Закат Америки. Уже скоро - Капхен Чарльз - Страница 17

• Предыдущая
• 17/121
• Следующая

Большая американская стратегия руководствовалась кеннановской картой мира до конца 1949 года. Три главных события – советские ядерные испытания в августе 1949 года, победа коммунизма в Китае и провозглашение Китайской Народной Республики в октябре того же года, а также начало корейской войны в июне 1950 года – вызвали у администрации Трумэна паническое желание пересмотреть стратегию США. Пол Нитце, сменивший Кеннана на посту директора Отдела политического планирования в 1950 году, был главным разработчиком новой карты – концепции национальной безопасности № 68, которая призвана была заменить собой план «длинной телеграммы» в качестве определяющего документа американской внешней политики.

Карта Нитце была двуполярной и включала в себя два мира – свободный и коммунистический и только одну разграничительную линию – между ними. Вместо того чтобы дать коммунистическому блоку разрушиться изнутри, Соединенным Штатам пришлось взять инициативу и подавить СССР превосходящей военной мощью. У американского правительства не было иного выбора, кроме выделения ресурсов, необходимых для поддержания увеличившегося объема обычных вооружений. Новая директива безопасности № 68 гласила: «Увеличение военной мощи Соединенных Штатов и свободного мира – необходимое условие для защиты Соединенных Штатов от нападения»(3). В результате, вместо того чтобы соперничать, Москва и Пекин стали сотрудничать, разрабатывая способы устранения западного влияния на Азиатском континенте(4). Вместо демонстрации приверженности национализму, сдерживающему распространение коммунизма, государства Юго-Восточной Азии выстроились в линию, как в домино: «Отдать любую из стран врагу почти наверняка будет означать потерю всех остальных»(5). Джон Фостер Даллес, который стал госсекретарем США в 1953 году, предупреждал, что последствия «коммунизации» «не ограничатся только Азией, но коснутся и Западной Европы, и стран Британского Содружества»(6).

Большая стратегия, диктовавшаяся картой мира Нитце, определяла американскую политику на протяжении всей «холодной войны». Соединенные Штаты вступили в борьбу с СССР. Америка увеличила мощность обычных вооружений, одновременно накапливая смертоносный ядерный арсенал, организовывала альянсы по всему периметру Советского Союза, искала партнеров среди государств во всех частях земного шара и вела дорогостоящие войны в Корее и Вьетнаме. В 1970-х годах Вашингтон временно отступил, в течение десятилетия проводя политику разрядки в отношении Советского Союза и придерживаясь концепции, больше напоминавших точку зрения Кеннана. Затем, после советского вторжения в Афганистан в 1979 году, президент Джимми Картер сменил внешнеполитический курс США. Президент Рональд Рейган продолжил оказывать дипломатическое и военное давление на «империю зла», что привело к эскалации «холодной войны» в самом «горячем» ее варианте. Вплоть до падения Берлинской стены Соединенные Штаты не приступали к разработке альтернативного варианта международного порядка.

В течение десятилетий «холодной войны» сменяющие друг друга администрации заверяли мир, подогревая антикоммунистические настроения (временами успешно), что американский народ готов принести необходимые жертвы ради обеспечения мировой стабильности. Опираясь на карту мира, обозначавшую Советский Союз в качестве врага, американские лидеры не испытывали особенных трудностей в вовлечении мирового сообщества в борьбу с коммунизмом.

После окончания «холодной войны» вопрос о том, насколько правы были Кеннан и Нитце, не обсуждался. Жесткая внешнеполитическая стратегия, вытекавшая из доктрины Нитце, могла послужить продолжению «холодной войны», поскольку увеличивала напряженность между сторонами. Возможно, стратегия Кеннана оправдала бы себя – ведь распад Советского Союза, как выяснилось, был не за горами. Однако суровые рамки директивы NSC-68 убеждали СССР отказаться от соперничества, в то время как подход Кеннана отнюдь не гарантировал желаемого результата.

Главное не то, кто был прав, Кеннан или Нитце, а то, что каждый из них предлагал ясную и осмысленную карту мира, которая давала возможность реализовывать большую стратегию и обеспечивала поддержку внешнеполитического курса внутри страны. Временами Америка вела себя слишком дружелюбно по отношению к Советскому Союзу, а временами, ослепленная антикоммунизмом, упускала возможность воспользоваться трудностями внутри коммунистического блока. Но в конце концов Соединенные Штаты одержали победу, потому что определили цель, разработали план ее достижения и осуществили этот план.

В период «холодной войны» задача формулирования большой стратегии решалась значительно проще, чем сегодня. Факт существования Советского Союза мобилизовывал умы. Присутствие угрозы коммунизма требовало срочной разработки внешнеполитической стратегии и срочной реализации стратегического подхода. Эта угроза естественным образом определяла американскую карту мира. Принципиальная разграничительная линия пролегала между двумя частями Германии. Демократии Атлантического союза располагались на западе от нее, а враги – на востоке. Большая часть мира автоматически попадала в один из двух блоков. Главная проблема заключалась в соотнесении конкретных стран с тем или другим блоком и в выявлении геополитических тенденций, которые окончательно определят границы Советской империи.

Сегодня нет ни главного соперника, ни советской угрозы, которая задавала «точку зрения» для американской карты мира. Да, американцы вполне оправданно беспокоятся по поводу терроризма. Но террористическая угроза размыта, не имеет четких очертаний, а потому больше запутывает, чем проясняет стратегическую ситуацию. Терроризм исповедуют криминальные образования, а не государства; в данном случае законодательные меры – оружие более эффективное, чем военная сила. Радикальные изменения в технологии и переход от индустриальной эры к электронной также затрудняют разработку концепции, учитывающей современную расстановку геополитических сил. Во время «холодной войны» баланс сил между Востоком и Западом являлся основным фактором определения параметров промышленного производства и размера ядерных и обычных арсеналов. Сегодня компьютерный вирус может оказаться гораздо более разрушительным оружием, чем реактивные истребители F-16.

Однако те же обстоятельства, которые затрудняют выстраивание большой стратегии, подталкивают Америку к преодолению препятствий и позволяют выяснить, где пролегают новые разграничительные линии. Соединённым Штатам в период «холодной войны» не хватало терпения для формирования карты мира. Советы оккупировали большую часть Евразии. Либеральная демократия «окопалась» в Северной Америке, Западной Европе и Японии. Запад едва ли мог рассчитывать на большее. Сегодня мировая система нестабильна и подвержена различным влияниям. Решения, принятые в Вашингтоне в наступившем десятилетии, обладают потенциалом для определения внешнеполитического курса США на все двадцать первое столетие и даже далее.

Стремительные технологические и экономические перемены затрудняют разделение мира. Но они также обеспечивают Соединенным Штатам беспрецедентное влияние на мировую систему и создают новые средства управления. Доминируя в НАТО, распространяя информацию в Интернете, управляя международными потоками капитала и контролируя доступ в важнейшие всемирные институты, Америка играет в современном мире определяющую роль. Такие масштабы деятельности открывают перед ней большие возможности – и накладывают дополнительную ответственность.

Приступая к описанию новой карты мира, рассмотрим альтернативные варианты, предложенные другими аналитиками. Американские стратеги предпринимали попытки обрисовать новое мировое окружение США, однако ни правительство Соединенных Штатов, ни американская общественность не уделили этим попыткам сколько-нибудь значимого внимания. Прежде чем заняться нашей главной задачей, рассмотрим конкурирующие точки зрения, оценим их сильные и слабые стороны (в качестве вероятной основы создания большой американской стратегии), а также проанализируем предлагаемые Цели и направления движения.

• Предыдущая
• 17/121
• Следующая