Архивных сведений не имеется - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 38

Вертолет покачивало на невидимых глазу воздушных волнах. Внизу струились речные долины, укрытые снегом, щетинилась деревьями тайга, окружая лысые сопки.

– Эй, капитан! – стараясь перекричать шум винтов, позвал его один из пилотов. – Тебя… – подал ему наушники рации.

– Савин слушает! – прижимая покрепче пластмассовую чашечку к ушной раковине, капитан заорал что было мочи.

– Вы чего кричите! Я не глухой, – чистый и звонкий голос в наушниках. – Вызываю Магадан. Прием… Говорите…

– Савин, как слышишь?

– Отлично. Кто говорит?

– Кудрявцев. Не узнал?

– Саша, ты? Какими судьбами?

– Шеф срочно отфутболил тебе в помощь. К сожалению, опоздал на час. Слушай, бумага и ручка есть?

– Конечно.

– Записывай.

– Минуту… Давай.

– Колпин Сергей Петрович, 1920 года рождения; паспорт: серия… номер…

– Саша, не торопись…

– Повторяю… Записал? Оверченко Олег Максимович, 1934 года рождения; паспорт: серия… номер… Боря, все это "липа". Оба вылетели в Хабаровск ночным рейсом, как ты и предполагал. У меня все. Как у тебя?

– Похоже, что есть след…

– Удачи тебе, Боря! До скорого!

– Спасибо…

Савин вернулся в салон, где подремывали два сотрудника Хабаровского уголовного розыска, которых дали ему в помощь. "Крепкие ребята" – позавидовал их спокойствию Савин и прильнул к иллюминатору: внизу по левому борту, неторопливо по сравнению с вертолетом, ползла гусеница скорого поезда Хабаровск – Москва.

По прилету в Хабаровск капитана ждали обнадеживающие новости – оперативные группы в аэропорту и на железнодорожном вокзале проделали поистине титаническую работу. Человек в дубленке и барсучьей шапке покинул самолет одним из первых. Удалось разыскать водителя таксомотора, который доставил его на железнодорожный вокзал. По его словам, пассажир имел при себе вместительный саквояж из черной искусственной кожи; попутчиков с ним не было. Похоже, что второй, если он летел этим рейсом, или остался в городе, или добрался другим транспортом. Второй вариант, предполагал Савин, – более достоверный: Янчик и тут остался верен себе.

На вокзале след Христофорова снова был утерян, и оперативникам пришлось изрядно постараться, чтобы вновь его отыскать. Помог в этом дежурный по автоматическим камерам хранения багажа молодой сержант, практикант школы милиции, которому показали фоторобот Христофорова, переданный по фототелеграфу из МУРа. Оказалось, что Христофоров появился в помещении автоматических камер хранения и некоторое время ожидал свободную ячейку, стараясь не выделяться из толпы пассажиров, которые стояли в очереди, что ему не очень удавалось, так как он был одет явно не по сезону – в легкий кожаный плащ и меховую шапку из шкуры нерпы.

Вскрыв вместе с понятыми автоматические боксы, оперативники изъяли туго набитый саквояж, в котором нашли дубленку, барсучью шапку, смену белья, механическую бритву, банку растворимого кофе.

Значит, Христофоров, сменив опять, словно змея, свою шкуру – приметную верхнюю одежду, видимо, решил уехать из Хабаровска по железной дороге: дежурный по вокзалу заметил его на перроне среди отъезжающих.

Но как далеко он решил ехать? А если это просто отвлекающий маневр? От Раджи можно было ожидать любого подвоха. Если он все-таки в поезде, то явно его конечной целью будет не Москва – в этом Савин не сомневался.

Как бы там ни было, а проверить поезд Хабаровск – Москва нужно обязательно, и Савин немедля вылетел ему вдогонку.

И все-таки, неоднократно задавал себе вопрос капитан, почему Христофоров-Раджа так упрямо заметает следы? Скрывается от милиции? Причина для этого должна быть веская. В самом деле, какие обвинения ему может предъявить следствие? Валютные операции? Это еще как сказать, за руку его никто не поймал, а доказательства собрать невероятно сложно. Торговля золотом? Опять-таки нужны доказательства и надежные свидетели, а в том подпольном мирке, где вращался Христофоров, вряд ли кто согласится выложить все, как на духу, – им подавай документальный факт, да и то на откровенность и чистосердечное признание надеяться трудно.

Единственная зацепка – украденная Карамбой коробка из-под шприца с золотым песком. Но и здесь нюансов хоть отбавляй: Христофоров – зверь стреляный и на такой случай найдет отговорок целую кучу – поди разберись, где правда, где ложь, а суду нужна полная определенность: закон есть закон.

Тогда почему, почему Христофоров ударился в бега?! Неужели он каким-то образом причастен к убийству лже-Ахутина? Или старика-профессора? Какая взаимосвязь во всех этих событиях? В вагон Савин вскочил с оперативниками буквально на ходу: нужно было успеть проверить состав до прибытия на ближайшую узловую станцию, где Христофоров и его попутчик, если, конечно, он был здесь, могли затеряться среди пассажиров. Поэтому капитан принял решение не мешкать и встретил скорый на одном из полустанков, где состав останавливался на несколько минут.

Проверку начали с головы поезда под видом контролеров: Савин переоделся в форму железнодорожника (что было нелегкой задачей при его телосложении), и два других сотрудника перекрывали входные двери с обоих концов вагона.

Савин, начальник поезда и пожилая женщина-контролер прошли уже шесть вагонов поезда, а результаты были пока неутешительными: ни Христофорова, ни коренастого в них не оказалось. Повязку с головы капитан снял и теперь изредка незаметно прикасался к ране, которая давала знать о себе легким зудом.

В вагоне-ресторане свободных мест оказалось немного – он был седьмым по счету от головы поезда. Савин, пропустив вперед женщину-контролера, быстро окинул взглядом обедающих и почувствовал, как его лицо обдало жаром. Стараясь справиться с волнением, он опустил голову, не выпуская из поля зрения предпоследний столик с правой стороны: у окна, покуривая сигарету, сидел Христофоров.

– Товарищи, проверка билетов! Прошу предъявить, – женщина-контролер уверенно принялась за работу.

Христофоров было дернулся в кресле, видимо, собираясь покинуть ресторан, но судя по всему сообразил, что такое поведение будет явно подозрительным; он снова задымил сигаретой и, улыбаясь, что-то сказал молоденькой девушке, которая сидела напротив – рядом место было свободно.

Савин, проверяя билеты, незаметно для окружающих подал знак оперативнику, который с беззаботным видом балагурил с официанткой.

"Где же второй?" – Савин, медленно подвигаясь вперед, внимательно всматривался в лица пассажиров, но ни один из них даже отдаленно не напоминал коренастого.

Тем временем начальник поезда, тоже предупрежденный капитаном, вышел из вагона-ресторана в тамбур, где находился еще один оперативник – пути отступления Христофорову были отрезаны.

Убедившись, что попутчика Христофорова в ресторане нет (опять Раджа подстраховался, отметил про себя Савин), капитан подошел к столику и сел на свободное место рядом с "неуловимым" Янчиком.

– Вот мы и встретились, Христофоров, – негромко сказал Савин и неожиданно по-мальчишески подмигнул.

Тот некоторое время сидел неподвижно, взглядом провожая бегущие вдоль окон перелески, затем неторопливо потушил окурок и снова повернул голову к Савину.

– Я весь внимание, – незамаскированная ирония прозвучала в его словах.

– А нам везет на встречи в ресторанах…

– Что-то не припоминаю. И позвольте спросить, с кем имею честь?

– Прошу, – показал ему удостоверение Савин. – Следуйте за мной. И, пожалуйста, без ненужных эмоций.

– Ну что же, – пожал плечами Христофоров, – если вы так настаиваете… Официант, счет! Сдачи не нужно. Идемте…

Оперативная группа во главе с капитаном самым тщательным образом проверила остальные вагоны состава, но попутчика Христофорова, по-видимому, в поезде не было.

Из вещей у Христофорова был только небольшой портфель, в котором находились махровое полотенце, мыло, зубная щетка, зубная паста, электробритва и сигареты. В туго набитом бумажнике была крупная сумма денег, в основном сотенными купюрами, около пяти тысяч рублей.