Выбери любимый жанр

Бригада: Металл и воля - Карасик Аркадий - Страница 19


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

19

Стемнело. Женщины, уложив накормленных детишек, сидели у костров, помешивая в котлах и в кастрюлях привычный кулеш. Ожидали мужиков. Большая часть охранников укрылась в построенном для них балагане, оставшиеся рассредоточились вдоль недостроенной ограды. Осталось обнести колючкой не больше тридцати метров.

Вместе с Витьком Саша подошёл к двум ваххабитам, разгуливающим вдоль ещё не огороженного участка. Стрелять нельзя — выстрел поднимет на ноги отдыхающих бандитов. Придётся применить силовые приёмы.

Куда? — оба охранника подняли автоматы. — На место, нечестивцы, отродье Шайтана!

— Извиняй, мил-человек, — изобразил Саша покорность раба, — давеча нёс твоему хозяину мешочек с золотишком, да вот незадача — выронил его. Позволь, ради Христа или твоего Аллаха, поискать его…

Расчет на жадность сработал. Охранники забросили за спины оружие.

— Покажи, где потерял? Сами найдём и…

Договорить не успел — шипованный кастет Злого проломил ему голова. Белов нанёс удар ребром по горлу второму охраннику. Убить — не убил, просто отключил минут на сорок.

Оттащив в кустарник тела ваххабитов, беглецы прихватили их автоматы и бросились в темноту. Белов попытался взять девушку под руку, помочь бежать между деревьями — все же слабое существо, но Ярослава оттолкнула его.

— Не надо, Саша, — извинительно прошептала она. — Я — таёжница, привыкла к тайге. Покойный дедушка научил ничего не бояться…

Добежав до охотничьей избушки, они решили передохнуть. Отмахали не меньше десяти километров, ноги гудят, в голове — калейдоскоп. Вряд ли боевики решатся сунуться в ночную тайгу, скорей всего, они дождутся утра.

Спрятались под дырявой крышей, легли, спасаясь от донимающего мороза, прижались друг к другу. Снег прекратился, тучи разошлись, на небо высыпали звёзды.

Спойте что-нибудь хорошее, — попросила Ярослава. — Про тайгу, про любовь. Люблю песни. Они не только радуют — спасают от тоски. Слушаешь и слово умываешься родниковой водой…

— Я — пас, — признался Док. — С детства корова на уши наступила. Это мой двойник — мастер.

Лучше помолимся, — предложил Федя.

Злой рассерженно фыркнул. На хвосте, можно сказать, сидят преследователи, жители посёлка превратились в рабов, а они что придумали — драть горло!

Саша вспомнил ночи у костра, когда он работал в в геологической партии, Ваньку-гитариста и Саньку-певунью. До чего же было хорошо! Ни криминальных разборок, ни убийств, ни грабежей.

Он тихо запел.

Над реки разливами
Вновь закат поёт,
Ночь на небо вывела
Звёздный хоровод.
Ходят друг за дружкою
Звёзда без конца,
Сопки спят и слушают
Девичьи сердца.
Улететь к ним хочется
Кедрам из тайги —
Звёзды-полуночницы
Чем-то им сродни.
Как Иван-царевичи,
Смотрят звёздам вслед,
В хороводе девичьем
Места кедрам нет.
На ковровой зелени
Крепко спит тайга,
Песни колыбельные
Ей поёт река,
Только кедры рослые
До утра не спят —
К хороводу звёздному
Улететь хотят…

Тёплая девичья ладошка прикоснулась к лицу Саши. Он не успел поцеловать её — пугливо отпрянула.

Док одобрительно кивнул, Федя пробормотал слова молитвы. А вот Витёк задумался. Скорей всего, о горькой своей судьбе, без любимой женщины, без крова над головой. Может быть, вспомнил детство, мать и отца, школу…

В пять утра путники подкрепились захваченными в дорогу хлебом и салом и двинулись в дорогу. Следующая остановка — на вырубке. Потом — полная неизвестность. Если верить туберкулёзнику, остаётся пройти километров тридцать с гаком.

Снова — колючий кустарник, выпирающиё корни деревьев, таинственная темнота. Пошел снег, потеплело. Снег — это хорошо, он спрячет следы, потепление — тоже на руку, не нужно кутаться в продуваемые ветром куртки.

Возле вырубки встретились два китайца с туго набитыми заплечными мешками. Испугавшись незнакомых людей, они попытались убежать, но Витёк догнал их. Хотел было малость потревожить им «причёски» — Белов запретил.

— Не надо, Витёк. Лучше — добром. Зло любой человек отвергает, оно противно его натуре.

Что со мной происходит? — в очередной раз сам себе удивился Белов. Расплывается жидкой кашицей перед сопливой девчонкой, пытается поцеловать ей ручку, молится, как на икону. Теперь, и того страшней: жалеет каких то купчишек да еще зарубежного происхождения. Докатился, миссионер хренов, миротворец чёртов! Принял Федькину философию, толстовец новоявленный!

Видел бы сейчас Кос своего брата, припечатал бы: крыша у мужика поехала, пора сдавать его в психушку. И будет прав!

Не бойтесь, ничего вам не сделаем. Просто поговорим и отпустим…

Явные золотоноши, мешая русские и китайские слова, что-то залопотали, благодарно закивали. Странные люди встретились им в тайге. Не бьют, не потрошат мешки, не выворачивают карманы, разговаривают уважительно, обещают отпустить. Вот только хромой злобствует, так что возьмёшь с несчастного инвалида…

Убедившись в безопасности, хунхузы — или мирные торгаши, кто их разберёт? — беспрерывно качали головами, заискивающе улыбались.

— Вы можете показать дорогу к деревне?

— Моя твоя понимай. Моя ходи в одну сторону, твоя — вон туда. За оврагом — дорога. Мал мала пройдёшь — деревня… Моя хочет предупредить: не ходи к избам. Тама плохие живут люди…

Отпустив китайцев, Белов задумался. Ну, ладно, до деревни не больше четырёх-пяти вёрст, дойдут они, не развалятся. А что дальше? О каких «плохих» людях лопотали китаёзы, какая очередная опасность ожидает беглецов. Неужели и до староверов дотянулись когтистые лапы ваххабитов?

Впрочем, лучше решать проблемы по мере их поступления. Первая задача — добраться до жилья. Ватсон, скрывая от товарищей недомогание, то и дело морщится, хватается то за грудь, то за бок. Федя плетётся, как Христос на голгофу, бросает на «Серого» умоляющие взгляды: когда же объявишь привал, сам видишь — обезножил, иду из последних сил. Витёк припадает на изувеченную ногу. Да и сам он чувствует себя не лучшим образом — побаливает зажившая рана от пули киллера, в глазах — какая-то мошкара.

Одна Ярослава держится, но и она побледнела.

Останавливаться, расслабляться нельзя. Ваххабиты, наверняка, уже опомнились и бегут за ними, как волки за лосем.

Наконец, преодолели широкий овраг, о котором говорил китаец, вышли на лесную дорогу. Идти стало легче — ни выпирающих корней, ни цепкого кустарника. Всёзнающий Док заставил друзей жевать ягоды лимонника, дескать, они прибавляют сил.

Неизвестно, что помогло — чудотворные ягоды или упорство, но к четырём часам путники увидели деревню. Десяток изб выстроились вдоль просеки, обещали отдых, если повезёт, — жаркую баньку и деревенский лакомства.

Появилось второе дыхание! Еще один, последний бросок…

Неожиданно, впервые за время знакомства, вернее сказать, дружбы, Белов не попросил и не посоветовал — приказал.

— Ни шагу. Затаитесь в кустарнике. Пойду я один. Если в деревне спокойно — подниму одну руку, если опасно — две.

Минут двадцать он внимательно изучал запорошенную снегом улицу, окна домов, дворовые постройки. Странная деревня! Будто её жители вымерли или ушли на промысел. Ну, ладно — мужики, они сейчас либо охотятся, либо бортничают, но почему не видно играющих детей, куда девались женщины и старики?

Мелькнула страшная догадка: неужели и сюда, в таёжную глухомань, дотянулись жадные лапы ваххабитов? Вспомнил опустевший посёлок плачущих женщин и детей, согбенных старцев, забитых «рабов». Рука машинально потянулась к «магнуму». Отдёрнулась, будто пистолет раскалён на огне. Стрелять только для сам самозащиты, а он что собирается делать?

19
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело