Эльфийская песнь - Каннингем Элейн - Страница 19
- Предыдущая
- 19/67
- Следующая
Хьюн обернулся к стоящим в дверях людям.
– Присмотрите за ней, – приказал он. – А что касается горничной, убейте ее и оттащите подальше. Наши агенты позаботятся, чтобы ее тело исчезло в глубокой гавани.
Хьюн развернулся и вышел из спальни, недовольно поморщившись при виде жадных взглядов, устремленных на рыдающую куртизанку. Рыцари Щита нередко прибегали к пыткам, и его спутники были лучшими палачами. Сам Хьюн не чувствовал вкуса к подобным вещам, но считал, что люди должны получать удовольствие от работы.
Он чуть не столкнулся с Гарнет, поджидавшей его в холле. Неодобрительный взгляд колдуньи заставил Хьюна оправдываться.
– Куртизанка – одна из них, – пояснил Хьюн, кивая на закрытую дверь. – Раз уж ты не смогла отравить ее вчера вечером, пришлось применить другой метод воздействия.
Глаза колдуньи сердито сверкнули:
– Леди Тион не сказала мне, что Лорды Глубоководья невосприимчивы к ядам. Если бы я это знала, то не стала бы тратить всю ночь на пустую болтовню на светской вечеринке и притворяться обычным менестрелем.
– Тион тебя не предупредила? Это очень интересно, – задумчиво протянул Хьюн.
Гарнет заметила, что он был неприятно удивлен, узнав об упущении леди Тион. Но поскольку ее ничуть не интересовали внутренние взаимоотношения Рыцарей Щита, Гарнет просто пожала плечами и отвернулась. Она торопливо пересекла зал и вышла на балкон.
Хьюн озадаченно нахмурил брови и проследил за ней взглядом. Что она собирается делать? Взлететь? Любопытство настолько овладело им, что он крадучись, насколько позволяло его грузное тело, подошел к выходу на балкон, осторожно выглянул из-за портьеры и чуть не вскрикнул от удивления.
На балконе, на высоте второго этажа, стояла молочно-белая лошадь. На глазах у Хьюна Гарнет запрыгнула на спину животного, подобрала поводья и сильно хлестнула ими по шее скакуна. Лошадь не тронулась с места, и лицо Гарнет запылало гневом. Словно в ответ лошадь мотнула головой, и в этом движении сквозили одновременно печаль и покорность. Вместе со всадницей она легко поднялась вертикально в воздух, наподобие колибри. А затем так же быстро, как и эта маленькая птичка, исчезла между облаками.
– Аспери, – выдохнул Хьюн, едва не задохнувшись от благоговейного ужаса.
Он и раньше слышал об этих волшебных летающих скакунах, но ни разу не видел их. Аспери, как и пегасы, могли летать, но им не требовались крылья. Их дар объяснялся природной способностью влиять на левитацию, что позволяло развивать еще и непостижимую скорость. Аспери устанавливали телепатическую связь только с могущественными волшебниками или магами и до конца жизни оставались верны своим хозяевам.
Это открытие заинтересовало Хьюна. Он прибыл в Глубоководье день назад, с караваном судов, полных товаров для праздника летнего солнцестояния. Как только с торговыми делами было покончено, он пригласил леди Тион для обычного отчета. А вместо этого она известила лорда Хьюна, что свела знакомство с могущественной колдуньей и запустила в действие план, который принесет плоды в течение нескольких дней. В детали плана она его не посвятила, но это не удивило Хьюна, ведь не он являлся непосредственным руководителем леди Тион, а Рыцари Щита не доверяли секретов даже своим. Тем не менее, у лорда Хьюна сложилось впечатление, что Тион и сама не знает того, что должно произойти.
По мнению Хьюна, ситуацией управляла Гарнет. Колдунья использовала Рыцарей Щита в своих личных целях, что Хьюну категорически не нравилось. И еще он подозревал, что эта женщина имеет власть над леди Тион. Хьюну безумно хотелось знать почему. Вероятно, ему стоит задержаться в Глубоководье еще на несколько дней.
Утренние лучи хлынули в высокие узкие окна, расположенные на всех стенах круглой спальни. Люция Тион потянулась, как довольная кошка, и протянула руку к своему молодому любовнику. Но постель была пуста, и только смятые шелковые простыни и широкая вмятина на пуховом матрасе свидетельствовали о бурно проведенной ночи.
– А, ты проснулась. Теперь можно с полным правом сказать, что настало утро.
Каладорн, в кожаном костюме и сапогах для верховой езды, вошел в комнату. Его золотисто-каштановые волосы еще были влажными после ванны. Люция села в постели и подставила лицо для поцелуя. Молодой человек нагнулся и нежно приветствовал свою возлюбленную.
– Ты уже уходишь? – спросила она, слегка надув губки. – Но ты и так последние дни слишком много работал. Нам почти не удавалось побыть вместе.
– У меня дела, – ответил Каладорн с довольной улыбкой и обтянутым перчаткой пальцем провел по вздернутому носику Люции. – Купец с таким опытом, как у тебя, должен понимать, что это очень важно.
– Какие дела?
– Город поручил мне тренировать тех, кто хочет принять участие в Летних Играх. Весь день я буду на Поле Триумфа.
После обещания встретиться с ней в его городском доме в тот же вечер, Каладорн ушел. Оставшись в одиночестве, леди Тион с довольной улыбкой снова зарылась в подушки. Она оставалась в постели, пока со стороны входной двери не донесся приглушенный стук. Несмотря на все удовольствие, получаемое от общества Каладор-на, ей необходимо было побыть одной, чтобы найти выход из создавшейся ситуации.
Заявив о своей причастности к Лордам Глубоководья, Люция Тион завоевала высокое положение среди Рыцарей Щита. Их поддержка позволила ей многого добиться, и все было бы прекрасно, если бы в ее жизни не появилась Гарнет. Опасная осведомленность колдуньи заковала Люцию в невидимые цепи рабства. Приезд из Тезира лорда Хьюна только ухудшил положение, поскольку Рыцарей Щита не мог обрадовать ее союз с Гарнет. Ситуация становилась опасной. Гарнет получила контроль над Хьюном, его людьми, Люцией и ее местными агентами. Хуже того, колдунья требовала, чтобы Люция назвала ей имена Лордов Глубоководья.
Люция не могла признаться, что эти имена ей неизвестны, а потому составила для Гарнет короткий список: Хелбен Арунсун, Ларисса Неатал, Мирт Ростовщик, Дарнан и Текстер Странник. Эти имена шепотом назывались во всех городских тавернах, и Гарнет на какое-то время угомонится. Люция, однако, понимала, что ей придется назвать новые имена, и довольно скоро.
Леди Тион сбросила простыню и покинула спальню. Если Каладорн хоть как-то связан с Лордами Глубоководья, она непременно отыщет свидетельства этой связи. По спиральной лестнице женщина спустилась на следующий этаж, где располагались туалетные комнаты и гардеробная. Одну из комнат занимали комоды и шкафы, и это показалось ей подходящим местом для начала поисков.
Целый час Люция, стараясь двигаться как можно тише, чтобы не потревожить камердинера Каладорна, осматривала каждый ящик комодов, каждое отделение шкафов. Она прочесала всю комнату, но безрезультатно.
Разочарованная, но не утратившая упорства, она подошла к собственному шкафу. Люция намеревалась обыскать весь дом до последней щели, но едва ли для этого подходила надетая на ней прозрачная ночная рубашка. Каладорн, внимательный и заботливый во всех отношениях, заполнил шкаф множеством платьев, и все они в разной мере сочетались с любимым Люцией фиолетовым цветом. Женщина огорченно вздохнула и потянула платье бледно-лилового оттенка. Возможно, после того как она примет ванну и оденется…
Странное происшествие вернуло ее к действительности. По непонятной причине подол платья зацепился за заднюю стенку гардероба. Люция потянула платье на себя, но ткань не поддавалась. Она опустилась на колени и вгляделась в темноту шкафа. Поверхность дерева вокруг пойманной материи была ровной, без каких бы то ни было дефектов. Даже проведя пальцами по задней стенке, Люция не нашла никаких выступов или зазоров. Ткань словно приросла к дереву.
Люцию заинтересовало это непонятное явление, она вытащила из шкафа все платья и приступила к исследованию гардероба. Спустя несколько минут ее пальцы нащупали едва заметную кнопку в структуре дерева. Люция не замедлила нажать ее, и в задней стенке тотчас же бесшумно отодвинулась панель, явив взору потайное отделение. Женщина заглянула внутрь и вытащила оттуда черный колпак с густой вуалью. Надев колпак на голову, Люция обернулась к зеркалу. Хотя она отчетливо видела свое отражение, черты лица были полностью скрыты под вуалью. Древняя песенка жителей Тезира пришла ей на память, и Люция пропела несколько строк, но не узнала свой голос. Его вообще невозможно было определить – голос мог принадлежать мужчине и женщине, старику или юноше. Взрыв восторженного смеха сорвался с губ, и он тоже был волшебным образом изменен колпаком Лорда Глубоководья.
- Предыдущая
- 19/67
- Следующая
