33 стратегии войны - Грин Роберт - Страница 105

Бывает в жизни и так, что противник намного сильнее вас, на его стороне неоспоримое превосходство, а у вас на руках ни одного козыря. В таком случае атаковать и не останавливаться даже еще важнее. Демонстрируя силу и решимость, продолжая давить, можно скрыть слабость и попытаться нащупать почву под ногами; ну а твердая почва — это уже преимущество, и нужно постараться тут же им воспользоваться.

В июне 1940 года, вскоре после того, как блицкриг фашистской Германии сокрушил оборону Франции и французское правительство капитулировало, генерал Шарль де Голль бежал в Англию. Он надеялся возглавлять отсюда антифашистское движение «Свободная Франция» и французское правительство в изгнании, оппозиционное профашистскому режиму Виши. Казалось, все складывалось не в пользу де Голля, шансов стать лидером у него было маловато: до войны он не был видной политической фигурой во Франции. Претендовать на эту роль могли бы многие, куда более известные, французские военные и политические деятели; у де Голля отсутствовали какие бы то ни было рычаги, с помощью которых он мог бы заставить союзников признать себя как руководителя «Свободной Франции», а не добившись их признания невозможно было действовать. Что он мог сделать в такой ситуации?

Де Голль пренебрег мрачными прогнозами и, невзирая на другие возможные кандидатуры, во всеуслышание объявил себя единственным, кто может спасти Францию от постигшего ее позора. Его воодушевляющие речи транслировались на Францию по радио. Он объездил Англию и Соединенные Штаты с выступлениями, поражая зрителей своей целеустремленностью, создавая героический образ сродни Жанне д'Арк нового времени. Он заручился поддержкой ключевых фигур внутри Сопротивления. Уинстон Черчилль невольно восхищался де Голлем, хотя порой находил его высокомерие нестерпимым, а Франклин Д. Рузвельт относился к нему с презрением; время от времени английский и американский лидеры пытались уговорить его совместно руководить «Свободной Францией». На это предложение всегда следовал один и тот же ответ: де Голль не намерен идти на компромиссы. Он не согласен ни на что, кроме единоличного руководства. На переговорах он был резок, а иногда просто уходил, ясно давая понять, что его условия — всё или ничего.

Черчилль и Рузвельт раскаивались, что вообще позволили де Голлю занять хоть какой-то пост. Речь даже шла о том, чтобы разжаловать его и убрать с политической сцены. Но всякий раз их что-то останавливало, и в конце концов он получал то, что хотел. Поступить по-другому означало для них дискредитировать себя в глазах французского Сопротивления, это попахивало публичным скандалом, нежелательным в столь непростое время. И в самом деле, как можно было устранить человека, который добился, что люди перед ним преклонялись.

Важно осознать: если вы слабы и просите немного, то и получите меньше малого. Но если в ваших поступках чувствуются сила, твердость, возможно, даже чрезмерная настойчивость, вы производите совсем иное впечатление: окружающие подумают, что за вашей требовательностью что-то стоит, она должна иметь некую реальную подоплеку. Вы заслужите уважение, которое обернется силой. Если вам удастся занять сильную позицию, удерживайте ее, не идите на компромиссы и уступки, давая ясно понять, что не боитесь выйти из-за стола переговоров, — эффективная мера воздействия. Противная сторона может называть вас твердолобым упрямцем, но пусть знают, что даром такая недоброжелательность им не пройдет — их ждет расплата, например, дурная слава. А если под конец вы и уступите немного, это все же будет потеря неизмеримо меньшая, чем те компромиссы, которых они добились бы от вас, если бы смогли.

Известный английский дипломат и писатель Гарольд Николсон отмечал, что можно разделить переговоры на два типа, в зависимости от того, ведут ли их военные или торговцы. Военные относятся к переговорам как к способу выиграть время и занять более сильную позицию. Торговцы полагают, что важнее добиться доверия, умерить притязания обеих сторон и прийти к взаимовыгодному решению. Будь то в дипломатии или в бизнесе, проблемы возникают, когда торговцы вступают в переговоры с тем, кого считают таким же торговцем, но неожиданно оказывается, что имеют дело с военным.

Очень полезно узнать заранее, с каким типом переговорщика вам предстоит иметь дело. Сложность состоит в том, что опытные воины — великолепные мастера маскировки: поначалу они кажутся вам искренними и приветливыми, но потом показывают свою воинственную натуру — только бывает уже поздно. При разрешении конфликтов с противником, которого вы не слишком хорошо знаете, всегда лучше защититься, самому изображая воина: вести переговоры, но при этом двигаться вперед. Вы всегда успеете отыграть назад и поправить дело, если зайдете слишком далеко. Но если вы окажетесь добычей воина, то ничего не сможете добиться. В мире, где воинов становится все больше и больше, приходится учиться держать в руках меч, даже если в сердце вы мирный торговец.

Образ: Большая дубинка. Вы можете мягко и приветливо разговаривать, но пусть противник видит у вас в руках нечто грозное и устрашающее. Никто не причиняет ему боли и не бьет по голове; он просто помнит о присутствии дубинки, знает, что она постоянно наготове, что вам уже приходилось ею пользоваться и что бьет она пребольно. Лучше уж прекратить пререкания и любой ценой добиться соглашения, чем подставлять голову под удар.

Авторитетное мнение:

ОБОРОТНАЯ СТОРОНА

На переговорах, как на войне, нужно быть начеку и не позволять себе увлекаться: существует опасность, что вы продвинетесь вперед слишком далеко, захватите слишком много, так что неприятелю уже некуда будет отступать и он начнет мстить. Нечто подобное случилось после Первой мировой войны, когда союзники навязали Германии крайне жесткие условия мирного договора; не исключено, что именно это в какой-то степени заложило фундамент Второй мировой. Столетием раньше, когда Меттерних вел переговоры, он всегда заботился о том, чтобы не дать противной стороне почувствовать себя обиженной. Какое бы соглашение вы ни вырабатывали, у вас одна цель. Эта цель — не удовлетворить свою алчность и не наказать соперника, а защитить свои интересы. Со временем всегда оказывается: карательные меры приносят лишь только одно ощущение, что вы в опасности и надо думать об обороне.

В этом мире о нас судят по тому, насколько успешно мы доводим до конца то, что начали. Брошенное на полпути дело — отзвуки подобной неудачи долгим эхом могут отдаваться годы и годы и бесповоротно испортить вашу репутацию. Искусство доводить начатое до конца заключается в том, чтобы вовремя осознать необходимость срочного завершения дела, а не тянуть, выматывая себя, теряя силы и попутно наживая серьезных врагов, которые еще дадут о себе знать в будущем. Речь идет не просто отом, чтобы выиграть войну, а о том, каким образом ее выиграть, о том, как эта победа скажется на следующем витке. Вершина стратегической мудрости — избегать любых конфликтов и препятствий, если не видишь из них приемлемого выхода.

ВЫХОДА НЕТ Для самых старых членов Политбюро ЦК КПСС — генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, руководителя КГБ Юрия Андропова и министра обороны Дмитрия Устинова— конец 1960-х — начало 1970-х годов казались золотым веком. Они пережили и кошмар эпохи сталинизма, и неумело-страстное царствование Никиты Хрущева. И вот, наконец, в Советской империи установилась некая стабильность. Прочие страны социалистического лагеря были вполне покорны, особенно после быстро подавленной попытки мятежа в Чехословакии в 1968 году. Заклятый враг, США, потерпел неудачу во Вьетнаме, репутация Штатов сильно пошатнулась. А самым приятным и многообещающим обстоятельством для русских было то, что они медленно, но верно распространяли свое влияние в странах третьего мира. Советские лидеры с оптимизмом смотрели в будущее, которое казалось безоблачным.