Сказки народов Югославии - Голенищев-Кутузов Илья Николаевич - Страница 11

• Предыдущая
• 11/94
• Следующая

— Что? — сердито вскричал кузнец. — Еще не хватало, чтоб я сам двери отпирал! А ну-ка, живо вперед, если не хочешь, чтоб я тебя железным колом подгонял!

Волей-неволей пришлось домовому идти. Подошли к двери. Домовой позвонил в колокольчик, двери отворились, и — что за чудо! — все три замка провалились сквозь землю.

Кузнец перепугался и со всех ног бросился вон из подземного царства. Выбежал он на землю, глядь, на зеленых равнинах стоят замки. Кузнец подумал: «Уж не сон ли все это?» Подошел он к замкам, а там соснодер и мельник дерутся из-за третьей девицы. Струсили они при виде кузнеца. Вмиг прекратился жестокий бой. Оба упали перед кузнецом на колени и стали умолять, чтобы он их пощадил. Кузнец милостиво простил их, но с условием, что третью девицу он возьмет себе, первую отдаст мельнику, а вторую соснодеру.

Все три девицы благодарили своего избавителя, а самая красивая с радостью согласилась стать его женой. И в тот же миг кузнец из простолюдина превратился в прекрасного юношу в шелковых одеждах. Богатырская сила его пропала, потому что больше в ней не было надобности. То же самое случилось и с мельником и с соснодером.

Через три дня все трое сыграли веселую свадьбу. Каждому досталось по замку: кузнецу — самый лучший, мельнику — серебряный, соснодеру — золотой. И от каждого побратимапошел славный род.

Словения. Перевод со словенского И. Макаровской

Была у одного человека жена — злющая баба, хуже змеи. Поедом ела мужа и такая была ехидна — все жалит его, жалит. Скажет он что-нибудь разумное, она тотчас так вывернетего слова, что умное станет глупым. Купит он снеди какой или что другое для дома — жена все охает. Ну, а ругалась она каждый день и дралась постоянно.

Не только муж страдал от нее. И соседей, видит бог, доводила до слез злая баба, извела всех от мала до велика.

Измучился бедный муж, готов был схватить шапку в охапку и бежать на край света, чтоб его и сыскать не могли.

Наконец дошло дело до того, что злющей бабе для ссор и криков дня уже не хватало, — она и ночами вопила, бранилась и честила мужа на все корки.

Камень и тот бы не выдержал. Как-то раз дотерпел бедный муж до рассвета, да и сбежал. Бежит без оглядки. Очутился он утром в горах, и попался ему на глаза — на беду ли, на радость, кто знает! — глубокий колодец. «Вот где спасенье, — подумал бедняк. — Брошусь в колодец и навеки избавлюсь от злой жены».

Собрался он с духом, подошел к колодцу, и вдруг пришла ему в голову мысль: «А не рано ли? (Жизнь-то все же и в горе мила!) Что за глупость? Брошусь я в колодец, а проклятая баба будет жить-поживать, заведет себе нового мужа, да и станет его мучить, как меня мучила. Заманю-ка я сюда ее и сброшу в колодец. Сам избавлюсь, да и другим, может, помогу, не позволю тиранить нового мужа».

Вот рассудил он так и возвратился домой. Говорит жене:

— Слушай, жена, счастье нам привалило! Нашел я в горах пересохший колодец, а там гнездится несметное множество голубей, откормленных, жирных, — таких, как ты любишь. Если хочешь, пойдем и наловим голубей, посадим в мешки, притащим домой: которых съедим, а которые пускай еще поживут, а потом мы их тоже зарежем.

Поддалась на обман ненавистная баба — так уж, видно, суждено ей было и пошла вместе с мужем к колодцу. А когда уж осталось идти недалеко, муж велел ей взять в руки передник: растяни, мол, его, да и держи наготове, как только подойдем, сразу накрой передником колодец. Голуби в ловушке окажутся. И еще он велел ей идти тихонько-тихонько, да согнувшись, не то вспугнешь голубей прежде времени. Сам он крался за нею следом, и когда подошла она к краю колодца, схватил ее за ноги и сбросил вниз: «Получай позаслугам, змея подколодная, баба проклятая, пускай здесь кости твои истлеют».

Пошел он, довольный, к себе домой. Только радоваться ему долго не довелось: дети кричат, одному хлебушка дай, другой по нужде просится, третий маму зовет, четвертому спать захотелось, пятый… Да мало ль хлопот с ребятишками!

Вот какие дела! От одной беды избавишься, с другой спознаешься. Всю ночь мужик промаялся — детишки заснуть не дают, и жена из ума не выходит: каково-то ей в темном колодце!

Ну, дождался он утра, взял побольше веревок и отправился в горы — жену вызволять. Коль жива, пусть домой возвращается, потому как отец не может детям мать заменить.

Подошел он к колодцу, связал веревки, чтобы вышла одна подлиннее, и спустил в глубину. Подождал немного и потянул за веревку — проверить, ухватилась жена или нет. Чует, веревка натянулась, — значит, уцепилась жена. Стал он тянуть веревку, а когда вытянул почти до конца, заглянул в колодец, хотел жене пригрозить: обещай, мол, что переменишь свой нрав, а не то снова в колодец брошу. И что же он видит! На веревке змея, здоровенная, страшная! Испугался бедняк и хотел уж выпустить из рук веревку. А змея взмолилась:

— Ради бога, братец, не кидай меня снова в колодец: там такая злая баба — со вчерашнего дня с ней воюю, еле-еле спаслась от ее когтей. Если вытащишь, золотом осыплю и на почести не поскуплюсь.

Как услышал несчастный змеиные речи, у него сердце защемило: жена-то его злее змеи оказалась! Ну и вытащил он змею из колодца.

— Спасибо тебе! — прошипела змея. — Спасибо за спасенье от проклятой злодейки, ведь она хотела меня задушить! Слушай, что я скажу: в колодце хранится несметный клад. Но спускаться туда я тебе запрещаю: там эта ведьма, она тебя тотчас задушит. Нет, мы сделаем вот как: приползу я нынче вечером в город, обовьюсь вокруг шеи царевны. А ты приходи во дворец и обещай царю, что избавишь царевну от змеи. Ты погладь меня и попроси, чтобы я ушла. Я тотчас сползу. Только прежде сторгуйся с царем о награде. А потом поползу я к другому царю, обовьюсь вокруг шеи царевича. Ненавижу царей, — ведь один царь и бросил меня в колодец, где я страдала столько лет. Тут уж ты не мешайся, во дворец не ходи, а не то я ужалю. Ну, иди себе, братец, домой, я же прогуляюсь немного вот по этой распрекрасной горе, по зеленому лесу, а под вечер к царю поползу потихоньку.

Возвратился бедняга домой, промаялся целую ночь: опять дети покоя ему не давали. А наутро услышал — кричат глашатаи во всем городе: обвила, мол, царевнину шею змея. Ну, муж и сказал — была б, мол, награда хорошая, а избавить царевну от напасти труд невелик.

И вот, от одного к другому, от одного к другому, понеслась эта весть и долетела до царя. Тотчас царь велел привести к нему избавителя.

Пришел тот к царю, сторговались они. Подошел мужик к змее и погладил ее. Она с шеи царевны сползла и к другому царю во дворец потихоньку направилась.

Ну, а первый-то царь как увидел, что дочь от смерти избавлена, заплатил парню вдвое больше обещанного, а уж как благодарен был — не рассказать!

А немного погодя разнеслась молва по столице: приползла мол, змея прямо в горницу к сыну другого царя да вкруг шеи царевича и обвилась.

Собрались отовсюду к царю знаменитые лекари, знахари да кудесники. Но змея никого не боится — сидит и сидит!

Дошла до царя благодатная весть: мол, в соседнем государстве некий человек снял змею с шеи царевны. Отец царевича тотчас велел позвать того человека.

Что тут делать! Он и не прочь бы пойти, да ведь змея сказала: «Не ходи ко второму царю, а придешь — так ужалю!»

Вот беда-то! Пойдешь — змея загубит. Не пойдешь — так силой притащат! У силы-то разве есть справедливость? Хочешь не хочешь — иди!

Ну, пошел он, а сам все раздумывает да прикидывает — как бы горю помочь. Наконец придумал. Вот пришел он к царю, сторговался с ним как полагается, а потом снял башмаки, взял шапку в охапку и вбежал как помешанный в хоромы, словно кто гнался за ним. Подбежал он к змее и шепнул:

— Удирай! Проклятая баба, жена моя, вылезла из колодца и мигом проведала, что мы с тобой здесь. Бросилась следом за нами, хочет тебя задушить, да и меня сжить со света за то, что помог я тебе из колодца выбраться, от нее избавиться.

• Предыдущая
• 11/94
• Следующая