Путь сквозь лес - Декстер Колин - Страница 33

Временно упавший духом Морс выслушал новости без удивления и кратко информировал Льюиса о достижениях и провалах этого утра: об успешном поиске садика, где, по всей вероятности, Карин Эрикссон провела некоторое время перед своим исчезновением; о своей доверчивости, которая позволила Мак-Брайду – в настоящий момент, несомненно, ключевой фигуре драмы – выиграть достаточно времени для торопливого побега.

В дальнем конце коридорчика довольно пологие ступеньки, разворачивающиеся на сто восемьдесят градусов, вели в подвал виллы "Секхэм", где и было сделано последнее открытие. Подвал состоял из большой ультрасовременной кухни, а из кухни через арочный проход они попали в большую комнату, которая была заставлена креслами, диванчиками, кофейными столиками, книжными полками, телевизором, стереосистемой – и двуспальной кроватью из мореного дуба, в настоящее время без постели, но с синим матрацем; рядом с кроватью находился ряд соединенных вместе деревянных панелей, всего четыре штуки, вдоль которых на длину приблизительно в десять футов были уложены две стальные рельсы – рельсы, служившие, как немедленно предположили, для передвижения кинокамеры. Судя по всему, ею недавно и, возможно, часто пользовались.

Морс сам (с Льюисом и одним из констеблей) провел всю вторую половину дня в этом месте, как только экспертная команда (специалист по отпечаткам, старший офицер по осмотру места преступления, фотограф) завершила свою работу. Четкие отпечатки на (немытой) непригорающей сковородке и вилках, которые были обнаружены в кухонной раковине, несомненно, будут соответствовать массе других отпечатков, рассеянных по всей квартире, а все вместе, несомненно, будут соответствовать отпечаткам Мак-Брайда и (по мнению Морса), несомненно, не продвинут расследование ни на йоту. Ни одежды, кроме пары грязных бежевых носков, валявшихся в одной из спален, ни туалетных принадлежностей на многочисленных полочках в ванной комнате, ни видеокассет, ни писем, ни обрывков писем в двух корзинах для ненужных бумаг или в мусорном ящике, стоявшем снаружи у задней двери. Было достаточно ясно, что квартиру вычистили – возможно, совсем недавно – с перспективой на быструю последующую эвакуацию. Тем не менее остались и предметы, не связанные в узлы и не засунутые в салон белого микроавтобуса, которым (это было быстро установлено) постоянно пользовался Мак-Брайд. Шкафы, как на первом этаже, так и в подвале содержали подушки, простыни, наволочки, одеяла, полотенца и скатерти – очевидно, это были вещи, включенные в перечень, а буфет был плотно набит консервами: бобы, фрукты, лососина, спагетти, тунец и тому подобное.

Вполне естественно, наибольший интерес был проявлен к рельсовому пути вдоль двуспальной кровати. Брови высоко поднимались, похотливые реплики произносились – в основном теми расследователями, чья сила дедукции, по крайней мере в данный момент, была как минимум равна дедукции главного инспектора. Разумеется, только человек с совсем уже бараньими мозгами не представил себе картину: камера и микрофон движутся вдоль матраца, чтобы запечатлеть разные вариации на тему совокупления, происходящего на поскрипывающем ложе. Своему воображению Морс разгуляться не позволил. Иногда в Главном управлении появлялись несколько порнографических видеокассет, конфискованных во время ночных рейдов или в качестве контрабанды. Довольно часто ему хотелось посмотреть эти грубые, развратные, сладострастные картинки; в равной степени часто он давал понять своим коллегам-офицерам, что совершенно не интересуется такого рода вещами.

В углу кухни аккуратно связанная, как будто приготовленная для "Друзей Земли", лежала пачка старых газет, главным образом "Дейли мейл", различные еженедельники и другие периодические издания, включая "Оксфорд тудей", "Окском", "Тай-би таймс" и несколько прошлогодних рождественских рекламных листков. Морс торопливо проглядел их, не очень, впрочем, надеясь найти разрешенный журнал для девушек, но, потратив пару минут на разглядывание черноголовых чаек в Лох-Киннорди, не нашел более ничего интересного.

Зато нашел Льюис. Внутри одной из бесплатных местных газет лежали четырнадцать скрепленных скрепкой, сложенных листков. Это были фотокопии (плохие фотокопии) части более обширной коллекции. На каждом листе фигурировало (если можно употребить этот глагол) несколько фотографий одной и той же девушки в различных стадиях раздевания; внизу каждого листа приводились имя и детали: рост, бюст, талия, бедра, размеры перчаток, туфель, одежды, цвет волос и глаз. Почти в каждом случае нижняя левая фотография – полностью обнаженная модель, а в трех или четырех случаях – в сексуально вызывающей позе. Имена были характерные, обычно встречающиеся у девушек из ночных клубов: Джейни, Келли, Линди-Лу, Манди... и большинство из них выглядели (возраст не был указан) лет на двадцать – двадцать с небольшим. На четырех листах были фотографии женщин постарше, чьи имена, возможно, должны были свидетельствовать об их относительной зрелости: Элейн, Дороти, Мари, Луиза... Единственная информация (адресов не было) заключалась в пунктах (i), (ii), (iii), указывавших на оказываемые "услуги". Льюис не без личного интереса (и удовольствия) ознакомился с некоторыми услугами: спортивные съемки, экспортные услуги, реклама нижнего белья, чулок, кожаных изделий, купальников, летней одежды, бюстгальтеров, позирование в обнаженном виде, реклама причесок, перчаток. В общем-то ничего противозаконного. Три девушки, однако, были более откровенны в определении своей специализации: Манди предлагала (i) видеосъемку в домашних условиях, (ii) порнофильмы, (iii) услуги эскорта на ночь, а Линди-Лу, позирующая в кожаных сапогах до бедер, обещала высокую эффективность в порке.

А затем, пока Морс и Льюис рассматривали эти листки, было сделано самое большое открытие. Один из двух констеблей, которым поручили обыск верхней гостиной, нашел листок, завалившийся за ящик в картотечном шкафу, – список с именами и адресами – явно список клиентов! Клиентов, которые, вероятно, получали свои порнографические материалы в простых коричневых конвертах, очень плохо запечатанных. В списке четвертым сверху значилось имя, которое немедленно привлекло внимание и Морса, и Льюиса, – Джордж Далей, Бленхэйм, вилла 2, Оксфордшир.

Морс был в восторге от этой находки – разумеется, в восторге! И его похвалы, расточаемые констеблю, были совершенно неумеренны (по мнению Льюиса), возможно, даже несколько экстравагантны. Но сейчас, когда он сидел на кушетке, снова рассматривая фотографии расстегивающихся и раздевающихся моделей, перечитывая еще раз список имен, он показался Льюису озабоченным и даже печальным.

– Все в порядке, сэр?

– Что? Ах да! Отлично. Мы замечательно продвинулись. Давай и дальше так же!

Но сам Морс мало способствовал дальнейшему продвижению. Бестолково потоптавшись около десяти минут, он снова уселся и взял в руки список адресов. Он должен сказать об этом Льюису, решил он, – не сразу, не сейчас, но... Он в семнадцатый раз посмотрел на список: вряд ли он когда-нибудь забудет имя, которое полицейское управление в Кидлингтоне продиктовало ему в ответ на запрос из Лайм-Риджис относительно владельца автомобильного регистрационного номера Н35 LWL: доктор Алан Хардиндж.

Он снова взял фотографии моделей и снова прочитал их имена, жизненно важные данные и область деятельности. Особенно внимательно он рассматривал одну из моделей постарше: модель по имени Луиза – ту самую, которая играла именами в отеле "Залив" в Лайм-Риджис, женщину, которая была сфотографирована здесь, совершенно обнаженная и очень желанная.

Клэр Осборн.

– Жаль, что у нас нет адреса, – это должно быть агентство по найму моделей какого-то сорта, должно быть, а?

– Никаких проблем, Льюис. Мы можем позвонить любой из этих красавиц из списка.

– Может быть, они не знают.

– Я дам тебе адрес через десять минут, если он тебе действительно нужен.

– Я его не для себя хочу, вы знаете.