Клетка - Каннинг Виктор - Страница 11
- Предыдущая
- 11/47
- Следующая
— Но вас, по-моему, беспокоит другое.
— За что вы мне всегда нравились, — Беллмастер вновь улыбнулся, — так это за способность надавить на собеседника. Да, меня беспокоит другое. У Сары в Португалии есть тетка, верно? Не ей ли принадлежит вилла Лобита?
— Ей.
— Боже, а ведь у меня немало связано с этой виллой — и плохого, и хорошего… словом, всякого. Однако имя тетки я забыл.
— Она вышла замуж за американца, но вскоре овдовела. Ее зовут миссис Ринджел Фейнз. Богата. Много путешествует. К ее делам я никакого отношения не имею. Знаю только, что вилла завещана Саре матерью. А Сара, уходя в монастырь, отказалась от нее, как и от остального имущества.
— Если она хоть немного похожа на мать, то начнет требовать ее обратно, — с улыбкой заметил Беллмастер. — Как вы считаете, не поехала ли она туда?
— Не знаю.
— Я не спрашиваю, что вы знаете и что — нет, — нахмурился Беллмастер. — Я интересуюсь, как вы считаете.
В этих словах, в интонации заключалась угроза. Гедди распознал ее и пожал плечами:
— За Сарой кто-то присматривает. Она ясно сказала об этом в письме. А считаю я вот что: она пойдет дорожкой матери. Научится, как кошка, падать только на лапы. Да, я думаю, за неимением лучшего Сара поедет к тетке.
Лорд Беллмастер не спеша погладил ладонью подбородок и улыбнулся с почти ребяческим восторгом. «Да, да, Гедди, — вздохнул он, — знайте, все осталось по-прежнему. Вы, я вижу, ждете, когда я в этом признаюсь, но прямо спросить не решаетесь. Ведь брачный контракт обсуждался при вас, вы слышали, что сказала леди Джин».
— Прекрасно помню. Она была в полном смятении. Забеременев от вас, она, естественно или самонадеянно, считала, что вы на ней женитесь и сделаете ее леди Беллмастер. И капитан Брантон показался довольно дешевой заменой.
— Вы рассказали не все.
— Не хотел вас смущать.
Лорд Беллмастер расхохотался, налил виски только себе, чему Арнолд не удивился — он бы все равно отказался, о чем его светлость знал, а потому не стал тратить время на пустые церемонии.
— Продолжайте, — сказал Беллмастер, — давайте проверим вашу память. Вернее, посмотрим, такая же она цепкая, как раньше, или нет. Сами вы этого не сделаете. Вы же человек маленький, скромный.
Гедди улыбнулся, услышав перефразированное высказывание своего любимого Льюиса Кэрролла, и, прекрасно понимая, что хочет услышать Беллмастер, ответил: "Леди Джин закатила одну из своих знаменитых сцен. Живописать, как взыграла ее ирландская кровь, сложно да и не стоит, милорд. Короче говоря, леди Джин заявила, что выйдет за Брантона на условиях брачного контракта, но вы… но вы по-прежнему можете располагать ею как в профессиональных, так и в личных целях… "
— И выражения не выбирала. Спасибо, что вы их смягчили.
— … однако при первом удобном случае, -продолжил Гедди, — она уничтожит вас и внесет сумятицу… — он помолчал, по старой привычке подбирая обтекаемые слова, хотя знал — разговор не подслушивается -… внесет сумятицу там, где это наиболее опасно, в частности, в дела, связанные с внешней политикой. Но я уверен, милорд, вы послали за мной совсем не для того, чтобы освежить вашу память и заодно проверить мою.
Лорд Беллмастер молчал, помешивая виски в рюмке кончиком длинного смуглого указательного пальца. Он посмотрел на возрожденные пузырьки газа от минеральной воды, вынул из кармана плоский золотой портсигар, задумчиво постучал им по подбородку, наконец достал сигарету и закурил. Гедди терпеливо ждал. Через окно невнятно донесся звон мусорных бачков, приглушенные голоса мусорщиков-кокни. Внезапно Беллмастер произнес: «Она не блефовала никогда. А случай шантажировать, сказать по правде, предоставил я ей. Через много-много лет. Но не будем об этом. Она умерла скоропостижно, вскоре после нашего разрыва. Естественно, в Клетке кое-что предприняли, дабы обезопасить себя. Все ее вещи перетрясли. Она тогда жила — если это можно назвать жизнью — в Португалии. Помните, вы еще любезно позволили нам ознакомиться с ее завещанием и личными бумагами?»
— Я поступился профессиональной этикой, что было сделано, говоря вашими словами, в государственных интересах.
— А как еще я мог сказать? — неожиданно Беллмастер заговорил жестко, сварливо. «Что за бес в нем проснулся? — подумал Гедди, — Забияка и драчун, вечно скрывавшийся под напускным равнодушием? Нет, скорее всего заговорило опасение за собственную репутацию и безграничное самолюбие».
— Леди Джин была дьявольски хитра, — продолжал Беллмастер. — Она прекрасно понимала, что мы перероем все ее бумаги. Во всяком случае сразу после ее смерти. Как вы думаете, кто сильнее всего толкал — именно толкал — Сару в религию?
Гедди притворился, что размышляет над вопросом, хотя ответ знал прекрасно. На самом деле он анализировал все оттенки беседы с аристократом. Хотя с тайным миром Беллмастера Арнолд был почти не связан, он не мог не признать, что восхищался им, и потому давно научился заглядывать «под» и даже «за» всякого вопроса, чтобы понять, какой подспудный смысл придает ему собеседник — ведь стряпчий знал: если люди Клетки вдруг начинают интересоваться очевидным — это ловушка.
— По-моему, — ответил он наконец, — Сару толкали с двух сторон. Брантон не хотел тратить на нее время, и, когда разошелся с леди Джин, она оставалась или у матери, или с теткой. Леди Джин, видимо, все-таки любила по-своему дочь, — но тоже возиться с ней не хотела. В краткие каникулы она баловала Сару как могла, была ей истинным другом. Думаю, леди Джин — без всякой задней мысли, что выплыла бы после ее смерти, безвременной или, наоборот, долгожданной, — повлияла на дочь. Ведь она обладала романтическим характером. Возможно, ей хотелось, чтобы дочь — назло вам, милорд, — жила праведной жизнью.
— К черту «назло», Гедди. Вы же понимаете, куда я клоню. Девчонка сбежала. А я так и слышу, как Джин говорит ей: "Если поймешь, что тебе там невыносимо, не отчаивайся. Уходи оттуда. И о тебе позаботятся. Стоит только… " Что же именно?
— Понятия не имею, милорд.
— А у вас самих ничего для Сары нет? Скажем, ключа от ячейки в банке или документов? Возможно, вам передали что-нибудь для нее уже после смерти Джин?
— Ничего. И, сказать по правде, я даже леди Джин не считаю хитрой и предусмотрительной настолько, чтобы припрятать нечто для дочери на случай, если та решит покинуть монастырь, и предупредить об этом еще до того, как ту постригли в монахини.
— Пожалуй, вы правы. По крайней мере, хочется верить. А как насчет полковника Брантона?
— Если у него и есть нечто такое, разве он может вам помешать?
— Ни в коем случае. Убрать его труда не составляет.
— Вот именно, милорд. И учтите — последнюю фразу я не слышал.
— Отлично. — Беллмастер встал. — Мы со своей стороны сделаем все, чтобы разыскать девчонку. Но если и вы что-нибудь о ней услышите — дайте мне знать. Да, вот еще что. Я не хотел тащить вас сюда через полстраны, но, надеюсь, вы успеете хорошенько развлечься на Кадоган-сквер до отхода вашего поезда?
Не высказав удивления, — а Гедди все-таки не ожидал, что Клетка до сих пор следит за ним, — он парировал: «Мои визиты в Лондон всегда заканчиваются приятно, милорд».
Гедди ушел, а лорд Беллмастер Конарейский в раздумье опустился в кресло и не спеша допил виски. Немного поразмышлял о Гедди. Когда он, Беллмастер, был связан с Клеткой теснее, он пользовался молодым Гедди вовсю. Одному Богу известно, кто первым разглядел его ограниченные, но полезные способности, а всего через несколько месяцев Арнолда подчинили Клетке полностью, прибегнув к старому как мир способу. Из него сделали мишень, привлекли внимание противников, и те приставили к нему ту женщину — Беллмастер даже имя ее не забыл — Франчину Пави. Завязался короткий военный роман, один из уик-эндов люди Клетки заставили Гедди провести в Почитано, где он в ночь с субботы на воскресенье должен был опоить Франчину снотворным якобы для того, чтобы выписать из ее записной книжки все адреса и телефоны, хотя в Клетке их давно уже знали. Ведомство решило, что чрезмерно церемониться с Франчиной не стоит, ее нужно без обиняков убрать — она служила двум господам. Если бы это не сделала Клетка, мисс Пави рано или поздно уничтожила бы другая сторона. Словом, усилиями ничего не подозревавшего Гедди она умерла во сне — в снотворное был добавлен яд, — и через четверть часа после все объяснившего телефонного звонка Арнолда на горной дороге в Амальфи подобрал автомобиль. Тогда Беллмастер находился в Лондоне и еще не знал его лично. В донесении на Гедди говорилось: «Реакция девять десятых». Это означало, что Гедди выказал лишь верхушку айсберга своих чувств. В его личном деле значилось: «Для полевых условий неприемлем. Предложение: работа в Лондоне, а потом переквалификация». Что в переводе с тарабарского означало: «Дайте ему дело, более подходящее его способностям и уровню мышления». Итак, Гедди отозвали в Лондон, познакомили с Беллмастером и заняли серьезной работой. Словом, в том, что впоследствии для заключения брачного контракта Брантона Беллмастер воспользовался услугами именно Гедди, не было ничего удивительного. К тому же он понравился и Джин, вызвал у нее доверие с первого взгляда.
- Предыдущая
- 11/47
- Следующая
