Милый муравей - Кайл Дункан - Страница 25

• Предыдущая
• 25/54
• Следующая

— Я поеду на такси. Вы позволите, я позвоню?

Пока я ожидал машину, мы продолжали нашу дружескую беседу.

— Куда девался тот, лучший, мир?

Кендрик с некоторым удивлением посмотрел на меня.

— Это началось, наверное, сразу же после Второй мировой войны, естественно. Некоторое время все выглядело так, будто мир идет вперед, к лучшему, но потом взыграла людская жадность, особенно среди юристов.

Поддавшись внезапному импульсу, я спросил, не знает ли он о Мэри Эллен Эммет, ставшей потом Стринджер, потом Грин.

— Конечно слышал, — ответил Том Кендрик. — Женщина, выигравшая Стринджер Стейшн, так?

— Стейшн выиграл ее муж. Он умер, а она вышла потом замуж за человека по фамилии Грин. Она прожила шестьдесят с лишним лет на границе Кимберли.

— Грин, — нахмурился он.

— Джон Джозеф. Она называла его Джака.

Несколько минут он раздумывал, потом покачал головой.

Кендрик интересный, удивительный собеседник. И всегда был таким. Подгоняет вас своими рассуждениями и заставляет усомниться в собственных.

Спустя чуть больше часа я уже вернулся в Дейвсвилл. Джейн сидела на веранде, уютно устроившись в шезлонге. Рядом с ней стояло охотничье ружье Боба. Я нарочно тихо стал подкрадываться к ней. Мне оставалось до нее дойти ярдов десять, когда Джейн почувствовала мое приближение, мгновенно схватила ружье и, передернув затвор, направила на меня его дуло.

— Ты умеешь стрелять? Это ведь охотничье ружье.

— Практиковалась.

— Стреляла? Здесь?

— В обращении с ним. От выстрелов всегда слишком много шума, не так ли?

— Верно, — сказал я и поведал ей об оценках Тома Кендрика соседей по ферме.

— Мне кажется, — заметила Джейн, — Плохой Билли Никсон — наш человек. Или его сын. Плохой Билли Второй. Или Нортроп... Что же мы будем делать дальше, мистер Главный Советник?

— Немного подумаем.

Джейн улыбнулась:

— Не знаю, удивит ли тебя, если я скажу, что хочу что-нибудь делать!Уже достаточно насиделась на заднице без движения. Тебе хорошо. Это твоя чертова страна, и ты знаешь, как все тут происходит. А я не знаю, поэтому каждый раз должна спрашивать.

— Что вам хотелось бы сделать, капитан?

— Поймать этих свиней, которые отвезли нас в пустыню и бросили там.

— Мне тоже этого хочется. Есть какие-нибудь идеи?

— Я могу стать наживкой.

— Продолжай.

— Как называется этот парк в Перте, где есть ресторан?

— Кингс-парк.

— Королева посетила его тридцать с лишним лет назад, — фыркнула Джейн. — Так вот, мы дадим в газете объявление, где будет сказано, что Джейн Стратт приглашает возможных покупателей встретиться с ней возле... Как называется это дерево?

— Какое?

— Огромное.

— Эвкалипт.

— Они могут встретиться с ней возле огромного эвкалипта и предложить свои цены. Ну как?

— Соберется весьма подозрительная компания.

— На это я и надеюсь.

— Я не о том. Все проститутки и сутенеры в Западной Австралии ежедневно публикуются в колонке личных объявлений.

— Рискну, — сделав гримаску, сказала Джейн. — Ты будешь там и защитишь меня.

«СТРИНДЖЕР: Д. Стратт готова обсудить будущее с интересными партнерами. Пятница, 13.30, эвкалипт, Кингс-парк».

Мы составили текст объявления как можно туманнее, даже не указали, что Стринджер — это животноводческая ферма. Случайным идиотам, перечитывающим частные объявления в поисках божественных знаний, эти слова ни о чем не скажут. Не указано, кто такая Джейн и в чем суть дела, нет номера телефона. Просто пятница, 13.30. В любую пятницу во время ленча в Кинге-парке бывает огромное количество людей.

Объявление должно выйти в среду. Конечно, нет гарантии, что те, для кого это предназначается, заметят его.

У нас было в запасе два свободных дня, и мы решили до пятницы ничего не делать, только отдыхать, и отправились в туристическую поездку. Я показал Джейн шестидесятиметровый эвкалипт в Пембертоне, на который, если хватит безумия, вы можете взобраться, пользуясь деревянными перекладинами, прикрепленными к стволу. Пока мы смотрели на дерево, двое юных лунатиков уже залезли довольно высоко, красуясь перед своими подружками, которые с интересом смотрели на это мазохистское восхождение.

— Ты тоже полезешь? — спросила Джейн.

— Нет, с меня хватит, — ответил я и показал ей место, откуда однажды свалился, когда брал приступом это дерево. Мне было около восемнадцати, и на молодую леди, бывшую со мной, своей безумной смелостью я не произвел должного впечатления.

Мы наблюдали за двумя девушками, которые то хихикали, то от страха приоткрывали рты, когда мне вдруг пришла в голову одна идея.

— Представь себе, что ты должна описать свою внешность, — сказал я.

— Зачем?

— Просто так, сделай это.

— Ну, — Джейн недоуменно пожала плечами, — рост пять футов и семь с половиной дюймов, вес восемь стоунов[10], каштановые волосы, светло-карие глаза. Возле правого уголка рта родинка, на левом колене — шрам, результат игры в хоккей.

— Почти все это они знают, — сказал я. — Они уже тебя видели. Надо изменить твою внешность. Ты окажешься слишком уязвимой в Кинге-парке.

— Ты сказал, что будут толпы народа.

— Да, но все-таки посмотри на этих двух девушек.

На них были белые шорты и яркие тенниски, большие солнцезащитные очки с цветными стеклами, на ногах — пляжные босоножки на ремешках. Обе блондинки, натуральные или крашеные.

— Таких в парке будет множество.

— Я не подросток.

— Конечно, ты не подросток, но в шортах будешь казаться вдвое моложе.

С трудом, но мне удалось ее убедить, и она согласилась. Мы отправились в Банбери, чтобы перекрасить ее волосы, купить шорты и тенниску. Пляжные босоножки Джейн надеть отказалась, потому что ремешки соскальзывали с ног. Была куплена и бейсбольная кепка. В «Оптике» на Биг-стрит Джейн приобрела шикарные солнцезащитные очки из розового пластика. Таким образом она перестала быть капитаном Стратт в хорошо отутюженных, сшитых на заказ костюмах. Естественно, Джейн хмурилась, разглядывая себя в зеркале, слегка смущаясь, но со стороны выглядела не более чем двадцатилетней и казалась привлекательной австралийкой, а не явной англичанкой. Ну а мне пришлось нелегко. Я перерыл весь гардероб Боба и отыскал шляпу с огромными полями, потом старые холщовые шорты, должно быть, принадлежащие его внуку, и джемпер с дыркой. Но даже в солнечных очках я все еще оставался похожим на самого себя. Поэтому Джейн перекрасила мне волосы в темно-каштановый цвет.

В пятницу мы припарковали машину в Мандерече и поехали в Перт на автобусе, всю дорогу думая о том, кто окажется в числе наших покупателей. Добрые соседи или их уполномоченные? Похитители или их представители? Большое количество жителей штата, для которых слово «Стринджер» не является загадкой, не явились бы туда: слишком значительно расстояние и затраты на дорогу.

Мы продумали, насколько смогли, все, до мелочей. Половина второго пятницы — хорошее время. В Кинге-парке в эти часы бывают разные люди: те, что уже завершили рабочую неделю, те, что поздно ходят на ленч, любители пикников, туристы, загорающие. Все они проходят по авеню Памяти, толпятся возле ресторана, бистро и автомобильной стоянки. Возле большого дерева будет тише, но при желании мы всегда сможем смешаться с толпой. С другой стороны, так же может сделать и кто-то еще. Если что-то окажется не так, мы надеялись на большое количество людей вокруг. Когда же это произошло...

Приехав на пять минут раньше назначенного времени, мы с Джейн курсировали на такси по авеню и посматривали, что делается около дерева. Там были только дети, разглядывающие надпись и трогающие массивный ствол. И никого больше. Проехав чуть вперед, мы развернулись и двинулись обратно. Наше такси было металлического голубого цвета, похожее на множество других, с затемненными стеклами. По-прежнему не появилось ни одного человека, который бы стоял и явно ожидал кого-то. Мы сделали новый круг, потом еще один. Проехав четвертый раз, снова никого не увидели. На часах было 13.42.

• Предыдущая
• 25/54
• Следующая