Любовь под прицелом - Карасик Аркадий - Страница 18

• Предыдущая
• 18/49
• Следующая

— Что-то ты скучный с самого утра, — щебетала девушка, обильно намазывая хлеб маслом и покрывая его колбасой. — Не получилось со «сладким», помешала простынка? — ехидно допрашивала она. — Какой же ты после этого мужик, если не смог преодолеть и такую хлипкую преграду? Или побоялся получить по физиономии? Наперед знай: чем больше женщина грозится, тем она уступчивей…

— Учту, — буркнул я, не вдумываясь в суть сказанного. — Постараюсь доказать обратное… сегодня ночью…

— И не подумай, и не пробуй — ничего не получится! — с испугом воскликнула Любаша. — У нас с тобой — деловые отношения, смешивать их с любовными — вредно и для дела, и для здоровья… Мне кажется, что в компании, куда попал, ты — единственный честный человек… Не считая, конечно, меня, — снова рассеялась она.

— Пой, пташка, пой. Так я тебе и поверил. Все мы честные-пречестные, когда это выгодно… А вообще давай поговорим откровенно. Начинай…

Стоит ли откровенничать? Где гарантия, что малознакомая девица не передаст нашу беседу тому же Тихону?

Я колебался, вглядываясь в миловидное лицо Любаши, выискивая в нем ответ на все мои сомнения. Впрочем, идти на попятную, когда сделан первый шаг, более опасно, чем лезть напролом… Да и что предосудительного в моем любопытстве? Имею же я право знать, кто мне друг, а кто враг?

— Почему начинать должна я? Ты затеял беседу, ты и покажи пример откровенности…

И я решился.

— Первый вопрос — зачем ты ночью трогала портфель?

Любаша округлила глаза. Я сразу понял — ошибаюсь. Ручка лежала в том же положении, что и вчера — я потихоньку схожу с ума…

— Можешь не отвечать, — торопился я. — Обычная проверка… Итак, что меня интересует в действительности? Кто такие Тихон и Владик? Чем они занимаются, кто по профессии… Поймите…

— Снова на «вы»? — строго спросила Любаша, приподнимаясь. — Когда же я вас перевоспитаю… тебя…

— Прошу понять меня правильно — я связал с ними свою судьбу, в случае чего придется подставлять шею под топор… Хотя бы знать, за что, почему и с кем…

— Понимаю, — без обычной усмешки ответила Любаша. — Никаких секретов. Тишка и Владька — неудавшиеся художники. Тихон — живописец, Владька — гравер… Оба пытались вписать себя в сегодняшнюю жизнь в соответствии со своей профессией, и оба оказались на обочине. Вот и занялись малым бизнесом…

— Ничего себе малый — миллионами ворочают, за одну поездку в Москву и обратно выкладывают сумму, равную моей двухмесячной зарплате

— Игра слов. Раньше были «тысячи», сейчас они превратились в «миллионы». Суть-то осталась прежняя… Правда, не совсем, но в принципе…

Расскажи я кому-нибудь, что в купе поезда вел разговор на экономические и политические темы с обаятельной молодой женщиной — ни за что не поверят, лжецом окрестят.

— Вернемся к нашим баранам… Итак, в малость бизнеса, которым занимаются ваши… твои друзья и который раньше имел более подходящее название — спекуляция, я не верю…

— Твои проблемы. Просто художники превратились в удачливых бизнесменов, как принято говорить, нашли себя в коммерции. Ничего удивительного в этом я не вижу… *

— А вы… ты тоже занимаешься коммерцией?

— И да, и нет… Помогаю. Наши судьбы в чем-то схожи. Закончила полиграфический институт, выскочила замуж. Неудачно. С мужем рассталась сразу же после медового месяца. Попыталась устроиться на работу — не вышло… Вот и превратилась и домашнюю хозяйку, и помощницу Тихона… Вопросы все?

— Один… не совсем скромный… Почему ты не выходишь замуж за Тишку?

Любаша изумленно ойкнула. Так естественно, что я понял: сказал глупость.

— Я… замуж… за Тишку? Ну, ты даешь, извозчик! Он женат и, по-моему, счастлив… К томуже сравни: я и Тишка?… Юморист!

— А как звать его жену? И где она?

— Сейчас — за решеткой, но скоро Тихон ее вытащит. Как звать — точно не знаю: не то Валерия, не то Валентина… Какое это имеет значение?

Имеет, милый конспиратор, и — немалое. Кажется, жена Тихона — бывшая сокамерница Фимки. Все же я тогда не ошибался! При встрече расспрошу сестренку подробней, авось, при общении с шефом пригодится…

— Еще один вопрос. Главный. Что в портфеле?

— Возвратимся домой, спроси у Тишки… Только не советую — лишнее любопытство в бизнесе не поощряется, можно схлопотать по шее.

Неужели девушка видит во мне этакого наивного дурачка, способного на откровенность с шефом? Я промолчал, делая ид, что с благодарностью принял ее совет и последую ему.

Последняя ночь — перед Самаркандом — копия первой. Поужинали, выпили и легли спать. Снова появилась на свет простынка-ширма, снова перед сном я получил предупреждение не расчитывать на благосклонность и не пытаться преодолеть созданную ею преграду.

Проверка документов прошла благополучно. Прыщавый прапорщик равнодушно обозрел наши паспорта, затем — наши физиономии. Багаж не осматривал — поверил на слово.

— Причина поездки в Узбекистан?

— Навестить дядю. Давно не виделись, вот и решили…

— Где проживает дядя?

— Улица Советская, дом пять…

На вопросы отвечала Любаша. Спокойно и даже доверительно. Дескать, вышла замуж, не представить мужа родне — нанести смертельную обиду.

Я сидел, обливаясь потом, стараясь подальше спрятать подрагивающие руки. Конспиратор из меня, как из моего бати профессор медицины.

Пронесло. Проверяющий вернул паспорта, вежливо пожелал хорошо провести в Самарканде время и благополучно возвратиться в Россию.

— Обязательно посоветую Тишке больше тебя никуда не послать. Если он не хочет лишиться талантливого извозчика… Ну, и трусишка же ты, Коля-Николай! Как сердечко? Валидол не требуется?

Отшучиваться, опровергать нелестное мнение не было сил. Я будто вышел из парной.

Погода в Самарканде оказалась жаркой. Пришлось отправить в сумку джинсовую куртку и остаться в одной футболке. Любаша тоже облегчила свой наряд — вместо закрытой блузки на ней, будто по волшебству, появилась мужская безрукавка, выпущенная поверх брюк. Если убрать роскошные длинные волосы — мальчишка-озорник, оглядывающий перрон в поисках мороженого.

Вышли из вагона, огляделись. Я достал пачку сигарет, предложил девушке.

— «Пегас»? Не стыдно, господин инженер, курить плебейские сигареты? Нынче от них даже пацаны отворачиваются.

Она торжественно, будто выполняя ритуал, вытащила из карманчика саквояжа пачку «Мальборо». В вагоне я старался курить в коридоре, не задымлять воздух в купе, поэтому не знал замашек попутчицы.

Стыдливо засунул в карман «плебейский» «Пегас» и взял из рук девушки аристократическое курево.

Закурили.

Обычная картина, не вызывающая подозрений у самого опытного сыщика. Молодая пара ожидает встречающих, а они запаздывают.

— Здорово, племянники!

Мужчина среднего возраста в такой же футболке, как у меня. Кустистые брови, приветливый взгляд слегка раскосых глаз. Никаких особых примет, ничем не отличить от десятков мужчин, выходящих из вагонов либо прогуливающихся по перрону.

— Здравствуй, дядюшка, милый, — Любаша картинно взметнула руки на жирные плечи незнакомца. — А мы тебе привезли подарочек от брата…

— Люблю подарки… Спасибо братишке, и тебе… Незнакомец взял таинственный портфель и, не оглядываясь по сторонам, двинулся к выходу из вокзала. Мы с Любашей, будто скованные наручниками, пошли следом. На привокзальной площади — толпы людей, масса машин. Но дядя двинулся не к остановке общественного транспорта и не к площадке, где стояли легковушки, — к чахлому скверику.

Он отыскал свободную лавочку, присел и взялся за портфель.

— Любопытно, что за подарочек вы доставили?… Кстати, люблю не только получать, но и одаривать…

Не переставая говорить, «дядя» извлек из кармана брюк ключик, неторопливо открыл оба замка, достал из портфеля упакованный в оберточную бумагу пакет, тщательно оглядел его и положил в свою сумку.

А я— то, идиот, хотел проверить содержимое портфеля! Спасибо Любаше, не разрешила. Как повел бы себя дядюшка, заметив следы взлома?

• Предыдущая
• 18/49
• Следующая