Черная Салли - Кальма Н. - Страница 2

• Предыдущая
• 2/30
• Следующая

– Мама! – испуганно воскликнула Мэри и прикрыла рот рукой.

– Чем могу служить, миссис Роч? – спросила учительница.

– Я отдала к вам в школу свою дочь вовсе не потому, что это самая дешевая школа в здешних местах, каркнула посетительница. – Средства позволяют мне учить мою Мэри в самом лучшем заведении. Понимаете?

– Понимаю, миссис Роч.

– Однако эта школа находится ближе всего к месту моей службы – к дому сенатора Грей-Френса, у которого я имею честь состоять старшей поварихой. Понимаете?

– Понимаю, миссис Роч.

– Я надеялась, что в вашей школе дело поставлено не хуже, чем в других. Директор, что называется, обвел меня вокруг пальца, наобещал мне, что моя Мэри будет сидеть на первой парте, и так далее.

– Мэри Роч действительно сидит на первой парте, – сказала учительница.

– Да, но с кем она сидит? – неистово закаркала посетительница. – Скажите, с к е м она сидит?!

– С другим учеником…

– Вы, Аткинс, как видно, не в своем уме, что посадили мою дочь с черным мальчишкой. Я узнала об этом только вчера, когда этот мальчишка вздумал провожать Мэри домой. – Карканье перешло в хрипенье. – Я категорически, слышите, ка-те-го-рически запрещаю моей дочери водиться с цветными. И требую, чтобы всех цветных отделили от белых детей.

– Вам придется поговорить об этом с директором, – устало сказала учительница.

– Мне неприятно говорить это вам, негритянке, но вы должны меня понять, – голос понизился, – белый – это белый, а цветной – это цветной. Понимаете?

– Понимаю, миссис Роч.

– Ну, а теперь я должна идти. Так помните: моя дочь ни в коем случае не должна водиться с неграми. Кстати, как фамилия того черного мальчишки, который ходил ее провожать?

– Его зовут Чарльз Аткинс, это мой сын, – твердо сказала учительница.

За дверьми раздался кашель. Затем каркающий голос торопливо сказал:

– Боюсь, у меня суп перекипит. Сенатор очень требователен по части еды. Прощайте, Аткинс.

– Прощайте, миссис Роч.

Учительница вошла в класс спокойная, как всегда. Она вызвала:

– Аткинс Чарльз.

– Здесь, мэм, – отозвался Чарли вставая.

В классе их родственные отношения прекращались. Это были не мать и сын, а учительница и ученик.

– Аткинс, ты возьмешь свои книжки и пересядешь к Стану Скаржинскому. Стан немножко отстает, и ты, как более сильный ученик, будешь ему помогать. Это будет полезно для вас обоих.

Чарльз, опустив голову, молча собирал книжки. Он собирал их очень медленно, надеясь, что Мэри не захочет, чтобы он уходил, скажет, что она не может сидеть без своего черного друга, что он ей нужен. Но Мэри сидела, оборотясь к нему спиной, и кусала кончик своей бронзовой косы. И Чарли, сгорбившись, поплелся на новое место.

– Не знаю, что лучше купить: соленые орешки или жареную кукурузу? Кукурузу или орешки?

Нэнси вертела в руках никелевый пятипенсовик. Монетка жгла ладонь Нэнси – так ей хотелось поскорее ее истратить. Мать дала маленькой мулатке деньги на лакомства, и теперь Нэнси подходила советоваться то к одному, то к другому из ребят.

Почти все уже собрались во дворе школы, хотя было всего только пять часов. Школьники приоделись: на мальчиках были чистенькие воротнички, а на девочках – свежевыглаженные платья и фартучки.

– Конечно, купи кукурузу. Только чтоб теплая была, – посоветовал Нил.

Но Стан считал, что соленые орешки вкуснее.

– А я бы на твоем месте купил фотографический клей, – сказал Тони, – им хорошо клеить гербарий.

Несмотря на раннюю весну, на улице было жарко, воробьи лениво прыгали по серому гравию, два деревца выпустили бледную зелень. Школьники слонялись по двору, не зная, что предпринять, чтобы скоротать оставшийся час. В праздничном платье всем было не по себе. Рыжая Полли наступила на ногу Сэму Уилкинсу. Сэм хотел было по привычке выругаться, но вспомнил, что он джентльмен, и схватился за козырек кепи. Беппо без конца жевал анисовую резинку.

– Дай мне кусочек, – попросила Нэнси.

– А ты мне дашь потом орехов?

– Дам.

– Сколько?

– Ну, две горсти, – пообещала Нэнси.

Беппо отщипнул малюсенький кусочек и великодушно протянул его Нэнси. Девочка огорчилась:

– У, как мало!… Вы, белые, всегда так: дадите крошечку, а сами отбираете всё.

Во время этого разговора к ребятам подошла Мэри Роч. На сером цементном дворе она казалась красивой бабочкой, залетевшей сюда с полей. Белое газовое платье в оборках поднималось вокруг нее, как кудрявый дым. Заплетенные в тугие косы напомаженные волосы блестели. Мэри знала, что она великолепна, и осторожно обходила ребят, как будто боялась запачкаться.

Чарли подбежал к ней:

– Алло, Мэри! Ты сегодня вроде воздушного пирога.

– Осторожней! – Мэри отпрыгнула в сторону. – Не дотрагивайся до меня… Тише, ты изомнешь мне рукав! Пожалуйста, не подходи ко мне.

– Эй, Чарли, не связывайся с ней! – насмешливо закричал Нил. – Видишь, она боится замараться о нашу черную кожу.

Ребята засмеялись, а Мэри надулась и ушла в глубь двора, к кирпичной стене. Она делала вид, что не нуждается ни в ком, хотя ей было очень скучно одной.

– Партию в бейсбол? – предложил Чарли.

– Не успеем кончить, – лениво отозвался Беппо.

– Тогда в индейцев.

– А кто будет дочерью капитана? Кого спасать?

Ребята невольно поглядели на Мэри. Дочерью капитана всегда бывала она, и всегда черный вождь Чарли спасал ее из рук свирепых индейцев. Но разве она захочет в новом платье прятаться на заднем дворе в гараже, где столько грязи и копоти!

– Спорю, что она теперь не станет с нами водиться, – сказал Тони, – ей мать не велит.

– Белые всегда задаются, – опять сказала Нэнси.

Тони сердито посмотрел на нее:

– Что ты врешь?… Я вот белый, а разве задаюсь? Ты ни черта не понимаешь. Вся штука в том, что ее мать – богатая. А богатые не хотят, чтобы их дети водились с оборванцами.

– Разве попробовать позвать ее? – сказал Чарли и решительно направился к Мэри:

Ребятам не было слышно, что сказал Чарли девочке. Зато они увидели самого Чарли, уныло шагающего обратно.

– Она сказала, что ей надоело играть всю жизнь в индейцев.

Все почувствовали себя обиженными за старую любимую игру.

– Не хочет, ну и не надо. Обойдемся без нее, – решил Тони. – Пускай Нэнси будет дочкой капитана.

– Я? – Нэнси очень обрадовалась. – Ну ладно, спасайте меня, а я буду за это угощать вас солеными орешками.

Стан и еще несколько мальчиков схватили ничуть не испугавшуюся и очень довольную дочь капитана и потащили ее к гаражу. Двери гаража никогда не запирались. Там стоял разбитый, похожий на старую, облезлую собаку форд, принадлежавший когда-то бакалейному складу. Пол гаража был пропитан пролитым маслом. В углу был привешен красный огнетушитель. Кроме того, в гараже лежали: шланг для мытья автомобиля, несколько банок с машинным маслом, запасная шина и ящик с необходимыми для ремонта инструментами. Здесь было темно и очень удобно играть в индейцев, разбойников и в разные путешествия.

Мальчики только что собирались упрятать Нэнси в кузов автомобиля и накрыть ее сверху брезентом, как в дверь просунулся запыхавшийся черный вождь.

– Мама пришла, – сказал вождь. – Мы сейчас отправляемся.

Растрепанная Нэнси помчалась вслед за остальными в школу, где стояла окруженная ребятами миссис Аткинс.

Темно-коричневое платье так сливалось с лицом и руками учительницы, что почти невозможно было сказать, где кончается кожа и начинается материя. Зато еще ярче выделялись большие грустные блестящие глаза миссис Аткинс и узкая белая полоска зубов.

– Скорее становитесь в пары, – торопила учительница.

Ребята шумной гурьбой высыпали на улицу и спустились в темную и сырую, как угольная шахта, подземку. В поезде метро – тряском и плохо освещенном – было тесно и душно. Держась за поручни и качаясь, стояли усталые, бледные люди. С грохотом проносились встречные поезда. В темноте тускло блестели рельсы соседних путей. Подземкой ребята доехали до самого центра Нью-Йорка – до Бродвея. Им редко приходилось здесь бывать. После сравнительно тихой, похожей на провинциальный городок Ямайки они были оглушены шумом, мельканием реклам и потоком людей на улице.

• Предыдущая
• 2/30
• Следующая