Финт хвостом - Молзберг Барри - Страница 36

Потом кошка повернула голову и посмотрела прямо мне на меня. До нее было не менее двадцати ярдов, но я хорошо видел ее глаза. Она продолжала пристально смотреть на меня и через пару минут я чуть напряженно засмеялся и отвел глаза. Когда я снова глянул на кошку, она по-прежнему смотрела на меня.

Чайник вскипел, и я приготовил две чашки Нескафе. Бросив быстрый взгляд в окно, я увидел, что кошка исчезла.

Нэнси в гостиной не было, так что я уселся на диван и закурил сигарету. Минут через пять в туалете наверху раздался звук спускаемой воды, и я вздохнул. В этот раз мои уговоры не помогли.

Прошла пара дней, заполненных обычными срочными заказами, переделыванием уже готовой работы и прочими заботами в том же духе. Я побывал на корпоративе на работе у Нэнси и провел несколько часов среди ее закованных в деловые костюмы коллег: на меня то не обращали внимания вообще, то обращались как с бедным родственником, пока она сияла в центре, как звезда и сердце компании. Я угробил распечатку одного заказа и мне пришлось самому заплатить за переделку. Наверняка случалось и что-то хорошее, но в памяти обычно застревают всякие неприятные вещи.

Как-то после полудня в дверь позвонили, и я рассеянно побрел открывать. Первое, что я увидел, была прядь каштановых волос. Это оказалась Элис.

– Привет, – при виде нее я почувствовал странное удовольствие.

– И вам привет, – она улыбнулась. – У меня для вас посылка.

Я взял конверт и глянул на этикетку: образцы цветных распечаток. Скукотища. Элис рассмеялась, глядя на выражение моего лица:

– Похоже, ничего интересного.

– Это точно, – я подписал квитанцию и поднял на нее глаза: она все еще улыбалась, хотя трудно было сказать наверняка. У нее всегда был такой вид, словно она улыбается.

– Ну что ж, – сказала она, – я могу отправиться прямиком обратно в контору и забрать очередную посылку, или же вы можете рассказать мне про телекоммуникационные функции вашего компьютера.

Секунду я изумленно смотрел на нее, потом посторонился, приглашая ее войти.

– Вот ведь сволочи, – искренне возмутилась она, когда я рассказал ей про не присланное оборудование. Потом мы сидели на диване, пили кофе, и я все равно рассказал ей про телекоммуникации. В общем, мы с ней поболтали, но совсем недолго. Доехав до конца нашей улицы, она помахала мне рукой и скрылась за углом.

В тот вечер по пути домой Нэнси забежала в супермаркет и накупила печенья, кексов, чипсов и пирожных. Я поймал ее взгляд, когда она выгружала все это из сумки, но она так посмотрела на меня в ответ, что я отвел глаза. Явно какие-то проблемы на работе. Мимоходом глянув в окно, я опять увидел темно-коричневую кошку на том же месте. Она рассеянно оглядывалась по сторонам, наблюдая за чем-то невидимым мне, потом на мгновение подняла глаза на наше окно, соскочила с забора и пошла вниз по улице.

Я приготовил обед. Нэнси опять почти ничего не ела, но осталась на кухне, когда я пошел к компьютеру закончить очередной заказ. Когда я вернулся, чтобы приготовить нам по чашке чая на ночь, я заметил пустое мусорное ведро и аккуратно перевязанный серый пакет с мусором у стенки. Я слегка пнул его и услышал шелест пустых оберток внутри. Наверху в ванной дверь была заперта на замок.

Следующие несколько недель я виделся с Элис от случая к случаю. Мне нужно было закончить пару крупных заказов, и курьеры на мотоциклах регулярно появлялись у моего порога. Несколько раз, открыв дверь, я видел перед собой Элис.

Обычно она забегала на чашечку кофе, кроме одного раза, когда ей приказали лететь за следующей доставкой под страхом смерти. Мы просто болтали о том и сем, и я показал ей, как работает система распознавания речи, когда программа наконец пришла. Это была пиратская копия, которую один мой друг приобрел в США, и нужно было говорить с американским акцентом, чтобы машина тебя поняла. Элис хохотала, слушая, как я пытаюсь изобразить американскую речь. Странно, учитывая, что Нэнси только хмыкнула и поинтересовалась, застраховал ли я свой новый компьютер.

Последние две недели у Нэнси выдались сложные. Ее так называемый босс нагружал ее все больше и больше, при этом отказываясь признавать ее заслуги. Ее мир был очень важен и реален для Нэнси, и она постоянно держала меня в курсе всего происходящего. В результате я больше знал о ее боссе, чем о жизни многих своих друзей. Плюсом было то, что компания выдала ей машину классом лучше. Как-то вечером она лихо подкатила к дому на чем-то маленьком, красном спортивного вида и закричала в окно, чтобы я выходил. Я выскочил из дома, и мы с ней прокатились по всему Северному Лондону. Как всегда, она вела машину смело и уверенно. Мы свернули к одному итальянскому ресторанчику, в котором иногда обедали, и к нашему удивлению, у них оказался свободный столик. За кофе мы взялись за руки и сказали, что любим друг друга, чего давно уже не делали.

Когда мы парковались возле дома, я опять заметил темную кошку под деревом на другой стороне улицы и указал на нее Нэнси. Но она не любит кошек, поэтому она только пожала плечами и пошла в дом. Закрывая за собой дверь, я увидел черный силуэт кошки в полумраке. Я не знал, кто ее хозяева, и жалел, что это не наша кошка.

Пару дней спустя ближе к вечеру я шел вниз по нашей улице и заметил мотоцикл, припаркованный возле кафе «Грусть». За последние недели я стал обращать больше внимания на мотоциклы, наверное, из-за постоянно приезжавших ко мне курьеров. Вообще-то кафе называлось не «Грусть». Мы с Нэнси прозвали его так после того, как пару раз забрели туда с похмелья утром в воскресенье в поисках горячего завтрака. Первый раз, когда мы туда зашли и уселись за столик с пластиковой столешницей, кафе постепенно заполнилось совершенно невероятными типами: там были пожилые мужчины в пиджаках на молнии и бежевых вязанных шапочках, кучка явно ненормальных подростков в разбитых очках, и еще полумертвая на вид старуха. Мы чуть не окочурились от такой эмоциональной перегрузки, и с тех пор за кафе закрепилось это название. В последнее время мы редко туда заглядывали: Нэнси много работала по вечерам, даже в выходные, и пережаренная еда на завтрак снова исчезла из нашего меню.

Увидев мотоцикл, я бросил взгляд в окно кафе и к своему удивлению увидел сидящую за столиком Элис с кружкой в руках. Сперва я намеревался пройти мимо, потом подумал, была не была, и зашел внутрь. Сперва она была поражена, увидев меня, потом расслабилась, и я сел за ее столик и заказал чашку чая.

Выяснилось, что ее рабочий день был закончен, и она решила немного расслабиться перед тем, как ехать домой. У меня тоже вечер был свободен: Нэнси сказала, что сегодня задержится, у нее деловой обед с клиентами.

Это было так странно – видеть Элис первый раз вне квартиры и после рабочего дня. Наверное, как раз поэтому решение возникло из воздуха прямо перед нами.

Сейчас трудно сказать, как мы пришли к такому решению, но внезапно мы обнаружили, что ведем мотоцикл вниз по улице к «Бенгальскому улану» – заведению, которое в районе Кентиш Таун смело выдает себя за приличный ресторан. Я смущенно постоял в стороне, пока Элис снимала кожаный костюм, под которым оказались джинсы и зеленая, под цвет ее глаз, футболка. Она убрала костюм в багажный кофр мотоцикла, провела рукой по волосам и направилась к двери, бросив:

– Сойдет для сельской местности.

Я двинулся следом за ней, припомнив стандартные полтора часа, необходимые Нэнси, чтобы привести себя в порядок.

Мы никуда не торопились, заказали обед из четырех перемен и в результате объелись как поросята. Я даже не вспомню сейчас, о чем мы говорили, но мы болтали о самых разных вещах помимо компьютеров и графического дизайна. Мы выпили бутылку вина, полтонны кофе и выкурили почти целую пачку сигарет. Потом я опять стоял в стороне, чувствуя себя уже гораздо свободнее, пока она надевала свою кожаную униформу. Она помахала на прощанье, я минуту смотрел ей вслед, потом повернулся и пошел домой.