Кореллианская трилогия-3: Полет над бездной - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 34

• Предыдущая
• 34/69
• Следующая

— Еще не совсем, — проронил Анакин, хмуря лоб, и нажал на кнопку выключателя. Обесточенные манипуляторы тотчас же исчезли в своих гнездах и контрольные лампы погасли. Анакин сунул руку внутрь дройда и отсоединил кабель питания. — Не туда был вставлен, — сказал и снова вставил кабель в разъем. Потом включил питание.

На этот раз дройд повел себя более уверенно. Голова повернулась только один раз, зажглись контрольные рампы, зонды, и манипуляторы остались на месте. Дважды просигналив, он объявил:

— Нормальный процесс возобновляется.

— Надеюсь, — проговорил Эбрихим. — Не зря же мы с тобой столько возились, чтобы наладить.

— Нагадить? Неужели я был сдоман? — спросил Кьюнайн, — Профу профения. Мои речебые функции ефе не восстанофлены полностью. Один момент. — Половина сигнальных ламп выключилась, затем они зажглись вновь. — Попробуем еще раз. В порядке? Каким образом я вышел из строя?

— Анакин включил репульсор, возник чрезвычайно мощный поток энергии, — объяснил Эбрихим. — Мы боялись, что потеряли тебя навсегда. Но Анакин и Чубакка снова привели тебя в надлежащий вид.

Эбрихим удивился тому, что Кьюнайну даже не понадобился капитальный ремонт. Анакину потребовалось не больше часа-двух, чтобы поставить дройда на ноги. Неужели Чубакка предоставил мальчугану возможность своим трудом реабилитировать себя в глазах остальных? Или же все дело в непонятной, почти мистической способности ребенка понимать механизмы и выполнять такие операции, на которые неспособен Чубакка со своим вековым опытом? Правда, Чубакка находил для ремонта дройда всего по нескольку минут, которые у него оставались после главной работы — починки силовой установки. Ну, что ж. Жизнь полна множества загадок, которые никогда не сумеешь разгадать. Ну, а чтобы расспросить Чубакку, да еще по такому щекотливому делу, у него, Эбрихима, недостаточно знаний языка вуки. Да и вряд ли разумно приставать к Чуви с расспросами.

— Я благодарен вам обоим — всем вам — за то, что вы меня отремонтировали, — произнес Кьюнайн. — Но кому вздумалось включать репульсор. Более глупого поступка и придумать нельзя. Кому пришла в голову подобная мысль?

— Мне, — проговорил Анакин, уставившись в пол кают-компании. — Я прошу прощения. Я вовсе не хотел причинять вам столько хлопот.

— Я рад слышать это. Но был бы еще больше рад, если бы узнал, что ты вообще не причинил никаких хлопот. Насколько я могу понять, дело обстоит совсем иначе?

— Ну, если Анакин и причинил какой-то ущерб, то совсем незначительный, — вмешался Эбрихим, стараясь замять дело. — Об этом мы потолкуем потом. А сейчас я порекомендовал бы тебе полный осмотр. Не пришлось бы тебе сделать какие-то корректировки.

Включив репульсоры, Кьюнайн завис на обычной для него высоте.

— Я так и сделаю, — проговорил он. — Но, возможно, не только мне, но и кому-то еще необходимо подвергнуться осмотру и внести соответствующие корректировки. — С этими словами он бесшумно вылетел из помещения.

— Что он хотел этим сказать? — спросил Анакин.

— Мне кажется, он хотел сказать, что маленькие мальчики должны учиться исправлять свои ошибки.

— Да нет же, он сказал по-другому, — упорствовал Анакин.

— Действительно, он мог бы сказать и повежливее. Но смысл остается прежним. И совет его не так уж глуп.

Переводя взгляд с Чубакки на Эбрихима, Анакин спросил:

— По-вашему, я должен хорошенько подумать, прежде чем заняться каким-то механизмом?

— Именно зто я и хотел сказать, — ответил Эбрихим. — Совершенно верно. Ну, а теперь иди играть. Только с игрушками, а не с механизмами. — Дролл посмотрел вдогонку малышу, который побежал к брату и сестре, — Все дело, разумеется, в том, что Анакин относится к игрушкам и механизмам совершенно одинаково, — изрек он, обращаясь к Чубакке.

Отложив в сторону свои инструменты, Чуви мрачно кивнул.

— Во всяком случае, — продолжал Эбрихим, — хорошо, что Кьюнайн снова с нами, что он жив и здоров. Спасибо за вашу помощь. Думаю, мне пора сменить тетушку. Скоро начнется мое дежурство.

Чубакка издал какой-то звук, обозначавший «пожалуйста», и Эбрихим вышел из кают-компании.

Оба дролла по очереди дежурили в командном отсеке «Сокола». Надо было следить за дисплеями: вдруг сенсоры зарегестрируют какую-то аномалию.

Поручив дроллам такое дежурство, Чубакка получил возможность заняться ремонтом корабля. Все вуки, а Чубакка в особенности, не склонны к излишнему оптимизму. Но, судя по поведению Чубакки и сигналам, которые он издавал, вуки был близок, очень близок к тому, чтобы привести в рабочее состояние хотя бы часть двигателей. Даже если им задастся вырваться из этой гигантской ловушки в виде цилиндра и выбраться на поверхность планеты — это уже кое-что.

Войдя в командный отсек, Эбрихим увидел, что тетушка Марча сидит в кресле первого пилота. Подложив под себя груду старой одежды, она могла видеть все дисплеи на приборной доске. Оглянувшись и увидев племянника, она сказала:

— Привет, племяш. С минуту назад сюда залетел Кьюнайн и сделал несколько обидных замечаний. Но я рада, что он снова работает.

— Я тоже очень этому рад, дражайшая тетушка. Есть какче-то интересные наблюдения?

— Никаких, — покачала она головой. — И за это мы должны быть благодарны Провидению. — Неожиданно она умолкла и посмотрела на экран дисплея, расположенного у нее над головой. Застыв на месте, она несколько секунд смотрела на него неотрывно. Затем, покачав головой, произнесла: — Похоже, я рано радовалась. — После этого она нажала на красную кнопку. Взвыла сирена. Она гудела так громко, что дети, гулявшие по площадке, услышали сигнал и бросились бегом к кораблю.

— Тетушка! Что случилось? — удивился Эбрихим.

— Я полагала, ты сам догадаешься, — отозвалась Марча, разглядывая экран. — Разумеется, это корабль. Садится прямо нам на головы. Меня интересует не столько, что это за корабль, сколько кто в нем находится.

— Сколько же можно получить информации, когда знаешь, где ее искать, — произнес Ландо, просматривая одну таблицу за другой, которые мелькали перед ним на экране. — Не думаю, что кого-нибудь обижу, сказав, что лучшего знатока по выборке данных, чем Арту, я еще не встречал. Да и способности Трипио как языковеда нам очень пригодились.

— Пригодились? — резко повернул к нему голову Трипио. — Я бы сказал, они оказались незаменимыми. Если бы не я, то вам и десятой части этой информации не прочитать.

— Хорошо, пусть будет по-твоему, — согласился Ландо. — Ты и вправду очень нам помог. Но если бы не администратор Сонсен, мы вообще бы сели в большую лужу.

Широко улыбнувшись, Дженика ткнула Ландо в бок, но, видно, чуть сильнее, чем ей этого хотелось.

— Да полно вам! А то перехвалите, — проговорила она. — Единственное, что я сделала, это показала вам, где хранятся записи вахтенных дежурных.

Но эти прозаические записи рассказали о многом и натолкнули на весьма ценные мысли. Да и как иначе, если в них, как в зеркале, отразилась картина происходящего на Станции.

Изучая события, было совсем нетрудно понять, что происходит неладное. Оказалось, что на Станции функционируют системы, о существовании которых никто не знал. Резкие колебания энергии. Резкие всплески и ямы на графиках радиации. Некоторые из них были настолько велики, что требовалась временная эвакуация персонала Станции. Аберрация полюсов Станции, которая приводила к постепенному изменению ориентации ее оси.

— Произошло изменение оси вращения. Как же вы, специалисты, объяснили себе подобный факт? — поинтересовался Ландо.

— Центральная Станция всегда корректировала свои параметры автоматически, — ответила Дженика. — Ведь барицентр никогда не остается на одном и том же месте. Станция и прежде меняла свое положение в какой-то степени для того, чтобы сохранить ориентацию в пространстве. Ничего неожиданного для себя мы не заметили.

• Предыдущая
• 34/69
• Следующая