – хотелось ей шепнуть ему, глядя на его четко очерченные губы. – Ну пожалуйста, поцелуй один разок».

На мгновение ей показалось, что она произнесла это вслух, потому что его губы чуть дрогнули, голова наклонилась, как будто он был готов исполнить ее желание.

Она прижалась к нему всем телом, позволив его теплу обогреть ее. Она расслабилась и напряглась одновременно, и ей очень захотелось узнать, что за мистическая сила влечет друг к другу мужчину и женщину.

Всего один поцелуй. Но не торопливый целомудренный поцелуйчик, какого можно ожидать от джентльмена, а греховный, жадный поцелуй, какой мог дать ей такой не признающий моральных стандартов человек, как Тэтчер.

Она позволит ему поцеловать себя всего разок. Но даже говоря это себе, она чувствовала, как ее охватывает паника. Потому что, судя по его виду, он имел твердое намерение выполнить ее желание. Он был намерен поцеловать ее! Но тут восстал ее здравый смысл и вспомнились все правила приличия, которым она всегда следовала.

Целоваться с ливрейным лакеем? О чем только она думает?

Но не успела она вырваться из его соблазнительных объятий, как они услышали чей-то торжествующий голос.

– Силы небесные! – воскликнула с омерзительным ликованием мисс Браун. – Скандальная ситуация, но я не удивлена!

Фелисити с такой скоростью отскочила от Тэтчера, что чуть не упала, но, слава Богу, удержалась на ногах, не дав повода для дальнейших насмешек.

– Я всего лишь поскользнулась на льду, – сказала она, – а мистер Тэтчер меня удержал.

– Да уж удержал, – промолвила мисс Браун, переводя взгляд с Фелисити на Тэтчера и обратно. – Уж удержал, не так ли, леди Гейторн?

Спутница мисс Браун, молодая женщина в нелепой шляпке, украшенной множеством перьев, и в накидке, отделанной таким количеством меха, что ее, можно было принять за целый зверинец, поддержала ее.

– Да уж. Я потрясена! – сказала она, ехидно улыбнувшись Фелисити. – Мы как раз возвращаемся от мадам Суше, – сказала она, указав на дверь за их спинами. – Примерки и все такое прочее для сезона. Это занимает массу времени, не, так ли, дорогая Сара?

• Предыдущая
• 31/69
• Следующая