Чужаки - Вафин Владимир Александрович - Страница 36

• Предыдущая
• 36/107
• Следующая

— Мент! Собака!

Но Влад не слышал его криков, он уже выбежал из душевой. В «первичке» понуро стояли пацаны.

— Сейчас хватаете ведра и драите весь приемник — со второго этажа до подвала, — громко скомандовал Андрей — Поняли, скоты?!

Парни нехотя побрели к туалету. Андрей пнул под зад Лапшу.

— Скачком, козлы!

После уборки насильников раскидали по свободным местам. Влад посадил перед собой Шороха. Слизывая кровь с разбитых пальцев он спросил:

— Рассказывай, что у вас там произошло!

— Я с ментами говорить не буду! Я вас, козлов, ненавижу, — Алеха со злобой посмотрел на сержанта.

Влад рванулся к нему, сжав кулаки. Парень соскочил с банкетки и встал в стойку.

— Ну че, погнали! Если ты мент, думаешь я тебя не уроню! — ощерившись, проговорил Алеха

— Т-а-а к! Интересное кино, — рассмеялся Влад. — Упрись ты, не трону я тебя. Иди спать.

— Опять с «голубками», что ли? — сморщившись, спросил Алеха.

— Да нет там их. Будешь спать один, как князь.

Проводив его в «первичку», Влад открыл «дисциплинарку». На приподнятой над полом площадке, заложив руки за голову, лежал Мамонт.

— Ну что, Мамонт, разберемся? — холодно и твердо спросил сержант

— Я на вас «заяву кину»! — закричал соскочивший подросток. — Всех вас, ментов на «кичу»! А этому пидриле вообще надо зону топтать! — сверкнув пазами выпалил он.

Приблизившись к Мамонту, Влад ударил его и затряс от боли рукой. Изо рта свалившегося на пол Мамонта потекла кровь.

— Я тебе, сука, напишу! Я тебе напишу! Ты у меня кровью будешь харкать, — злобно проговорил Влад, склоняясь над ним.

— Не надо! Я больше не буду! — завизжал подросток.

Пнув его под зад, Влад спросил:

— За что вы его?

— Мы ему хотели «прописку» сделать и на «подколе» поймали, а когда он уснул, хотели его «опустить».

— Ну и мразь же ты, Мамонт, — сказал сержант, плюнув на пол. Он вышел, закрыв за собой «дисциплинарку». Ему навстречу шел сержант Андрей.

— Веселая сменка у нас получается! — усмехнулся он. — Утром Бычара такую вонь поднимет...

— Это точно, — кивнул Влад.

Они подошли к столу дежурного. Влад взял со стола постановление и прочел: «Алексей Шорох: социально опасен, по решению комиссии направляется в спецучилище за пьянки, хулиганство, пропуски занятий...» и т. д. и т. п.

— Ну, понятное дело, — добавил он, подумав.

— А чего ты хочешь-то? Все правильно, — сказал Андрей.

— Андрей, вот ты когда-то пацаном был, ты, что, не воровал, не пил, да? Не хулиганил? И в школе отличником был конечно?

— Нет, конечно, было и у меня. Мы однажды в кинотеатре «Урал» даже потолок провалили, вот смеху-то было!

— И у меня кое-что было, только нас почему-то в «спецухи» не закрывали. Ну, я понимаю, такие, как Мамонт и эти, — он кивнул головой в сторону «дисциплинарки», — с ними все ясно, грабили, насиловали, потом дернули из «спецухи». Но почему этот-то парень? Что-то здесь не так во всем этом, — Влад постучал пальцем по постановлению. — Он на нашего брата слишком злой. Затравленный, прямо волчонок какой-то.

— Ну, ты загнул! Они на ментов все злые, и каждый собирается «замочить» своего инспектора после «спецухи». Ты вспомни, в журнале писали, как в Питере пацан зарезал женщину-инспектора. Не помню, сколько ножевых ранений он нанес. Она, умирая, просила ее больше не трогать, а он, паскуда, продолжал резать, — холодно заметил Андрей.

— Так-то оно так, но, как говорится, «Федот, да не тот!» Не наш это парень, Андрюха. Нутром чувствую.

— Наш, запросто так путевку ему бы не нарисовали, — потряс Андрей бланком.

— Опа! А я-то ее не заметил, — задумался Влад и, словно что-то про себя решив, подошел к телефону, снял трубку и начал вращать диск.

Услышав голос дежурного, он сказал:

— Вы тут привезли к нам Шороха, но без дела.

Влад услышал, как дежурный доложил по внутренней связи:

— Товарищ майор, тут из детприемника звонят, про дело Шороха спрашивают. Понял, Рахим! — обратился он к сержанту. — Беги к Горелову, он тебе откроет кабинет Дубенковой. Возьмешь там дело — и в приемник. — Постучав пальцем по трубке, дежурный спросил:

— Вы меня слышите? Сейчас вам привезут дело. Есть еще вопросы?

— Да нет, жду. — И Влад дал отбой.

Через пятнадцать минут в приемник влетел с папкой, запыхавшийся Рахим.

— Ну и подкатил ты мне, сержантик, зам мне пистон вставил!

— И ты мне подкатил. Твой Шорох мне тут шороху дает.

— Крысенок-то? Этот может. А ты его палочкой резиновой приласкай.

— У нас это не положено: ни дубинки, ни наручники.

— Ты что, маленький, что ли? На что не положено, на то наложено.

— Ты давай гуляй отсюда, а то я на тебя сейчас положу!

Выпроводив его, Влад углубился в чтение дела. Чем дальше он вчитывался, тем больше понимал, что оно шито белыми нитками, просто кому-то захотелось этого парня «закрыть», а вот кому?! И за что?

— Да не бери в голову, бери ниже, — посоветовал ему Андрей и добавил. — Лучше подумай, что мы скажем Бычаре утром на рапорте.

На рапорте Влад стоял, понурив голову от сыпавшихся в его адрес оскорблений. Начальнику всегда доставляло огромное удовольствие «протаскивать» подчиненных на глазах сотрудников. Но, взглянув на часы, майор сказал:

— После рапорта, Владин, останешься. Мы с тобой еще поговорим.

Оставшись наедине, Бычара, внешне похожий на Гитлера, уже не стеснялся в выражениях.

— Как ты посмел бить детей? Да тебя же сажать надо! Это же нарушение соцзаконности. Ты это хоть понимаешь?

Слушая начальника, Влад понимал, что тот лицемерит. Сам майор, вот в этом кабинете, в присутствии старшего дежурного, бил слишком упрямых пацанов, боясь что подросток может кинуться на него. Но в открытую ему об этом же не скажешь: «У вас, товарищ майор, руки тоже грязные». Бычара тогда вообще сгноит.

— Ты должен был постоянно находиться с детьми, — повысив голос, продолжал начальник, — а ты наверняка продрых, и мальчика по твоей вине чуть не изнасиловали! Ну, чего молчишь?

— Я что им нянька, что ли? Должен у каждой кроватки сидеть, — обиделся Влад.

— Что? — Майор чуть не задохнулся от его наглого заявления. — У тебя как у того Егорки — все отговорки! Нет чтобы сказать: «Виноват! Исправлюсь!»

— Виноват, исправлюсь! — буркнул Влад.

— Исправится он... — вздохнув, проворчал майор. Почти овладев собой, сказал:

— Исправляться сейчас будешь. Возьмешь ночного и сирот для детдома и поедешь на комиссию. Доктора нет и медсестра заболела. А ты уже с ними ездил по комиссиям, знаешь, что к чему.

— Но я же ночью работал, мне спать надо, — возмутился сержант.

— И ты после того, как избил детей, будешь спать спокойно? Подожди, подожди, я вроде тебе отгулы давал? Так что давай отрабатывай и грехи свои замаливай. А иначе прямиком в прокуратуру. Прохлопал ночью, будешь работать днем, а то вообще посажу! — пригрозил майор. Он смотрел на Владина, как на нормального мента, нарушавшего дисциплину, но которого можно было держать в страхе, сделав из него послушного исполнителя всего того, чего захочет он, майор Бычков. Для Влада майор был мутным человеком, но его начальником.

Влад Алексеевич вывел Алеху и двоих маленьких детей из приемника и посадил в «Уазик», в котором гремел «Фристайл».

— Ну что, поехали? — спросил водитель Вадик.

— Поехали... Дьявол, до слез обидно. Бычара сейчас наехал не по делу.

— Тю-тю-тю, — протянул Вадик, — не по делу? А пивком кто баловался ночью? Скажи спасибо, что он про это не узнал.

— Ну, ты еще иди вложи! — огрызнулся Влад.

— Что я дятел, что ли?

До больницы они ехали молча. Первым туда ввели Шороха, сзади подталкивая малышей, шел Влад. У кабинета он попросил Вадика присмотреть за Алексеем. А сам пошел с малышами в лабораторию для сдачи крови. Алеха стоял, задумчиво оглядывая больных, сидевших вдоль стены. Мысль о побеге толчками билась в его голове.

• Предыдущая
• 36/107
• Следующая