Пятый уровень.The fifth level - Бриньон Луи - Страница 44

• Предыдущая
• 44/63
• Следующая

— Похоже, мы собираемся утереть нос этим чванливым парням из национальной безопасности? — весело поинтересовался директор ФБР.

В ответ Боуд улыбнулся и, повернувшись, зашагал к выходу. Уже покидая кабинет, Боуд, не оборачиваясь, ответил на прозвучавший вопрос.

— Господин директор… мы им уже утёрли нос! Боуд ушёл. Директор ФБР, не переставая, улыбался после его ухода.

— Похоже, этот паршивец знает, как найти послание, не иначе, — пробормотал под нос директор ФБР, и какой вывод? Сообщать эту новость никому не следует, во всяком случае, пока у нас в руках не будет неопровержимых доказательств. Иначе они снова всё возьмут в свои руки и снова всё испортят. Но Джеймс…, каков молодец, — директор ФБР откинулся в кресле и радостно засмеялся, держитесь парни…, ФБР вам покажет, чего стоит.

Боуд явно не ожидал от директора ФБР такой прыти. В течение одной недели все формальности были утрясены. Были достигнуты договорённости со всеми странами. Боуд проводил подробные инструкции группам сотрудников ФБР, которые одна за другой покидали Штаты и отправлялись в страны, где произошли убийства хранителей. Лишь Метсон, возглавившую самую большую группу следователей, Боуд не стал ничего говорить. Метсон отводилась самая ответственная часть операции. Она отправлялась в Россию. Этому решению так же способствовало то обстоятельство, что материнская линия Метсон уходила корнями в Россию. К тому же она довольно хорошо владела русским языком. Всё это лишь способствовало принятию решения. К тому же Боуд не мог доверить никому кроме Метсон выполнение этой самой ответственной части операции. Последняя группа следователей покинула Штаты 14 января. Сразу после этого потекли безнадёжно долгие часы ожидания для Боуда. Ему не оставалось ничего, кроме как ожидать известий. Однако Боуд был человеком действия. Вынужденное бездействие угнетало его. Он вновь перебрался из Филадельфии в Джерси, хотя никаких оснований для такого поступка не было. Боуд поселился в конспиративной квартире. Сюда по его замыслу должны были стекаться все сведения о ходе операции. Днём он следил за сообщениями и копался в архивах ФБР и полиции, а вечером направлялся в церковь святого Генриха к Парку, а правильнее сказать — отцу Джонатану. Ему вернули сан вместе с прежним местом. И не последнюю роль в этом событии сыграл, как ни странно, сенатор Рендол. Боуд каждый вечер проводил в разговорах с отцом Джонатаном. С каждым разговором они сближались всё больше и больше. Теперь Боуд понимал отца Джонатана не хуже, чем тот его. Оба чувствовали, какую-то близость и с особой теплотой относились друг к другу. Сегодняшний день не стал исключением. Боуд закончил все дела и отправился в церковь к отцу Джонатану.

Когда Боуд появился в церкви, отец Джонатан проводил обряд крещения девочки лет пяти. Боуд уселся на одной из скамеек в левом ряду и, откинувшись немного назад, с улыбкой стал наблюдать за всеми действиями отца Джонатана.

Было заметно, что все участники проходящего таинства получают большое удовольствие, наблюдая за действиями священника. Отец Джонатан, кроме всего прочего, постоянно что-то мягким голосом говорил девочке.

Боуд видел, как после окончания обряда родители девушки протянули деньги отцу Джонатану. И он увидел, что отец Джонатан наотрез от них отказался. Родители, а вслед за ними и все остальные люди, приглашённые на обряд крещения начали уговаривать отца Джонатана. Но он был твёрд в своём решении и не принял денег. До Боуда донёсся голос отца девочки:

— Как же вы будете жить, если не возьмёте денег, отец Джонатан?

— Как жили во все времена служители господа. Трудом своим и милостью божьей, — последовал незамедлительный ответ.

Слова отца Джонатана потрясли всех. Это было заметно по их лицам. Более они не стали уговаривать его, а молча собрались и вышли из церкви. Этот эпизод ещё более возвеличил отца Джонатана в глазах Боуда.

— Таких людей сейчас просто нет, — думал Боуд, наблюдая за неторопливыми действиями отца Джонатана.

Почти два часа после прихода Боуда отец Джонатан был настолько занят, что не мог подойти к нему. Он всё время исчезал в одной из боковых дверей зала, какое-то время находился вне видимости Боуда, потом снова возвращался. Некоторое время церковь была пуста, а затем она начала заполняться бездомными людьми. Все они были одеты крайне неряшливо в изношенную одежду. Это были люди без прошлого и будущего.

— Вот кому ничего не надо, — думал Боуд, глядя на них, этих людей ничего не интересует и ничего не беспокоит и, тем не менее, большая часть из них выглядит счастливыми.

Он был прав. Большая часть бездомных действительно выглядела радостными. Бездомные постепенно располагалась на скамейках, по всей видимости, собираясь провести здесь ночь. Как только они начали размещаться, показался отец Джонатан с охапкой одеял. А следом за ним шли ещё две женщины. Втроём они начали раздавать одеяла бездомным. Как только все получили одеяла, отец Джонатан со своими помощницами начал раздавать бездомным пакеты с едой. Как только и это было сделано, отец Джонатан смог, наконец, подойти к Боуду. Едва он собирался сесть рядом с ним, как его окликнула одна из женщин, которые ему помогали. Они перебросились несколькими фразами. Отец Джонатан всё ещё стоял спиной к Боуду, когда тот заговорил с ним:

— Джонатан, — он назвал его по имени уже по установившей привычке, — ты взваливаешь на себя непосильное бремя, ухаживая за этими людьми.

Отец Джонатан ответил, не поворачивая головы в сторону Боуда:

— Для многих это просто бездомные. Но за каждым из них стоит трагическая судьба. Вот, например Владислав, — он указал на седую голову, торчащую из второго ряда скамеек, он поляк. Ему 46 лет, а выглядит как старик. 20 лет назад он приехал сюда из Кракова. Влюбился в американку и решил остаться здесь навсегда. У них была прекрасная семья, дом, отличная работа.

— И что же случилось? — негромко спросил Боуд.

— Владислав мечтал отвезти жену и двух дочерей себе на родину. Показать Краков, познакомить с родителями, с родственниками. Жена не хотела ехать, но уступила его просьбе. Он был так счастлив, когда поехал с ними в Краков. Они поселились во флигеле, рядом с родительским домом. Он целую неделю водил семью по улицам родного города и рассказывал про свою жизнь в Польше. В один из вечеров Владислав вместе с друзьями отправился в бар. А когда вернулся, то увидел, что флигель объят пламенем. Он слышал крики своей жены и детей, но не смог помочь. Не смог их спасти. Когда он вернулся обратно в Штаты, оказалось, что жизнь жены Владислава была застрахована на крупную сумму денег. Родители жены обвинили его в преднамеренном убийстве своей семьи. Якобы он сам устроил этот пожар. Что только ни пришлось вынести этому несчастному за время, пока длился этот процесс. Суд его оправдал. Владислав получил страховку за свою жену в сумме 2000.000 долларов. Как только он получил чек, он отправился к родителям своей погибшей жены. Там он положил перед ними на стол этот чек. Положил ключи от дома и сказал:

— Я отдаю всё, что у меня есть. Себе я оставляю только моё горе!

Это произошло 5 лет назад. И ты видишь, во что он превратился!

— А что же родители жены? — не выдержал Боуд. На него эта история произвела сильное впечатление. Неужели они не поняли, что он любил семью? Любил жену. Любил детей…

— Они не раз пытались вытащить Владислава из той жизни, на которую он сам себя обрёк, но всё напрасно. Он считает себя виновником произошедшего. И таких историй немало.

Отец Джонатан замолк. А Боуд остановил свой взгляд на голове Владислава и думал:

— Вот так, проходишь мимо человека и не знаешь, какую трагедию он пережил. Да и не задумываешься над этим. В жизни приходится ежедневно решать собственные проблемы. Так что многим просто нет дела до несчастья других. А может, люди просто не интересуются этим, чтобы не чувствовать свою вину за то, что не помогают им?

Размышления Боуда были прерваны появлением родителей девочки, которую отец Джонатан крестил несколько часов назад. Он подошёл к ним, и они все трое о чём, — то вполголоса заговорили. Это продолжалось несколько минут, а потом отец Джонатан подошёл к Боуду и сообщил о том, что эти люди пришли к нему с просьбой. 7-летний сын одного из их близких родственников лежит при смерти. Они просили, чтобы он отправился в больницу и по возможности облегчил участь мальчика, который неизмеримо страдает от сильных болей.

• Предыдущая
• 44/63
• Следующая