Выбери любимый жанр

Израиль. История Моссада и спецназа - Капитонов Константин Алексеевич - Страница 61

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Но даже эти столкновения ни разу не превращались в настоящие бои, хотя подразделение к таким боям было уже готово: физическая подготовка бойцов была на высоком уровне, а профессиональные навыки и уверенность в себе — еще выше. В армии уже ходили легенды о «команде самоубийц», которые не боятся уходить ночью через границу и вступать в перестрелку с арабами на их территории. Но у начальства были сомнения: готово ли подразделение к настоящему бою? Способно ли оно провести операцию широкого размаха?

Возможность ответить на эти вопросы представилась Шарону в середине октября…

* * *

За день до этого, в ночь на 13-е октября, Израиль был потрясен зверской террористической акцией в поселке Яхуд. Неизвестные швырнули гранату в дом семьи Каниас. Взрывом были убиты двое маленьких детей, другие члены семьи получили ранения.

Израильское командование решило провести операцию возмездия. Ее объектом была избрана арабская деревня Кибия, в семи километрах к востоку от Бен-Шемена, на иорданской стороне. У израильского командования не было точных доказательств, что террористы проникли в Яхуд именно из Кибии, зато ему было доподлинно известно, что эта деревня является одной из главных террористических баз.

Шарон вызвался командовать всей операцией при условии, что его подразделению будет придана рота парашютистов. Это предложение было принято, и на помощь ему была выделена парашютная рота под командованием Аарона Давиди.

В конце 1953 года в Кибии насчитывалось около двух тысяч жителей. Это было большое, по арабским понятиям, село, состоявшее, примерно, из трехсот домов. С запада его прикрывал иорданский укрепленный пункт с гарнизоном из 30 человек, надежно защищенный колючей проволокой.

По плану операции 20 бойцов под началом Шломо Баума должны были атаковать с востока старую часть села, другие 20 — парашютисты под командованием Давиди — должны были захватить новую часть и уничтожить иорданский пост. Три отделения группы Шарона выделялись на перекрытие дорог, ведущих из Кибии, а группе парашютистов численностью в 40 бойцов была поручена основная часть операции — собственно возмездие. То есть, подрыв арабских домов. Значительные резервные силы должны были находиться в боевой готовности по израильскую сторону границы, чтобы помочь отряду, если в бой ввяжутся основные силы Арабского Легиона.

14-го октября 1953 года 143 бойца из «Подразделения-101» и парашютисты прибыли на базу в городке Бен-Шемен. Вечером грузовики доставили их на исходные рубежи.

Группа Шломо Баума вышла на исходный пункт атаки — перекресток дорог перед селом — и ворвалась в восточную часть Кибии под беспорядочным, но сильным огнем с иорданского укрепленного поста. Группа Давиди повела атаку на этот пост. Спустя некоторое время в селе началось повальное бегство: сотни жителей бежали в сторону соседней деревни Будрус. Через несколько минут Кибия опустела — на ее безлюдных улицах беспрепятственно хозяйничали теперь израильтяне. Подрывники приступили к своей работе.

Приказ был — поднять в воздух дома самых богатых и зажиточных сельчан. В течение следующих двух часов подрывники разрушили сорок пять таких домов, после чего вся группа беспрепятственно покинула село, и к рассвету вернулась на базу. Шарон доложил, что задание выполнено, потери противника — от 8 до 12 человек убитыми, отряд вернулся без потерь.

Арифметика Шарона была опровергнута уже на следующее утро, когда иорданское радио сообщило, что во время подрыва домов в селе Кибия погибло 69 мужчин, женщин и детей. Все они, как оказалось, скрывались на чердаках и в погребах домов, намеченных к уничтожению. Эти люди не подавали голоса, надеясь переждать израильский налет, и потому не были обнаружены перед закладкой взрывчатки.

Таким образом, случившееся можно было расценить как трагическую случайность. Но можно было — и как сознательное уничтожение гражданского населения. Западный мир предпочел вторую оценку.

Премьер-министр Бен-Гурион вызвал к себе Шарона и подробно расспросил об операции. Как рассказывает командир «Подразделения-101», на прощанье глава правительства сказал:

— Не так уж важно, что скажут о нас другие. Важно, что о нас будут думать арабы. А с этой точки зрения операция увенчалась успехом.

Два последних месяца существования «Подразделения-101» прошли под знаком почти непрерывных вылазок в тылы врага. Большинство из них были «тихими», но Шарон нередко использовал эти «выходы на местность» и для проведения операций с применением силы.

Одну из них он возглавил сам. Это было выступление под Латрун, где Даян приказал обстрелять с дальней дистанции арабские машины, проходящие по шоссе. Приказ четко гласил не применять взрывчатку и не минировать дорогу, чтобы в случае чего можно было свалить обстрел на самих арабов. Тем не менее, когда отряд остановил арабский автобус, Шарон, не удержавшись, метнул в него издали пакет взрывчатки. Позже он объяснял, что ему «сердце не позволяло оставить арабам целехонький двигатель».

Серьезнее была задумана вылазка в арабскую деревню Идна, что под Хевроном. Именно туда вели следы террористов, которые незадолго до того, в середине декабря 1953 года, зверски убили двух израильских солдат.

К тому времени в высших кругах Израиля произошли значительные перемены. Бен— Гурион окончательно ушел со своего поста. Главой правительства стал умеренный Моше Шарет, известный своей склонностью к компромиссам. Зато Мордехая Маклефа на посту начальника генштаба сменил куда более энергичный и решительный Моше Даян, неизменный покровитель «Подразделения-101» и его командира.

Именно к Даяну Шарон и обратился с предложением совершить вылазку на шоссе Иерусалим-Хеврон и предпринять там диверсии против арабского военного транспорта. Поначалу в генштабе Шарону отказали, ссылаясь на чрезмерные трудности такой затеи. Чтобы достичь шоссе, следовало пройти свыше 10 километров под дождем и снегом, к тому же по густо заселенной арабами местности. Но Шарон упрямо доказывал, что его парни способны справиться и с такой задачей. В конце концов, разрешение на операцию было получено.

Она прошла не вполне удачно. Хотя до шоссе бойцы добрались благополучно, и арабские деревни миновали без потерь, даже не будучи обнаруженными, на самом шоссе им не повезло. Первой арабской машиной, которая остановилась перед наспех сделанным препятствием, был гражданский «Крайслер». Тем не менее, по ней был открыт огонь из всех стволов. А когда сидевший за рулем иорданский офицер свалился от удачного выстрела, его вытащили из машины и пулей в голову добили на обочине.

Тем временем второе отделение, под началом Баума, остановило какой-то гигантский грузовик. Но, приняв его за бронированную машину, отступило в темноту, не решившись связываться.

Оба отделения благополучно вернулись на базу. Но здесь их ожидало неприятное известие: убитый иорданский офицер оказался ливанским врачом из Арабского Легиона, и уже на следующее утро представители иорданской армии высказали убеждение, что убийцами были израильтяне. На отстрелянных гильзах у шоссе были обнаружены надписи на иврите.

«Подразделение-101» снова стало причиной политического скандала: арабские страны подали в ООН жалобу на Израиль. Даян, внимательно наблюдавший за его развитием, решил, что вылазки «парней Шарона» престижу армии не угрожают. Вскоре Шарон уже мог сказать своим людям:

— Генштаб дал нам полную свободу действий в районе Хеврона.

Эта свобода была использована для разработки очередной операции возмездия. На сей раз группа Меира Хар-Циона должна была проникнуть в самый Хеврон и совершить диверсию прямо в городе. Цель, как и всегда, состояла в том, чтобы навести на арабов панику и страх, показав им, что израильтяне могут настичь их даже в собственных домах.

Путь в Хеврон составлял уже не десять, а все двадцать километров. Идти приходилось по заснеженным полям, оскальзываясь на размокшей глинистой почве. Тем не менее, к полуночи четверка бойцов, преодолевая свинцовую усталость, вышла в район Халхуля.