Жизнь после брака - Жукова-Гладкова Мария - Страница 6

• Предыдущая
• 6/52
• Следующая

– А само убийство кто-то видел?

– Нет, – покачал головой Василий. – Убили на улице, на которую выходит парадный вход в дом, хотя и далеко от него, поэтому камеры ничего не записали. Шофер смог припарковаться только на улице, перпендикулярной вашей, сразу за углом, и тащил вашего мужа на себе. Их фактически шлепнули, когда они за угол заворачивали. Шофер вообще с тротуара свалился, под припаркованный автомобиль, а Родионов рядом. Может, их кто-то за пьяных принимал, поэтому в милицию и не сообщали. То есть вашего мужа принимали за пьяного. Следователь сказал, что у него от одежды здорово алкоголем разило, даже когда его нашли… В милицию позвонил один собачник, уже утром.

Я снова спросила про Катькиного брата.

Василий сообщил, что, по словам какой-то бабки, Катька до того обнаглела, что кобелей своих в мужниной квартире принимала, но чаще всего, как оказалось, брата. Спускались мужики по веревке во двор, закрытый с трех сторон домами, а с одной – сквериком.

– Он что, регулярно от нее по веревке спускался? – поразилась я.

– Бабка утверждает, что да.

– Но он же – брат!

– Может, они с вашим мужем не ладили, – высказал предположение один из коллег Василия.

Я же наконец поняла, из какого дома велось наблюдение. В наших трех домах, стоявших буквой П, все квартиры были раскуплены обеспеченными людьми, а на первых этажах располагались или офисы, или магазины со своими входами с улицы. А вот за сквериком, начинающимся как раз за «пробелом» в букве П, стоял дом, в котором осталось много коммуналок. Почему – объяснить не могу. Но после рождения моей младшей я выяснила, что скверик негласно поделен между богатыми и бедными. Одни с другими не общаются, гуляют каждый в своей части, на чужую территорию не ходят, детей не пускают. Мне эта разобщенность не нравилась, я хотела, чтобы Ольга играла со всеми детьми, но быстро поняла, как нас ненавидят на «бедной» половине… Пришлось придерживаться принятых рамок. В нашем нынешнем дворе ничего подобного нет, нет такого расслоения. Меня это очень радует.

– Но как бабка его опознала? – спросила я у Василия. – Там вообще-то расстояние приличное…

– Так у всех бинокли! – захохотали друзья моего соседа. – Причем два – ночного видения! Одной бабке внук подарил, а на другой в еще одной квартире скидывались! У них там дежурство установлено для наблюдения за вашим домом. Для следствия такие свидетели – просто клад. Жаль только, с другой стороны, где произошло убийство, никого подобного не нашлось.

– А что Катькин брат говорит? – спросила я.

– Признает, что регулярно у нее бывал, но так, чтобы его консьерж не видел и не донес вашему мужу. От убийства открещивается.

«Может, так и было – к Катьке ходил, но не убивал», – подумала я.

– Но то, что они скрывали свое общение от вашего мужа, само по себе подозрительно, – заметил Василий. – То, что она каких-то других мужиков по веревке спускала, понятно, а с братом придется разбираться…

На полу под батареей заворочался следователь, потом принял сидячее положение, протер глаза и вылупился на нас, сидящих за столом, где было много выпивки и мало закуски.

– Алкоголь, женщины… – пробормотал мужик и снова рухнул.

Я сказала, что, пожалуй, пойду к себе. Василий опять предложил мне выпить. Я вежливо отказалась.

– Ну хоть огурчик возьмите! Я сам солил!

Огурчик я съела. Он оказался очень вкусным.

Следователь застал меня перед уходом на работу. Мне не нужно приходить в центр с самого утра – клиентки с утра спят. Днем у меня чьи-то жены, вечером – бизнес-леди, утром я могу заняться собой и домом. Старшая собирает в школу младшую. Вообще девчонки очень самостоятельные…

– Простите, я вчера был неадекватен, – сказал мужчина вместо приветствия.

– Рассольчика? – предложила я.

– Уже напоили.

– Яичницу?

– Уже накормили. Просто кофейку крепкого, если можно.

Я поняла, что встреча следователя со мной – формальность. Обо мне и так уже все выяснили, а потом еще сосед добавил информации. Вероятно, этот мужчина пришел по месту моего жительства, чтобы убедиться, что все так, как должно быть по полученным сведениям. Зря меня Норка пугала.

– Вы считаете, что убил брат новой жены Родионова? – спросила я нейтральным тоном. – Потому что он от нее спускался по веревке?

– Так его камеры зафиксировали с соседнего дома! Примерно в то время, когда произошло убийство. К сожалению, точного времени смерти мы не знаем, патологоанатом смог свести временной промежуток до часа. И в этот час Федор Ледовских там очень поспешно шел. Не отрицаю: есть и другие люди. Попробуем их опознать. Но он – кандидат номер один. А у вас нет других версий? Были ли у вашего мужа враги?

Я сказала, что не видела Родионова пять лет. И понятия не имела, каких врагов и друзей он приобрел за это время.

– На похороны пойдете?

– Пойду. И старшая дочь собирается.

– Послушайте, что говорить будут. Вот моя визитка. Позвоните, пожалуйста, если услышите что-то интересное.

На похоронах Катька, которую я видела вживую впервые, стояла с одной стороны гроба, мы со старшей дочерью – с другой. В свое время Катьку первой увидела моя мама, от нее я и узнала, что моя соперница – рыжая. Лариса с тех пор ненавидит всех рыжих и еще младшую сестру учит рыжим не доверять. В пример приводит Петра Первого, который даже соответствующие указы издавал. Один глянцевый журнал с Катькиными фотографиями Лариса в свое время разорвала на мелкие кусочки. Рост Катьки был за метр восемьдесят. Возможно, когда-то она была худой, но теперь ее в модели не взяли бы даже со всеми деньгами Родионова. «Интересно, как ее разнесет к старости?» – подумала я.

Лицо у моей соперницы опухло от слез, только я не знала, оплакивала ли она Родионова или свою несложившуюся жизнь. Если ей будет выдвинуто обвинение в соучастии, то все труды по окучиванию Родионова пойдут насмарку. Она не сможет стать наследницей. Возможно, братец все возьмет на себя – чтобы деньги остались в семье. Если, конечно, убил он…

Почему-то мне казалось, что все не может быть так просто. Этот мужик должен был знать про видеокамеры. И Катька должна была про них знать. Не зря же он лазал по веревке из ее окна! Черный-то ход у нас в доме всегда был закрыт. Поэтому с той стороны никаких видеокамер и не висело. Но почему брат с сестрой скрывали общение?

Приятели и коллеги Родионова, которые пять лет обо мне не вспоминали, подходили и выражали соболезнование нам со старшей дочерью. На Ларису смотрели очень внимательно. Как на потенциально богатую невесту? Я отметила, что сначала к нам подходят и только потом – к Катьке, если вообще подходят… А ведь вдова-то – она. Или все держат нос по ветру? Ведь мои дочери обязательно что-то унаследуют, а наследование Катькой под вопросом. Акции же газовой компании явно в цене.

На поминках в ресторане, организованных фирмой, Катька молчала и только периодически всхлипывала. Я очень внимательно слушала, что говорят. Лариса знакомилась с народом. Когда народ запел, я нашла глазами шофера Витю, который, как всегда, не пил.

Лариса заявила, что доберется сама. Я пожала плечами. Девочка у меня уже взрослая и разумная, к тому же упрямая. Может, в самом деле узнает что-то стоящее? Может, потенциального жениха приглядела? Хотя поминки по папе – не самое подходящее место, но если папа был газовым королем… Да и парень у нее есть. Но, может, лучше не зацикливаться на одном? Не повторять ошибки мамы (то есть мои), до беспамятства влюбившейся в папу.

Уже в машине я спросила у шофера Вити, есть ли какие-то подвижки в деле.

– У Катькиного брата железное алиби.

– Но мне следователь сказал, что его на записи опознали!

– Похож, но не он. Он тогда по веревке от Катьки так поспешно сбегал, потому что его жена рожала. В роддоме подтвердили, что он там находился весь период, когда могли убить Родионова. Не он!

• Предыдущая
• 6/52
• Следующая