Ночь с дьяволом - Карлайл Лиз - Страница 51

• Предыдущая
• 51/78
• Следующая

– Это был всего лишь флирт, – не очень убедительно возразил он. – Я не изменял тебе и не собираюсь изменять.

Фредерика покончила со слезами. Более того, она покончила также с подысканием оправданий для собственного мужа.

– Но такое поведение означает неуважение ко мне, – заявила она. – Это все равно что публично заявить, будто тебе нет дела до моих чувств.

– Но это не так, Фредди, – прошептал он. – Разве ты мне не веришь?

Фредди чуть помедлила.

– Я не вполне уверена, – честно призналась она. – Я не знаю, о чем ты думаешь, Бентли, что чувствуешь. Я знаю лишь, что нас связывает мощная страсть и она становится все сильнее. Но в тот день – ты помнишь, это было в музыкальной комнате в Страт-Хаусе – ты сказал, что мы сможем сделать из нашего брака нечто большее. Однако я… – Она покачала головой, глядя куда-то вдаль.

– Продолжай, – попросил он, взяв ее за плечи.

– Я не замечаю, что ты пытаешься это делать, – прошептала она. – Мы с тобой никогда не разговариваем. Никогда не планируем. Мы не делимся друг с другом своими опасениями и не обмениваемся мнениями. Нас связывает страсть, но не близость. Временами мне кажется, что я тебя совсем не знаю. Да, нам хорошо вместе – но только в одном-единственном отношении. А я продолжаю ждать чего-то большего. Даже не знаю, чего именно. И чувствую себя такой глупенькой и неопытной… – Неожиданно ее голос сорвался, и на глазах появились те самые слезы, с которыми, как она думала, было покончено.

Бентли сразу их заметил. Ругая себя, он схватил ее в охапку и, подняв на руки, направился к кровати, уселся на нее, прислонившись спиной к изголовью, и пристроил ее у себя на коленях. Пока она плакала, он крепко держал ее, шепча какие-то успокаивающие слова, а мысленно пинал себя ногами. Ведь она была права. И намерена настоять на своем. Если пойти у нее на поводу, это будет равносильно тому, чтобы истечь кровью, вскрыв себе вены.

Нет, этого он сделать не мог. Это был бы худший вариант из всех возможных. Вероятнее всего, они так и ограничатся слезливыми упреками и полуправдой, и Фредерика будет по кусочкам складывать то, что никогда не станет единым целым, а он попытается помогать ей, действуя, как всегда, с помощью своего обаяния, своей улыбки и своего пениса. Это было бы так же безнадежно, как складывать стог сена в ветреный день. Но ему придется постараться, потому что – увы! – он ее любит. И он боялся, что случилось это уже давно. Это не была влюбленность, и голову от безумной любви он не терял.

Нет, просто когда он стоял с Джоан у пруда и слушал, как она облекает в словесную форму его самое страшное опасение, что Фредерика может его покинуть, он понял, что любит свою жену. Он просто любит Фредерику независимо от того, заслуживает он ее или нет. И если он ее потеряет, если не сумеет сохранить свой брак… Об этом было страшно даже подумать.

Теперь, когда он вспоминал об этом, все выглядело трогательно и глупо. Он изо всех сил старался заключить этот брак и заполучить ее на своих условиях. Он пытался заставить Фредерику выйти за него замуж, руководствуясь ложными соображениями – например, тем, что он ее обесчестил. Что она ждет от него ребенка. Что у нее нет выбора. Но Фредди, проявив свой горячий темперамент, не позволила ему пойти по избитой тропе самообмана. Нет, она заставила его угрожать ей, уговаривать ее и в конце концов умолять. Если быть честным с самим собой, то он не мог бы сказать теперь, что сделал это только ради нее. Она отмела в сторону все его оправдания и заставила понять, что сделал он это из простого эгоизма. А теперь она угрожала отмести в сторону не только его оправдания, но и его самого.

Наконец она перестала плакать. Бентли прижался губами к ее виску. Висок был горячий, как у малышки Мэдлин после продолжительного приступа слез. Ему не раз приходилось утешать ее, а также Джарвиса и Ариану, когда они разбивали коленки или когда получали за что-нибудь взбучку, так что ему были известны все эти стадии. Слезы переходили в судорожные всхлипывания, а потом наступало некоторое затишье. Фредерика лежала у него на коленях, свернувшись калачиком и прижавшись щекой к его груди.

Но его жена удивила его – она погрузилась в глубокий, тяжелый сон, как человек, измученный невзгодами и тревогами и получивший наконец передышку. Бентли осторожно положил ее под одеяло, сбросил с себя одежду и лег рядом, положив ее голову к себе на грудь. Зарывшись лицом в ее волосы, он попытался и сам успокоиться, но, как это часто бывало, не сумел.

Может быть, он совершил ошибку, женившись на ней? У него опять возникло ощущение, что он испачкал в грязи что-то драгоценное. Бентли безжалостно прогнал эту мысль. А как же иначе? Он не мог позволить себе вновь попасться в ту же ловушку. То, что имели они с Фредди, было правильно. И если ему желательно сохранить этот брак, он должен всегда об этом помнить. Он снова начал ерзать и метаться в постели. А Фредди нужно было выспаться. Он осторожно отодвинулся от нее, пытаясь, как обычно, незаметно соскользнуть с кровати, но на сей раз она издала тихий недовольный стон.

– Нет, – пробормотала она во сне. – Не надо. Не уходи больше. – От ее нежной мольбы у него защемило сердце. Не мог он уйти от нее, хотя знал, что следовало бы это сделать. И тогда, прижав ее к груди, он закрыл глаза, моля Бога о том, чтобы заснуть, и опасаясь, что заснуть не удастся.

Фредерика не знала, сколько времени она проспала. Она чувствовала себя усталой и разбитой и никак не могла проснуться. Однако что-то ворошилось в глубине сознания, заставляя ее прогнать остатки сна.

Вдруг она открыла глаза от какого-то приглушенного крика. Может, это вскрикнула она сама? Но нет. Она села в постели, пытаясь понять, что происходит. Она находится в Чалкоте. С Бентли. Она откинула рукой упавшие на лицо волосы. Что ее разбудило? Может, это ей приснилось?

Рядом с ней заворочался в постели Бентли, сбросив с себя одеяло мощным рывком. И опять она услышала какой-то гортанный звук, перешедший в тихое поскуливание.

Она перекатилась к нему, обняла его за талию и прижалась губами к ключице. Даже покрытый потом, хватающий ртом воздух, он казался ей прочной и надежной опорой. Она положила голову ему на грудь и почувствовала, как бешено колотится его сердце.

– Бентли, – шепнула она. – Проснись, любимый. Это всего лишь сон. Дурной сон.

Он выбросил вперед руку, как будто старался оттолкнуть кого-то.

В ответ она крепко прижалась к нему всем телом и, пытаясь успокоить его, нежно провела рукой сверху вниз по его телу. Ее рука прикоснулась к чему-то горячему и тяжелому. Это был его невероятно напряженный член.

Почувствовав прикосновение, он вздрогнул.

– Нет! – прохрипел он. – Нет, остановись! Фредерика тут же отдернула руку. Но, как ни странно, он схватил ее за руку и вернул на то же место.

– Мне показалось… что ты меня хочешь, – прохрипел он, грубо прижимая ее руку к своей набухшей плоти.

– Хочу. – Она робко обхватила пальцами его ствол, и он застонал.

– Да, черт возьми, да! – шептал он, двигая вверх и вниз ее сомкнутые пальцы.

Она почувствовала, что что-то не так.

– Бентли?

По тому, как напряглось его тело, а не только пенис, она поняла, что он окончательно проснулся.

– Что? Что происходит? – хрипло спросил он.

– Все в порядке, Бентли. Я здесь. Тебе приснился дурной сон. – Она неуклюже придвинулась ближе и закинула ногу на его бедро. Но он выругался и оттолкнул ее.

– Не смей! – рявкнул он. – Никогда не смей ублажать мс таким образом! Черт возьми, почему здесь жарко, как в аду?

Фредерика села в постели.

– Что случилось, Бентли? – осторожно спросила она. – Тебе что-то приснилось? Что?

Он с шипением втянул в себя воздух сквозь стиснутые зубы.

– Ничего не случилось. Я не помню.

– Бентли, я твоя жена, – настаивала Фредерика. – Ты не расскажешь мне, что случилось?

– Все в порядке, Фредди, – заверил он ее. – Просто здесь очень жарко, и мне нечем дышать.

• Предыдущая
• 51/78
• Следующая