Ночь с дьяволом - Карлайл Лиз - Страница 17

• Предыдущая
• 17/78
• Следующая

Именно в этот момент возвратился Маклауд, неся на серебряном подносе аккуратно свернутый кнут.

– Ваш конь ждет, милорд.

Эви положила руку на колено мужа, словно не позволяя ему встать.

– Мы очень сожалеем, Маклауд, – улыбнулась она, – но милорд тюка никуда не едет.

Раннок уголком глаза заметил, как дворецкий подмигнул его жене.

– Очень хорошо, миледи. Раннок вдруг выпрямился в кресле.

– Позови сюда мисс д'Авийс, Маклауд, – приказал он. – Ее кузина и я хотим поговорить с ней.

Дверь за Маклаудом беззвучно закрылась.

– Не будь с ней слишком суров, – попросила Эви юном, не терпящим возражений. В этот момент дверь снова открылась.

Раннок вскочил с кресла. Глаза Фредди опухли от слез, но она вполне владела собой. Грациозными и точными движениями она пересекла комнату. Ее тяжелые черные волосы были собраны в пучок и заколоты на затылке. Светло-голубой шелк платья красиво оттенял ее кожу медового оттенка. Она была прекрасна. Элегантна. И выглядела вполне взрослой женщиной. Черт возьми, почему ему было так трудно смириться с этим?

Он жестом предложил ей сесть рядом с ними в кресло перед камином. Эви сразу же склонилась к ней и провела тыльной стороной руки по бледной щечке Фредерики. Но Раннок, бесцеремонный и резкий, не отличающийся особой сдержанностью, как многие шотландцы, не видел необходимости предварять свою задачу длинной преамбулой и предпочитал, невзирая на приличия, называть вещи своими именами.

– Фредди, мне сказали, что ты беременна, – грубовато начал он, – и что виновником является Ратледж!

У Фредди задрожали губы, но она быстро овладела собой.

– Отцом, – поправила она его, чуть вздернув подбородок. – И я об этом сожалею, хотя понимаю, что сожалениями мне теперь не поможешь.

Раннок кивнул.

– Что правда, то правда, – согласился он. – Ты ему сказала?

– Ратледжу? – удивилась Фредерика. – Конечно, нет! Ощущая тяжесть свалившегося на него горя и ответственности, Раннок потер пальцем переносицу.

– Ничего себе проблема, скажу я вам, – помедлив, проворчал он. – Думаю, нам надо вызвать его сюда. А потом, как ни прискорбно мне об этом говорить, ты знаешь, что должно произойти.

– Нет! – У Фредерики задрожала нижняя губа. – Только не это! Он меня не хочет! Он на мне не женится!

Терпение Раннока иссякло.

– Вот как?! – сердито прорычал он. – Я не стал бы утверждать это с такой уверенностью, девочка моя.

Он чуть было не вскочил на ноги, но рука жены снова остановила его. Фредерика усилием воли сдержала слезы.

– Я хочу сказать, сэр, что не выйду за него замуж, – шмыгнув носом, произнесла она. – Ни за что! Извините, сэр, но я не могу усугублять одну печальную ошибку другой.

Несколько мгновений Раннок сидел, переваривая услышанное. Печальная ошибка – это определение вполне подходило для самого существования Ратледжа. Но тут Эви взяла инициативу в свои руки.

– Фредди, мы не позволим ему плохо обращаться с тобой, – пообещала она. – Клянусь тебе, мы этого недопустим.

Фредерика очень удивилась:

– О чем ты говоришь? Мне такое и в голову не приходило! Раннок фыркнул:

– Значит, ты об этом мерзавце лучшего мнения, чем я. Синие глаза Эви потемнели, словно предгрозовое небо.

– Многие молодые люди имеют отвратительную репутацию, любовь моя, – проговорила она довольно язвительно. – Иногда это заслуженная репутация, но чаще всего – нет.

«В былые времена, Эллиот, твоя репутация была чернее, чем у кого-либо другого».

Хотя его жена не произнесла этих слов, он их услышал.

Супруги были очень близки между собой, и он ее хорошо знал.

Она снова положила его на обе лопатки этой своей чертовой логикой. Упрямо сложив на груди руки, он сердито взглянул на нее. Но рта уже не раскрывал.

Эви снова повернулась к своей кузине:

– В таком случае почему ты не хочешь выходить за него замуж, Фредди? По правде говоря, мне кажется, у тебя нет выбора.

– Видишь ли, я не думаю, что он умышленно жесток, – медленно произнесла Фредди. – Я думаю, он может быть довольно добр. В нем масса обаяния, и он слишком красив. А я не смогу вынести, если мой муж будет флиртовать, играть в азартные игры, содержать проституток и водить компанию с подонками, как бы обаятельно он все это ни проделывал.

Эви окинула скептическим взглядом обоих своих собеседников.

– Ты очень просто и ясно все изложила, дорогая, – сухо сказала она.

Раннок снова присоединился к разговору.

– Фредерика, мы были бы безответственными опекунами, если бы не настояли на этом браке, – заявил он. – Эви сказала мне, что ты считаешь, будто в какой-то мере сама виновата в случившемся…

– Как минимум наполовину! – прервала его Фредерика, уставившись в потолок и шмыгнув носом.

Раннок покачал головой:

– Видит Бог, я не хотел бы вникать в детали. Но что сделано, то сделано, и теперь приходится расплачиваться. Ты и Уинни уедете в Эссекс сразу же после Зонного бала. Я буду ждать мистера Ратледжа в его доме. Специальное разрешение будет уже готово.

До Фредди наконец дошел смысл сказанного.

– Нет! – вскричала она, вцепившись в подлокотники кресла, словно боялась вскочить и убежать. – Нет! Он меня не хочет, Эллиот! Зачем ты заставляешь меня делать это? По правде говоря, ты даже не можешь меня заставить.

– Не могу?.. – переспросил Раннок убийственно спокойным тоном.

Пальчики Эви немедленно впились в его колено. Но Фредди было уже не остановить.

– У тебя есть ребенок, рожденный вне брака! – упрекнула его она. – Ты не был святым! Так почему ты осмеливаешься указывать мне, как я должна прожить свою жизнь?

Раннок почувствовал, что краснеет.

– Но я, черт возьми, мужчина, – проворчал он. – Общество позволяет мужчинам некоторые вольности. И хотя я всем сердцем люблю Зою, я совсем не горжусь обстоятельствами ее рождения и тем, что она вынуждена страдать из-за моего легкомыслия. Мой ребенок вынужден нести тяжелый, очень тяжелый крест. Ты несешь такой же, Фредерика.

Эви наклонилась вперед:

– Захочешь ли ты, чтобы твой ребенок пережил то, что пришлось пережить тебе, дорогая моя? В Англии очень большую роль играет общественное мнение, и тебе это известно не хуже, чем мне.

Из глаза Фредерики выкатилась слеза и, пробежав по щеке, капнула с подбородка.

– О да, я это знаю, – тихо промолвила она. – Поэтому отправьте меня куда-нибудь подальше. Позвольте мне уехать на родину. В Фигейру. Там гораздо лучше, чем здесь. Законность не имеет там такого большого значения, и там никто не обращает внимания на то, рожден ли ты в браке или вне брака.

Эви отпрянула, как будто ее ударили.

– Ах, Фредди, – удивилась она, – неужели ты считаешь, что мы были не правы, оставив тебя здесь? Мы сделали это исключительно в твоих интересах…

– Довольно! – остановил ее Раннок. – Фредди сама не знает, что говорит. О возвращении в Португалию не может быть и речи.

– Это почему же? – хрипло спросила Фредерика. Раннок вскочил с кресла.

– Если ты еще не слышала этого, то могу сказать, что на твоей родине снова идет война. – Он говорил резко, не скрывая ярости. – Кровавая гражданская война, которая едва ли скоро закончится. Как и во время твоего рождения, в Португалии сейчас отсутствует стабильность и безопасность. Именно поэтому офицеры, товарищи твоего отца, и вывезли тебя из этого ада. И именно поэтому ты останешься под моей защитой до своего замужества или до смерти. Ясно?

В этот момент открылась дверь и в комнату вошел Гас.

– Привет! – поклонился он, останавливаясь возле окна. – Я очень извиняюсь. Я лишь хотел взять… Силы небесные! Что случилось с Георгом?

– Он упал, – коротко объяснил Раннок.

– Что, через окно? – Гас хохотнул, что было весьма неразумно с его стороны. – Все это не менее странно, чем то, что делает Маклауд! Вы видели, что он носит по всему дому? Кнут! Аккуратно сложенный кнут, уложенный на серебряный поднос, словно утренняя почта!

• Предыдущая
• 17/78
• Следующая