Красивая, как ночь - Карлайл Лиз - Страница 54

• Предыдущая
• 54/78
• Следующая

— Бентли, отправляйся в постель, — строгим голосом приказала Хелен. — Ты пьян.

С грациозностью, опровергавшей ее обвинение, Бентли двинулся прямо к ней и оказался так близко, что Хелен стало не по себе.

— Я спросил, — тихо произнес он, приподнимая ей подбородок, — вы ищете святого Кэма? Потому что, если да, это не принесет вам ничего хорошего.

— Господи, Бентли, вы не только пьяны, но еще и грубите. — Резко повернувшись, Хелен направилась к двери, но Бентли оказался там почти одновременно с ней, и сильная рука захлопнула дверь перед ее носом. Сердце у Хелен едва не оборвалось.

Бентли прижался к ней всем телом, вдавливая ее в дверь. Она слышала его дыхание, чувствовала запах бренди. Он засмеялся тихим порочным смехом, прямо у ее виска.

— Вы думаете, я не вижу, как он смотрит на вас, полагая, что никто этого не замечает? Да я в течение обеда два раза видел, как он засовывал руку под стол, пытаясь снять напряжение. Я уверен, что вы довели его до изнеможения.

— Вы чрезвычайно вульгарны, — прошипела Хелен. — Немедленно отпустите меня.

В ответ Бентли лишь хмыкнул.

— Вы доводите его до безумия. Только представьте: мой святой брат — и с постоянно возбужденной плотью. — Хелен попробовала шевельнуться, но Бентли уперся в дверь второй рукой, окончательно пленив ее.

— Отпустите меня, — потребовала она. — Я не хочу участвовать в вашей ссоре с Кэмом.

Хелен испугалась, но понимала, что нельзя показывать страх. Он пытался использовать мужскую силу, чтобы запугать ее, мальчик запутался. Он злится на брата и недоволен своей жизнью. Наверное, Бентли не желает причинить ей вред, но если она отреагирует слишком резко и обострит ситуацию, то вред — это самое мягкое слово для того, что выпадет на ее долю. Любой гувернантке знакомы подобные угрозы, а для Хелен, особенно в этом доме, угроза выглядит более чем реальной.

— О, Хелен, — прошептал он, и в голосе у него прозвучала мука. — Ты чертовски прекрасна. Я понимаю, отчего Кэм так жаждет тебя. Но он никогда не женится на тебе. Ты ведь знаешь это, да?

— Господи, Бентли, ты сейчас раздавишь меня, — ответила Хелен, заставляя себя говорить спокойно. — Отойди и дай мне вздохнуть.

Бентли словно и не слышал.

— О да, он хочет тебя, милая Хелен. Но его благородная светлость выполнит свой долг независимо от того, кто от этого пострадает. Он женится на Джоан, и к чертям всех, кому это не нравится.

— Меня это не касается, Бентли, — солгала она. — Ты делаешь мне больно. Отпусти.

— Кэм причиняет тебе боль, Хелен. Думаешь, я не вижу? Он причиняет боль нам обоим. Но возможно, мы сумеем хоть немного утешить друг друга?

Молодой человек провел рукой по ее плечу, словно пытаясь обнажить его, но ткань пеньюара не поддалась, и рука обняла ее шею. Почти рассеянно Бентли начал развязывать ленты пеньюара.

Хелен до смерти перепугалась. Он быстро и весьма умело разделывался с ее одеждой, и, хотя был не так огромен, как его брат, однако значительно сильнее, чем она. Если его намерения серьезны, она не сможет отбиться. Хелен стало дурно, когда она подумала, насколько Бентли сейчас похож на своего отца.

Нет! Она просто отказывалась верить, что он настолько похож на отца, и ради него самого она не могла позволить ему поступить бесчестно.

— Господи, Бентли, да отпусти же меня! — потребовала Хелен, слишком явственно чувствуя возбужденную плоть, упиравшуюся ей в ягодицы.

Пусть Бентли пьян и скорбит о потере Джоан, но его мужские инстинкты не дремлют. Но разве это не свойственно всем мужчинам? Удовлетворить свою похоть с той, кто окажется рядом? Выместить на ней свое разочарование? Женщинам чужда такая непоследовательность. Уж ей-то это хорошо известно.

Бентли, видимо, нисколько не волновали ее чувства. Горячими пальцами он развязал еще один бант, затем ловко провел языком по ее уху.

— Ну же, Хелен. Месть может быть такой приятной. Я не сделаю ничего такого, чего ты не захочешь. И я, поверь, не без опыта.

— Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне подобным образом, Бентли, — ответила Хелен, и голос у нее сорвался на рыдание. Она безуспешно попыталась ударить его локтем в ребра. — Я думала, ты джентльмен. Будь ты проклят! Я думала, ты мой друг…

Это помогло.

Бентли опустил руки на ее талию, она почувствовала, как вздрогнуло его тело, обмякло, и он прижался лбом к ее макушке.

— О Господи, — прохрипел он. — Хелен, о, Хелен! Что я делаю? Господи, мне так жаль, чертовски жаль…

Сейчас, когда его хватка ослабла, Хелен сумела повернуться и взглянуть ему в лицо. При тусклом свете камина она заметила в его глазах слезы. Он с болью смотрел на нее, словно моля о прощении.

Хелен уперлась рукой ему в грудь, и он тут же отступил назад.

— О Бентли! — прошептала она. — Ты сильно любишь ее?

Молодой человек кивнул:

— Я… да, я уверен в этом. Я люблю Джоан всю жизнь. Теперь я это понял. Но сейчас уже слишком поздно.

Она мягко тряхнула его за плечи.

— Бентли, мне очень жаль, но так не годится. Ты не можешь действовать опрометчиво, а ведь именно об этом ты и думаешь. Это многим причинит боль. Ты должен быть сильным. Джоан будет твоей сестрой и…

— Нет! — прорычал он. — Этого я не смогу вынести!

Хелен нежно погладила его по щеке, вытирая следы от слез.

— Нет, сможешь, Бентли! Человек даже не представляет, что способно вынести его сердце, пока он не столкнется с…

Слова застряли у нее в горле, когда вдруг распахнулась дверь. Она резко отдернула руку.

В дверном проеме, держа в руке подсвечник, стоял Кэм. Освещенный сзади мерцающим огнем камина в кабинете, он казался сатаной, вышедшим из ворот ада. Если Бентли выглядел порочным, то Кэм сейчас был воплощением… злости.

Немая сцена в гостиной приковала его к месту. Целая гамма чувств отразилась у него на лице — от потрясения до нескрываемой ярости.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — прошептал он в пронзительной тишине.

— Я… я оставила здесь книгу, — пробормотала Хелен, пытаясь унять дрожь в голосе и отталкивая от себя Бентли.

Кэм медленно вошел в комнату, его шаги прозвучали невероятно громко.

— Книгу? — переспросил он, неумолимо приближаясь к ним, и взгляд его был темнее ночи.

— Я… да… к…книгу, — подтвердила Хелен, ощущая, в каком беспорядке находится ее одежда. — Я до этого читала книгу, оставила тут. И потом спустилась, чтобы забрать. Боюсь, я потревожила Бентли. Он… он еще не спал.

Кэм встал перед ними, высоко держа подсвечник. Он скользнул взглядом по Хелен, обратив внимание на ее растрепавшиеся волосы, ночную рубашку, пеньюар. Взгляд, устремленный на брата, оставался мрачным и непроницаемым.

— На этот раз, — угрожающе прошептал Кэм, — ты зашел слишком далеко. Убирайся, пока я не убил тебя.

— Послушай, Кэм, — сказал Бентли, неуверенным жестом поднимая руку. — Это не то, что ты думаешь! Я… просто… Хелен пыталась…

— Убирайся. И будь ты проклят. — От голоса Кэма стыла кровь.

Сжимая полы распахнутого пеньюара, Хелен почувствовала, как где-то внутри живота началась дрожь, пальцы казались ей самой ледяными.

— Иди, Бентли, — робко прошептала она, положив руку ему на плечо. — Не волнуйся за меня. Иди и ложись спать. Мы все выясним завтра.

Бентли вздохнул, словно намереваясь спорить, но потом явно передумал и, резко повернувшись на каблуках, покинул гостиную.

Кэм даже не посмотрел брату вслед. Ему уже не было дела, насколько Бентли пьян. Он и сам вечером пил без меры, но и это его сейчас не волновало. Он не отрывал взгляда от полуобнаженного плеча Хелен.

Господи, неужели они принимают его за дурака? Ведь самый последний дурак — влюбленный дурак, как он, — понял бы, что едва здесь не произошло. Здесь! В его собственном доме. Между его родным братом и женщиной, которая нужна ему как воздух!

Но Хелен не могла…

• Предыдущая
• 54/78
• Следующая