Практикантка - Каменистый Артем - Страница 42
- Предыдущая
- 42/84
- Следующая
Глядя на коричневую картонную папку, он почувствовал, что очень близок к тому, чтобы позорно расплакаться. Двадцать два года безупречного служения! Половина жизни! Он с самого начала не стал рваться в прославленные боевые подразделения, но вовсе не из трусости – просто трезво оценивал свои скромные физические возможности. Ему там просто нечего было делать. Но в Ордене любому человеку найдут применение. Отдел связей с большим миром, канцелярия, управление кадров. Ни одного выговора или письменного порицания за все годы служения. Звезд с неба не хватал, но и бардак не разводил. Все знали четко: там, где Панарин, все будет в полном порядке. Да, в его филиале всегда хватало различных проблем. Но это касается всех удаленных структур организации – им не хватает кадров. Люди всегда тянутся туда, где южное солнце и европейские города. Хабаровск, конечно, не самый край географии, но и далеко не Сочи. Немудрено, что их комплектовали в последнюю очередь. Не раз опергруппы отправлялись по «синей тревоге» в неполном составе, бывали случаи выпадения вахт астрального пеленгатора. Но в целом, они работали хорошо, никогда не допускали вопиющих провалов. Чем же руководитель заслужил к себе такое отношение? Он ведь даже буквы не нарушил!
– Панарин? – внезапно послышалось над самой головой.
Повернувшись, он недоуменно уставился на незнакомую очень крупную женщину, облаченную в новенький камуфляж. Увидев ее гипнотический взгляд, он почувствовал себя маленьким кроликом перед голодным удавом: по спине пробежал противный холодок, во рту набух комок, почти полностью парализовав язык. С трудом сделав глотательное движение, он чуть ли не проблеял:
– Д-д-да-а.
– Ты даже не представляешь, как давно я хотела увидеть твою дебильную рожу. И знаешь, она оказалась еще уродливее, чем я предполагала.
– А-а…
– Захлопни свое анальное отверстие, которое природа по ошибке поместила на твою переднюю часть головы. И знаешь, глядя на тебя внимательнее, я постепенно прихожу к выводу, что это вовсе не ошибка. Что ты так ласково на меня смотришь, как на любимую бабушку? Рот захлопни и слюни подбери – неужели я кажусь тебе такой красавицей? А? Отвечай!
– Н-нет.
– Что-о? Ах ты, сморчок сальный, уродиной меня назвал?!
– Нет! – чуть не взвыл перепуганный руководитель филиала, чувствуя, что ему срочно необходимо попасть в уборную, иначе может произойти позорнейший конфуз.
– Ладно, – настоятельница сменила гнев на милость, – некогда мне тут с тобой любезничать. Я вот чего зашла – Алину Ветрову хорошо помнишь?
– Д-да.
– И где же она сейчас?
– В т-тайге. П-пропала.
– Странное дело! Я ведь тебе звонила накануне практики, по-человечески просила – пригляди за моей девочкой. Просила?
– Н-но…
– А ты что сделал? Отправил в лес с компанией мужиков. Наверняка хотел, чтобы они ее там дружно трахнули?
– Н-нет.
– Молчи, дерьмо с галстуком! Хотел! В твоих поросячьих глазках все поганые мысли видны, как в раскрытой книге! Вот что я тебе скажу, Панарин: если с моей драгоценной девочкой случится что-то нехорошее, я с тобой такое чудо сотворю, что Чапаю здесь будет делать совершенно нечего. Ты меня понимаешь?
– Н-нет.
– Поясняю. Ты капитально сбавишь в весе и семенящим шагом проделаешь продолжительное турне по всему необъятному земному шару, посещая самых лучших проктологов планеты. Но это тебе не поможет. И знаешь, почему?
– Н-нет.
– Потому что после того, что я с тобой проделаю, тебе никто из них уже не поможет. Ты понял?
– Д-да.
– Молись, иуда, за здравие Ветровой Алины Игоревны! Помни, судьба твоей задницы теперь в ее слабых руках!
Развернувшись на пятке, настоятельница удалилась уверенными, четкими шагами. Панарин, с великим трудом выждав минуту, мелко семеня от сведенных мышц, проскользнул мимо работниц канцелярии, косившихся на него с нескрываемым любопытством. Уже сидя в туалете, он понял, что так и не вернул папку со своим личным делом на место. Но сейчас ему было не до этого.
В кармане бравурным маршем заиграл телефон. Глянув на номер, он поморщился – звонили из приемной. Из трубки послышался голос секретарши Нинки:
– Игорь Владимирович?
– А кто же еще?
– Вам Клещ звонил, просил напомнить про вазелин, – с плохо скрываемым злорадством произнесла секретарша.
– На хрен его! – взвыл Панарин.
– Хорошо! Еще звонили из ФСБ, спрашивали, не появлялась ли Ветрова. Я сказала, что нет. А прямо сейчас какой-то инженер связи Сергей Махров звонит из Нимгера, просит лично вас.
– Его тоже на хрен! Всех на хрен!!! Нет меня ни для кого! Больше я здесь не начальник, и оставьте меня наконец в покое!
– Так что ему сказать?
– Пусть звонит кому хочет – меня больше ни для кого нет!
Выключив трубку, Панарин вскочил и остервенело бросил ее в унитаз, почувствовав при этом странное облегчение. Все! Пусть сами со всем здесь разбираются – они его еще вспомнят с ностальгией! Трусливые шакалы! Стервятники! Всем был хорош, как вдруг – на тебе! Ничего, они еще попляшут, забыли, наверное: новая метла и метет по-новому!
Сергей Махров внимательно выслушал ответ секретарши, нахмурился. Он вспомнил настойчивый, взволнованный голос неизвестной девушки и понял, что через час надо непременно попробовать перезвонить. Если и к тому времени Панарин Игорь Владимирович не передумает молчать, он попробует связаться по второму номеру с какой-то странной настоятельницей. Не похоже, чтобы эта Алина просто пошутила – в тайге действительно произошла какая-то беда. Да и в городе неспокойно: ходят разные странные слухи, мертвый аэродром ожил, над ним без конца ревут самолеты и вертолеты, понаехало множество людей. Сегодня утром по пути на работу он видел целую колонну тягачей, груженных боевой техникой. Все это было очень странно – в этих краях уже давно не было ни одного военного.
Панарин не знал, что, отказавшись выслушать неизвестного инженера связи, потерял великолепный шанс на свою полную реабилитацию. Отчаянный SOS практикантки остался без ответа.
– Так ты понял, Мешков? Чтобы через полчаса все движение по автодороге между Чульманом и Нимгером было перекрыто!
– Но я должен уточнить у своего начальства ваши полномочия!
– Чего там уточнять – видал я твое начальство! Для них в дурдоме давно палата приготовлена, среди нормальных людей им не место. Мало того что казенные кресла протирают, так еще и мочатся там прямо под себя, мебель поганят. Куда не глянь, от них одни убытки! На хрен нужны такие командиры?
– А…
– Послушай, Мешков, неужели все гаишники такие полные придурки? Мне это не раз говорили, но я не верил, думал – клевещут недруги на честных парней. Но теперь, тесно пообщавшись с тобой, постепенно начинаю понимать – в их словах все же были зерна истины!
– Да я…
– Че ты там бормочешь, как нищий на паперти?! Я тебе в последний раз четко и ясно повторяю: если через полчаса движение там не будет перекрыто– засуну свисток в задницу и жезлом запихаю его очень глубоко. Исключение делать только для наших машин. Все понятно?
– И-и…
– Вот и хорошо! Помни: промедлишь – сразу готовь жезл!
Глава 2
Кошкин неподвижно сидел на плоском валуне, тупо глядя на ручей, журчащий в двух шагах впереди. За его спиной в разбитом вертолете все еще копался пилот. Олегу было совершенно безразлично, чем он там занимается. После жесткой посадки все, на что его хватило, – вызвать помощь по спутниковому телефону. Объяснив кризисному диспетчеру ситуацию, он присел на берегу и с тех пор даже позу не поменял. Тело до сих пор судорожно вздрагивало от любого шороха, а в ушах все еще стоял душераздирающий треск ломаемых деревьев и противный скрежет раздираемой металлической обшивки.
Вертолет превратился в металлолом. Хвост оторвало напрочь, при этом его еще и переломило вдвое, винт слетел, перекосившаяся кабина лишилась почти всех стекол. Но, если не считать гибели спецназовца, в остальном все закончилось довольно благополучно. От травм или гибели спасли надежные кресла, невероятное везение и грамотные действия опытного пилота. Кроме того, вертолет при посадке угодил на тонкие стволы лиственниц, а вдобавок удар смягчила пышная подушка высокого стланика.
- Предыдущая
- 42/84
- Следующая
